Женские фантазии (Герой моих грез, Фантазия) - Браун Сандра - Страница 38
- Предыдущая
- 38/40
- Следующая
— Твои дети, возможно, только выиграют, если ты время от времени будешь оставлять их на кого-нибудь другого.
— А как насчет денег? Я ничего не понимаю в большом бизнесе. Ты можешь представить, сколько мне придется вложить в дело?
— Как я поняла, Кавано дает тебе ссуду. Не думай о вложениях, думай о прибыли, — сказала Лила, подмигнув. — Удивляюсь, как это ты руками и ногами не ухватилась за подобное предложение.
Элизабет потерла лоб, аспирин не помогал.
— Я не знаю, Лила…
Лила взяла Элизабет за руку и усадила за стол.
— Имеет ли твоя неуверенность какое-то отношение к одному нашему общему знакомому, а точнее, к твоему соседу?
Элизабет метнула в сторону сестры быстрый взгляд.
— Не знаю, о чем ты.
— Лиззи, — по-кошачьи мягко начала Лила, — дети рассказали мне об инциденте с Мэттом — о вазе с фруктами, о разлетевшихся листках…
— О боже!
— Они также сказали, что ты пришла в ярость, когда узнала, что он их прочел. — Лила еще больше понизила голос: — Теперь даже у меня хватит воображения, чтобы представить, что там могло быть написано. Это была одна из твоих фантазий, не так ли?
— Да, — угрюмо призналась Элизабет.
— И тебе стало стыдно?
— Ужасно…
— Поэтому ты его избегаешь?
— Как чумы. Я не представляю, что смогу разговаривать с ним, Лила!
— Всего лишь потому, что он прочел что-то из того, что ты насочиняла? Но это же смешно!
Лила видела, как краска медленно заливает лицо сестры от подбородка до корней волос. К тому же в светлых глазах ее появилось виноватое выражение. Элизабет вообще никогда не умела скрывать своих чувств.
— О нет, не только потому, что он прочел. Он прочел и претворил прочитанное в жизнь. Так, Лиззи?
— Что-то вроде этого, — призналась Элизабет.
— Тебе повезло.
Элизабет едва не подпрыгнула.
— Повезло? Лила, я думала, что умру от унижения!
Теперь пришла очередь Лилы удивляться:
— Он что, не свободен?
— Нет, конечно нет! Ну как ты не понимаешь? Он словно по нотам разыграл мою фантазию только потому, что думал, будто я этого хочу!
— Я умру, если не узнаю самые пикантные подробности! Но ты ведь и под страхом смерти мне ничего не расскажешь, даже если мы вновь окажемся в летнем лагере. Знаешь, Лиззи, я тебе кое-что скажу. Если я когда-нибудь полюблю… да, думаю, ты его любишь… я скуплю все инструкции по сексу, какие только смогу найти в продаже. Да, я подчеркну все хорошее, что смогу найти, помечу все иллюстрации, что придутся мне по вкусу, и передам это все моему воображаемому парню со словами: «Эй, Чарли, я слишком стеснительная, чтобы обсуждать с тобой свои тайные желания, но я буду рада, если ты станешь делать со мной то, что увидишь на помеченных страницах». Если Тед с пользой применил свои знания о тебе, о том, что ты чувствуешь и о чем думаешь, то это исключительный мужчина. И если тебе все еще требуется какое-то утешение, скажу, что этот парень влюблен в тебя по уши.
Элизабет вопросительно посмотрела на сестру.
— Откуда ты знаешь?
— Да это ясно как дважды два! Он весь извелся от ревности к Кавано. Не надо близко знать этого парня, чтобы догадаться. Послушай, — сказала Лила, вставая, — я собираюсь подняться наверх, проверить, чем занимаются дети. Ты останешься здесь и подумаешь, что ты собираешься делать со своей жизнью. Предложение Кавано похоже на мечту, которая может стать былью, но, с другой стороны, твой сосед, Тед Рэндольф, сам — мечта любой женщины. К тому же он ближе к дому.
Элизабет осталась одна и задумалась. Чего же она все-таки хочет от жизни? Если бы ей предстояло сделать выбор сейчас же, сию минуту, и получить то, о чем она мечтает, что бы она выбрала?
Ответ пришел сам собой. Конечно, Теда.
