Афганская ловушка - Брылев Олег - Страница 13

Но главное, пожалуй, в том, что низкий КПД 40-й ОА изначально был заложен в термине «ограниченный контингент». Видимая сторона «медали» – пропагандистская. Для успокоения общественности. А вот вторая вольно или невольно может скрывать совсем другое. Численность этого самого контингента после вывода из его состава за ненадобностью шести зенитных полков и некоторых танковых частей колебалась в пределах 105–110 тысяч человек. При этом значительная часть была задействована для охраны и обороны собственных городков. По данным командарма Б. Громова, только для тылового обеспечения, то есть для подвоза боеприпасов, продовольствия, ГСМ, ремонта техники, было задействовано до 70 % личного состава.

Много сил отнимала охрана Саланга, различных магистралей, гидроэлектростанции, аэродромов, других важных объектов. Например, Баграмскую авиабазу охраняло до 4 батальонов, примерно столько же – остальные аэродромы в Кабуле, Кандагаре, Шинданде.

Часть подразделений была недоукомплектована в результате боевых потерь как убитыми, так и ранеными, находившимися в госпиталях. Плюс отпускники. Многие переболели инфекционными заболеваниями, продолжая числиться в списках личного состава.

Опять сошлюсь на авторитетное свидетельство Б. Громова, тоже отлежавшего с гепатитом полтора месяца в госпитале: «В конце 1981 года эпидемия гепатита… захлестнула наши части – только в 5-й мотострелковой дивизии одновременно болело около 3 тысяч человек, то есть каждый четвертый солдат».

Генерал-полковник В. Меримский позже укажет на несколько десятков тысяч военнослужащих контингента, переболевших инфекционными заболеваниями и тем самым вырванных из состава боевых частей.

По мнению многих военачальников, КПД 40-й ОА не превышал 20 %. Другими словами, для непосредственного участия в операциях могло привлекаться не более пятой части от всей численности соединений и частей.

В результате нередко возникали проблемы при создании необходимых группировок, особенно при подготовке к более-менее важным операциям. Например, для боевых действий в Панджшере или операции «Магистраль» части и подразделения приходилось подтягивать издалека – из Газни, Джелалабада, Мазари, Кандагара. В такие периоды остававшаяся в гарнизонах часть армии фактически становилась полупарализованной, и мятежники в их зонах ответственности получали передышку и относительную свободу действий – «кошка с дому – мышки в пляс!».

Когда духи обнаруживали движение колонн, с разных направлений идущих в один и тот же район, им все было понятно. Они попросту растворялись, оставляя лишь мелкие заслоны, имитирующие их присутствие. Упорной обороной удерживались лишь базовые районы.

Все попытки армейского командования добиться увеличения группировки 40-й ОА оказывались безуспешными. Войска из западных групп войск снимать было нельзя – там «империализм наращивал свою агрессивность». На востоке «свирепствовал китайский гегемонизм», и ослаблять антикитайские округа тоже считалось опасным. Одновременно Москва разъясняла, что увеличивать численность вооруженных сил в условиях нарастающих экономических и финансовых проблем – непозволительная роскошь. Когда же Афганистан сыграл свою роль, все эти группировки мигом оказались ликвидированы Горбачевым.

Когда во Вьетнаме американцы ставили перед собою решительные цели, они создали там группировку численностью свыше 560 тыс. человек.

В боевых действиях на иракском фронте группировка США и в целом НАТО достигала 800 тыс. человек.

Если бы в Афганистане советских войск было хотя бы в два-три раза больше, еще неизвестно, какой мог быть результат и не оказались бы мы на побережье очередного океана.

Поэтому и сам термин, и реальный численный состав 40-й ОА вызывают вопросы – кем и для чего был предусмотрительно «ограничен» наш контингент?

