Дневной дозор - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 38
- Предыдущая
- 38/87
- Следующая
— Тюнников стажировался, обычное дело, — буркнул Эдгар напарнику и вновь взглянул на меня. — Ты поставил Кольцо Шааба такой силы, что убил стажера Светлых на месте?
Вопрос был явно риторический. Я, выходит, поставил несложное заклинание, но вложил в него слишком много силы. Может быть…
Приближение Светлых я почувствовал одновременно с Эдгаром — те как раз подъезжали к гостинице. Несколькими секундами позже их засек и Шагрон.
— Что ты им сказал? — явно торопясь, спросил Эдгар. — Только коротко.
Кажется, он прикрыл нас невидимым колпаком, довольно мощным. И прежде чем сказать хоть слово, я добавил в колпак своей мощи, взятой частично откуда-то из меня, из моего сознания, а частично — со стороны. Получилось это совершенно непроизвольно; а в глазах Эдгара я прочел немое изумление.
— Я позвонил и сказал, что в моем номере мертвый Светлый. И его имя. Это все.
Эдгар еле заметно кивнул, выразительно взглянул на Шагрона. Тот едва-едва наметил пожатие плечами.
Остаток времени до стука в дверь, гораздо менее корректного, мы провели в молчании.
Дожидаться разрешения войти Светлые не стали. Просто вошли и все.
Их было пятеро — Толик, Антон и девица-перевертыш, небось, еле успели с Первомайки до своего офиса доехать.
Кроме них явились двое — интеллигентного вида парень в очках с оправой баксов за восемьсот и еще один, с загоревшим лицом, словно сейчас и не зима.
Эти двое и примкнувший к ним Толик тщательно осмотрели, прощупали, просканировали каждый сантиметр номера. Наверное, столь интенсивного магического воздействия здешние стены еще не знали.
Антон и девушка не вмешивались, но я явственно чувствовал истекающую от них неприязнь. Даже не ненависть — Светлые и ненавидеть-то толком не умеют. Скорее, желание прижать меня как следует, осудить, добиться наказания. Или просто шарахнуть достаточно сильно, чтоб навеки загнать меня в сумрак.
И еще — кажется, за пределами номера находился как минимум один Светлый. Наверное, на этаже или у лифтов. Видно, прикрывал; при этом он очень здорово заслонялся, я его засек, можно сказать, случайно. А Шагрон и Эдгар, по-моему, о его присутствии вообще не догадывались.
Я нахмурился. У Светлых было двойное численное преимущество. Причем двое, которых я видел впервые, маги очень сильные, первого уровня, вряд ли ниже. Во всяком случае, они вдвоем будут посильнее Шагрона и Эдгара. Да и Антон тоже не полный ноль — этот и с Шагроном потягаться сможет, и с Эдгаром. Плюс девчонка — она же боевик. И неизвестный где-то неподалеку. Расклад получался очень неприятный. В пыль сотрут, в мелкую ванильную пыль…
Тем временем Светлые завершили сканирование. Очкастый приблизился ко мне и подчеркнуто индифферентно осведомился:
— Скажите, ставить охранное заклятие такой силы было действительно необходимо?
— А зачем бы я тратил столько сил, по-вашему?
Очкастый и второй неизвестный быстро переглянулись.
— Мы требуем осмотра ваших вещей.
— Стоп-стоп, — поспешно вмешался Эдгар. — А на каком, собственно, основании?
Очкастый нехорошо улыбнулся — одними губами:
— У Ночного Дозора возникли подозрения, что на территорию Москвы ввезен запретный артефакт исключительной силы. О том, что подобные действия противоречат Соглашению, вы обязаны знать.
Коллеги-Темные глядели на меня с сомнением. И кажется, они ожидали какой-то вполне однозначной реакции. Но какой? Моя внутренняя палочка-выручалочка на сей раз подсказывать не сочла нужным. Но, с другой стороны, я прекрасно знал, что никаких запретных артефактов у меня в сумке нет. И поэтому я благодушно махнул рукой
— Да пусть смотрят! Хоть до утра.
— Я протестую, — тихо и, похоже, без особой надежды сказал Эдгар. — У вас нет санкции руководства.
— Протест отклоняется, — несгибаемым голосом парировал очкастый. — Я сам руководство. Предъявите вещи, Темный.