Чего было больше в ее чувствах, когда она узнала, что Тед прочел ее сочинение? Стыда за себя или обиды на него? Теперь уже ей стало окончательно ясно, что главным оставался стыд. Элизабет могла спокойно признаться себе в том, что никогда всерьез не думала, будто Рэндольф роется в мусорном баке, выискивая разорванные черновики. Не такой он человек. Да, Тед прочел рукопись, совершив преступление, равносильное прочтению чужого письма. Тяжкий грех, это верно. Но он признался и повинился, а потом объяснил, почему так произошло. И это объяснение вполне удовлетворило ее. Действительно, стоило поймать взглядом несколько ключевых слов, и избежать искушения было бы трудно даже святому.
Да, Тед использовал полученную информацию, но использовал для того, чтобы сделать ей приятное. И так ли это плохо? Лила, например, не разделяла ее точку зрения. Она считала, что он, напротив, умница и настоящее сокровище.
Действительно, стоит поразмыслить о том, так ли много на свете мужчин, которые настолько преданы женщине, что воплощают в жизнь ее фантазии. Такие чувственные экземпляры — редкость. Он сдерживал себя, терпеливо дожидаясь, пока она достигнет пика, и только потом позволил разрядку себе. И разве он сам по-настоящему не получал удовольствие от того, что продлевал ее наслаждение? Она должна была благодарить его за то, что он такой выдающийся любовник, а не осуждать. Но вместо благодарности Тед получил пощечину.
По дороге наверх Элизабет встретила Лилу и детей, спускавшихся вниз.
— Мы готовы, но ты идешь не в том направлении.
С головокружительной решимостью Элизабет выпалила:
— Лила, ты на меня не очень обидишься, если я не пойду с тобой ужинать?
— Мама!
— Мы хотим идти с тетей Лилой. Она просила нас…
— Вы можете идти, — торопливо заверила детей Элизабет. — Если, конечно, тетя Лила не против пойти с вами без меня.
— Не против, если на это есть серьезная причина. — Лила пристально посмотрела на сестру.
— Причина есть.
Лила усмехнулась:
— Нет, я не возражаю, чтобы ты отдохнула без нас. Пошли, ребята!
Дети рысцой побежали за тетей, боясь, как бы мама не передумала.
— Лила, я не думаю, что продолжу писать фантазии, так что, пожалуйста, больше не проси меня об этом.
— Почему нет?
— Потому что они обостряют мои желания и вообще… это слишком личное. Давно пора прекратить мечтать о том, что кто-то любит меня, и о том, что я кого-то люблю, и… начать любить по-настоящему, на самом деле. Знаешь ли, это совсем другое дело.
— Нет, я не знаю. Но я знаю, что ты веришь в то, о чем говоришь.
— Когда-нибудь и ты об этом узнаешь.
Лилу не убедили слова сестры, но она нежно улыбнулась и сказала:
— Будь счастлива с ним, Лиззи. Ты заслужила это.
Она подняла на плечо небольшую дорожную сумку.
— Я — оптимистка. Я пригласила детей переночевать у меня и уже собрала их вещи.
Затем Лила со смехом выскочила из дома.
Элизабет подождала, пока захлопнется входная дверь, потом побежала в ванную, налила теплой воды, добавила ароматной пены, взбила ее в пузырьки и с наслаждением погрузилась в воду. После того как пена опала, она вышла и отправилась в спальню. Открыв платяной шкаф, она надолго задумалась.
Но через двадцать минут была уже готова. Проходя через кухню, Элизабет захватила из холодильника бутылку шампанского, купленного Лилой, и оставила ее у двери черного хода.
Тед смотрел телевизор на своей застекленной веранде. Элизабет постучала и увидела его радостно-удивленный взгляд. В следующее мгновение Тед уже напустил на себя суровость, но первая, непроизвольная, реакция на ее появление показалась Элизабет обнадеживающей. Она мудро решила, что все остальное — игра. Нарочито медленно, изображая раздражение по поводу внезапного вторжения, Тед встал с кресла. На этот раз он не стал приглушать телевизор, как того требовала обычная вежливость. Он отворил дверь, но продолжал молчать.
— Можно мне войти? — спросила Элизабет.
Он отступил, пропуская ее внутрь. На веранде было тепло и пахло им. Шерстяным свитером, мокрыми после мытья волосами и его одеколоном. Элизабет подняла глаза и облизнула губы.
— Мне жаль, что я тебя ударила. Я страшно разозлилась, в противном случае я бы никогда себе этого не позволила…
- Предыдущая
- 38/40
- Следующая
