Искра (СИ) - "Emerald" - Страница 50
- Предыдущая
- 50/254
- Следующая
— Прости меня, малыш! — Покаянно прошептал Барр, обнимая племянника. Тело бывшего мальчишки колотила крупная дрожь. — Прости! Только не надо носить все в себе… сожжешь душу… Мне тоже больно. Не бери все на себя…
— Не могу, Барр! — Отчаяние звучало в голосе Рэниари, пока он пытался успокоиться, уткнувшись лицом в твердое плечо родича. — Я должен что-то делать, если не хочу сойти с ума от безысходности… если хочу сохранить графство. Сохранить себя!
Отвернувшись, он несколько раз глубоко вздохнул, пока не вернул себе маску внешнего спокойствии.
— И еще одно надо решить, — проговорил Рэниари. — Кто из нас унаследует Цитадель. Притом, что в наших руках окажется вскоре и Крепость Круглого Холма. Будь мы в центральных, лояльных к короне провинциях, объединение столь крупных владений принесло бы нам герцогскую корону. Но здесь, на границе, ни король, ни подконтрольный ему совет никогда не дадут нам право на объединение. Значит, один из нас должен стать графом Вориндо, а другой новым лордом Круглого Холма. Думаю, на такое лорды Совета согласятся.
— Я неплохой воин, — грустно проговорил Баррэт, — но политик из меня никакой. А Цитаделью должен править политик, чтобы избегать подводных камней. Думаю, ты лучше всего подойдешь на это место… К тому же Совет с радостью клюнет на то, что тебя воспитывали как будущего младшего. На этом можно сыграть.
— Все не так просто… — нехотя проговорил Рэниари, не глядя на дядю. — Я Искра…
— Кто еще об этом знает? — Уточнил Баррэт после продолжительного молчания. Юноша неопределенно качнул головой.
— Князь Фейринель, — ответил он. — Именно он сообщил отцу… Принц… он меня активировал… И король, судя по тому, что наш столичный особняк штурмовали.
— Тем более именно тебе надо быть новым графом, — убежденно произнес Баррэт, переварив, наконец, что малыш Рэни легендарная Искра. — Тогда у тебя будет шанс говорить со всеми на равных!
— Ладно, потом все обсудим, — вид у Рэниари был сосредоточенный. В люк башни просунулась голова одного из гвардейцев.
— Милорды, — радостно сообщил он, блестя белозубой улыбкой на закопченном лице. — Голубая Жемчужина сообщает, что нашел Ковура!
— И где эта тварь?.. — Лицо Баррэта искривила судорога ненависти, да такая, что мужчина не сразу смог разжать челюсти. Вориндо-рив в бешенстве сжал пальцы на рукояти меча, добытого в спальне погибшего брата. Рэниари внешне отрешенно замер подле дяди, тоже ожидая ответа.
— Он рядом с западной башней, — ответил солдат и в последний миг успел отскочить в сторону, когда зарычавший Баррэт бросился в указанную сторону. Очухавшийся от своего ступора Рэниари повис на плече дяди.
— Прекрати! — Заорал он в самое ухо мужчины. — Успокойся!..
— Я!.. — рычал Вориндо-рив, вырываясь. Его натиск смел бы хрупкого юношу в единый миг, но, слава богам, гвардеец сообразил помочь сыну покойного графа. — Дайте мне эту мразь! Поединок!..
Оглушительная пощечина, что отвесил дядюшке Рэниари, заставила мотнуться голову мужчины словно у куренка. И наступила тишина, прерываемая лишь далеким гулом схватки.
— Рэни… ты чего?.. — непонимающе смотрел на племянника Баррэт, держась за стремительно краснеющую щеку. — Ты же сам видел… Ты же…
— Я все видел и все знаю, — тяжело выталкивая из себя слова, проговорил Рэниари. — Но ты должен иметь ясную голову, если хочешь поединка. О Ковуре можно сказать все, что угодно, но… он ХОРОШИЙ воин! И если ты желаешь отомстить, то должен успокоиться. Ибо мстить будешь не только за СЕБЯ, а за всю нашу семью!
Какой-то миг они оба мерились взглядами. Но, в конце концов, Баррэт согласно склонил голову, признавая правоту младшего родича.
— Вот теперь идем, — кивнул юноша, убедившись, что Барр вновь вменяемый.