Фактически такое положение дел и обеспечило достижение целей, заранее определенных «зарубежьем» – втянуть СССР в как можно долее затяжную войну, еще более ослабить экономику и ускорить развал СССР, подорвать авторитет нашей страны; пролить как можно больше «исламской» крови (а ограниченной численности ОКСВ для этого было вполне достаточно); спровоцировать враждебность мусульманских стран по отношению к Советскому Союзу, максимально отвлечь их внимание от противостояния с Израилем. В конечном счете создать линию фронта между христианством и исламом вдоль той самой «дуги нестабильности» З. Бжезинского, теперь уже реально проходящую от Афганистана и Таджикистана через Нагорный Карабах, Северный Кавказ, Крым вплоть до Косово и Сербии, развернуть стратегию Советского Союза (а теперь и России) от противостояния «Запад – Восток» на «Север – Юг». Одним словом, шла активная реализация проектов З. Бжезинского.

В качестве примера остановлюсь на «раскачке» ситуации на Кавказе и Черноморском побережье в преддверии Чеченской войны. В этих целях активно шла раскрутка вопроса о предоставлении независимости шапсугам (южным адыгам), проживающим на территории от Адлера до Туапсе включительно. Задумывалась попытка возвращения на родину из Турции потомков нескольких десятков, а может, и сотен тысяч убыхов, эмигрировавших туда в период Кавказской войны. Был снесен памятник Лазареву М.П., руководившему подавлением их восстания. Было осуществлено насильственное переселение из Узбекистана в пределы Краснодарского края турок-месхетинцев. Добравшись до Адлера, они намеревались совершить «марш мира» и явочным порядком якобы вернуться в Месхетию, что было на грани вооруженного кровопролития на тогдашней российско-грузинской границе и могло спровоцировать конфликт с Грузией. Начало этим событиям положила провокация 8 апреля 1989 года в Тбилиси…

Кстати, отработанная на Афганистане методика применения «ограниченного контингента» была впоследствии применена в ходе грузино-абхазской войны 1992 года. Для начала той войны понадобилось введение на территорию Абхазии незначительной группировки грузинских войск, явно недостаточных для «наведения порядка», но достаточных, чтобы спровоцировать восстание сепаратистов и «решить» вопрос о ее отделении.

Первоизбранный президент Грузии З. Гамсахурдия был дружен с Джохаром Дудаевым и, не исключено, знал о существовании в 1990–1991 гг. замысла по созданию «Великой Черкесии», в состав которой включалась бы и Абхазия. Дело оставалось только за выходом ее из состава Грузии, что и произойдет менее чем через два года, но уже в рамках другого сценария. (Тем не менее о «великочеркесских» амбициях некоторых абхазских националистов россиянам не следует забывать и при сегодняшнем статус-кво.)

Образование такого «государства» предполагало отторжение всего Северного Кавказа и Черноморского побережья от России одновременно с развалом СССР.

Поскольку Гамсахурдия вследствие его дружеских отношений с Чечней вряд ли решился бы на ввод грузинского «ограниченного контингента» в Абхазию, его пришлось срочно свергать и заменять на Э. Шеварднадзе. Последний, известный в Грузии по прозвищу «Подлая белая лиса», исполнил предательскую миссию по отношению к своему народу.

В 1989–1990 гг. в ряде регионов вслед за выводом войск из Афганистана почти одновременно прокатилась серия вроде бы не связанных между собой событий. В Узбекистане, особенно в Фергане, вдруг ни с того ни с сего возникли межнациональные конфликты между «местными» узбеками и татарами-переселенцами из Крыма, а затем и с турками-месхетинцами. В Сумгаите и Баку вспыхнула резня между армянами и азербайджанцами. Жили люди десятилетиями (а где-то и столетиями!) в мире и согласии – и вдруг такие взрывы ненависти. Вскоре все затихло.

Однако наивно было бы предполагать стихийность вспышек и развитие происходивших конфликтов якобы на бытовом уровне либо вследствие внезапно обострившейся активности каких-то радикалов-националистов. На самом деле очевидно, что по времени, целям, результатам во всех этих «горячих» точках действовали организованные, заранее подготовленные и оплаченные группы наемников, то есть исполнителей.

В Узбекистане они вначале поочередно обходили дома и квартиры переселенцев с настойчивыми уговорами «подумать» о возвращении на родину предков. Упорствующим угрожали, затем стали загораться их дома, квартиры, дачи, автомашины. Были случаи, когда людей обливали бензином и поджигали, вынуждая к переезду в Крым. СМИ с усердием освещали развитие конфликтов, в немалой степени содействуя тому. Следовательно, были и заказчики, а значит, существовал и сценарий.