Меня не нужно было просить дважды. Одним движением нейтрализовав остатки защиты, я распахнул шкаф, где в полном одиночестве по соседству с парой одежных щеток покоилась моя сумка. Часть надписи взирала на нас словно бы с укором: «Fuj…» Мне почему-то представился скучный скрипучий голос, произносящий это «Фуй…»
Я взял сумку и вывалил на кровать содержимое. Светлых мало интересовали вещи, а вот при виде последнего пакета они напряглись — второй незнакомец даже за амулет взялся в кармане куртки.
Когда я вытряхнул на покрывало деньги, на меня посмотрели все. И свои, и Светлые. Как на психа. Законченного и неисправимого психа.
— Вот, — сказал я. — Это все, что у меня есть. Сто тысяч. Впрочем, уже меньше.
Очкастый шагнул к кровати и брезгливо покопался в вещах, заглядывая в пакеты. Но я понял, что ему было нужно на самом деле — тактильный контакт.
Его даже не устраивало дистанционное сканирование!
Господи, в чем же они меня подозревают? Вероятно, какой-то кретин действительно попытался втащить в Москву что-то запретное, и, поскольку я малость переусердствовал с защитой своих несчастных баксов, они заподозрили во всем меня. Три ха-ха! Чем дальше, тем веселее.
Очкастый обнюхивал мой багаж с минуту. Потом сдался.
— Ладно. Здесь ничего нет. Номер мы объявляем закрытой территорией; потрудитесь переселиться.
Девушка-перевертыш вздрогнула, вопросительно и недоуменно посмотрела на очкарика. Тот едва заметно развел плечами, и я понял смысл его жеста. Не к чему придраться. Нет оснований. Оборотень напряглась, но второй маг положил руку ей на плечо, как бы предостерегая против необдуманных действий.
— Да-а? — вкрадчиво протянул Эдгар, и в этом «Да-а» наконец-то проявилось хоть что-то эстонское. — Переселиться-а? В таком случае мы требуем официального разрешения на вмешательство седьмой ступени. Во избежание ненужных вопросов со стороны администрации.
Светлые сделались недовольными — впрочем, они и так все как один были недовольными.
— Зачем? Воздействовать на персонал можно и без коррекции психики.
— А вы имеете обыкновение любое воздействие объявлять нарушением, — с самым невинным видом пояснил Эдгар.
— Разре… — протянул Илья и осекся. — Нет. Не разрешаю. Антон, сходи с ними и проделай все сам. Постарайся, чтобы этого поселили подальше отсюда, чтоб не… В общем, выполняй.
Эдгар разочарованно вздохнул.
— Ну что ж… Нет — так нет. Скажите, любезный, у вас есть еще вопросы к нашему коллеге?
В голосе и тоне Эдгара было столько чопорности, столько светскости, что я испугался, как бы Светлые не решили, что эстонец издевается. Но Эдгара, видимо, знали неплохо.
А, возможно, эта едкая, как кислота, вежливость как раз и была нормой поведения обоих Дозоров.
— Нет. Не смеем более задерживать. Но позволим себе напомнить: до окончания расследований по уже трем делам ему запрещено покидать Москву.
— Я помню, — вставил я максимально невинно.
— В таком случае мы позволим себе откланяться. Коллега Виталий, упакуйте свои вещи…
Я как попало запихал свои пожитки в пакеты, а пакеты — в сумку, подхватил из кресла брошенную куртку и встал. Эдгар приглашающе указал рукой на дверь.
Мы вышли в коридор и спустились на лифте в вестибюль, где Эдгар неожиданно обернулся к Светлому.
— Антон! Наш коллега не будет больше жить в этой гостинице. Мы увозим его с собой. Если он понадобится, наводите справки в офисе Дневного Дозора.
Светлый, казалось, растерялся, нерешительно взглянул на дремлющего за стойкой администратора и нетвердо кивнул. А мы пошли к выходу.
Куртку я надевать не стал, потому что заметил знакомый «BMW» у самого входа в гостиницу. Причем заметил я его только потому, что был Иным.
Внутри машины было тепло и уютно. И просторно — коленки не упирались в спинку переднего кресла. Я сел поудобнее и поинтересовался:
— А где мне теперь предстоит жить?
— В офисе Дневного Дозора, коллега. Точнее, в гостинице при офисе. Надо было сразу туда ехать.
— Если б я знал — куда, — пробормотал я. «BMW» сорвался с места, лихо вырулил к выезду со стоянки, нырнул под едва успевший подняться шлагбаум и с ходу влип в жиденький поток транспорта на проспекте Мира.
- Предыдущая
- 38/87
- Следующая