Они спустились во двор, пустой и безмолвный. Тела погибших в серых сумерках рассвета тут и там лежали неопрятными кучками. Но оба Вориндо, окруженные присоединившимися к ним гвардейцами, не глядя по сторонам, пересекли обширное пространство и вошли в главное здание. Время для скорби наступит позже.
Галереи, комнаты и залы крепости превратились в поле боя. Жители Цитадели лучше знали свой дом, но обширная крепость сыграла злую шутку со своими защитниками: Уцелевшие солдаты Круглого Холма то и дело выскакивали из самых неожиданных мест. Гвардейцам охраны приходилось принимать на себя удары отчаявшихся сторонников Ковура. Слава Матери Земле и Отцу Небу, что Баррэт не отвлекался на такую мелочевку, сосредоточившись на предстоящем поединке. В крови Вориндо-рива бушевало адское пламя ненависти, но сам мужчина не желал простой казни владельца Круглого Холма. Брат Гвиура желал поединка… хотел кровью врага смыть свой позор!
А Рэниари затопила усталость. Юноша уже не хотел ничего, кроме покоя. И может благодаря именно этой выматывающей усталости разум Рэни оставался кристально ясен. Юноша шел по крепости, не замечая ничего кроме врагов. Сумка с арбалетными болтами на боку становилась все легче и легче. Руки уже привычно вскидывали арбалет, выискивая цель меж спин гвардейцев, а ноги машинально делали очередной шаг вперед. Только холодное спокойствие… только цель в прорези прицельной рамки… только звонкий щелчок спускаемого крючка… только вскрик жертвы… новый шаг…
Лорда Круглого Холма первым заметил Баррэт. И едва вновь не обезумел. Но легкое прикосновение узкой ладошки юноши отрезвил Вориндо-рива почище ушата холодной воды.
Рыжеволосый лорд в окружении всего лишь десятка солдат медленно пятился ко входу в башню под градом разнообразной утвари, что летела на него с верхней галереи, где окопались слуги замка. На глазах у Баррэта с Рэниари короткое, массивное бревно (и где только взяли?!..) всмятку раздавило шлем одного из захватчиков и сбило с ног другого. Сам лорд ревел от ярости и оскорбленной гордости, но никак не мог добраться до ненавистной черни. Его охрана таяла словно снег под солнцем. И до башни он добрался один.
Барр только губы скривил при виде бегства врага и стал нарочито неторопливо подниматься по винтовой лестнице. За ним тенью скользил Рэниари, опустив арбалет. Они оба ждали, что бывший родич устроит засаду на крутой лестнице, но этого не произошло. И Вориндо-рив вышел на широкую площадку, окруженную невысоким парапетом. Некогда, до перестройки замка, здесь стояли катапульты. Но когда Цитадель расширили, надобность в них отпала, и теперь здесь было тихо и пусто. Только ветер посвистывал, гоняя по серым плитам невесть как залетевший на такую высоту дубовый лист.
Лорд Круглого Холма, оставшись в полном одиночестве, стоял у дальнего края площадки, на удивление безмятежно взирая на своих врагов.
— Ну, надо же, — выссказался он, заметив среди гвардейцев золотую шевелюру Рэниари. — До чего живучий сучонок!
— Ковур, ты остался один, — в голосе Ворино-рива прорезались нотки сарказма, черные глаза гневно сузились. — Не хочешь сразиться один на один? Или предпочитаешь действовать только против беспомощных?
Баррэт ждал, что лорд начнет над ним глумиться. Но к его удивлению Ковур не стал вспоминать его бесчестье. Только медленно вытянул из ножен длинный клинок.
— Какой же ты еще мальчишка, — неожиданно ласково произнес он, задумчиво растягивая слова. — Хоть бы задумался — я ведь старше тебя мало что не на пол века. И все эти года я не просиживал штаны в кабаках. Не боишься умереть раньше времени?
— Я рискну!.. — улыбка Вориндо-рива была откровенно хищной. Ковур только головой покачал.
— Ну, как я могу отказаться от столь лестного предложения, — словно на королевском приеме произнес рыжеволосый лорд, положив меч на горизонт. — Лучше умереть с честью, чем позорно болтаться в петле.
— Твое слово — твое согласие, — Баррэт отвесил лорду Круглого Холма формальный поклон, салютуя обнаженным клинком. — Жаль, что ты сразу не согласился на поединок. Множество жизней бы сберегли!
— Нет, тебе не быть хорошим владельцем крепости! — Не сдержал усмешки лорд. — Надо же, сколько наивного благородства!
- Предыдущая
- 50/254
- Следующая
