Искра (СИ) - "Emerald" - Страница 48
- Предыдущая
- 48/254
- Следующая
Осторожно приоткрыв створку окна, Лотэ с трудом сдержал радостный возглас, узнав свешивающегося сверху мужа. За спиной радостно ойкнул Сэри.
— Вы как, парни? — Спросил Баррэт. — Свяжите две простыни и дайте мне. А там я вас вытяну, только держитесь крепче!
Так и произошло. Юноши и сами не поняли, как оказались выдернуты на крутую крышу донжона. Здесь было тихо, темно и очень ветрено.
— Надо пройти еще немного, — раздался рядом знакомый голос. И парни опять подскочили, кинувшись обнимать племянника мужа.
— Да тише вы, придурки! — Задушено взвыл Рэниари, в панике хватаясь за Баррэта. — Упадем же! Давайте вон туда!..
И потянул за собой спасенных. Выбравшись на противоположный край, юноша легко перелетел бездонный в темноте провал и очутился на крыше более низкого соседнего здания.
— Сюда! — Негромко позвал он. — И вы в безопасности!
Первым прыгнул Баррэт.
— Давайте, я словлю, — поманил он мужей. И Сэри, зажмурившись, перепрыгнул к нему, тут же заскользив по черепице ногами в слишком больших для него сапогах со-мужа. Но старший супруг легко поймал его и толкнул в сторону черного провала чердачного окна.
— Лотэ, давай! — Окликнул Барр второго мужа, но тот почему-то медлил. — Лотэ, что с тобой?!..
— Н…не знаю… — тихо отозвался тот. — Я… мне страшно…
— Что? — Непритворно удивился Сэри, по пояс высовываясь из окна. — Ты же никогда не боялся высоты! Помнишь, как ты стащил сушившиеся подштанники стражников и вывесил их на флагштоке отцовского замка? Ты же полез на такую высоту! Помнишь, как ты смеялся и кричал мне оттуда, что там красиво?! Ло, ты же никогда не боялся высоты!
Но брюнет только отчаянно помотал головой, изо всех сил зажмурившись. Он сам себя не понимал.
Темный провал между крышами притягивал его как магнит, заставляя терять волю и медленно сдвигаться все ближе к пропасти. Холодные струйки пота потекли между лопаток юноши, испарина обметала словно бы онемевшее лицо, но провал за краем крыши мягко тянул, шептал, завораживал… Лотэ уже ничего не мог сделать, он как зачарованный медленно шел вперед… как будто подобное уже когда-то было…
— Лотэ! — Внезапно сладкое очарование смерти разбил чей-то звонкий голос. И юноша, невольно вздрогнув, оторвал взгляд от заворожившего его провала.
На краю крыши напротив виднелся тонкий темный силуэт Рэниари, что оттолкнул за спину растерянного Баррэта и выскочившего из окна Сэриэля. На миг проглянувшие в разрывах туч луны зажгли его волосы живым золотом. И этот блеск словно отрезвил парня. — Лотэ! Если боишься прыгать, то оставайся там. Скоро тебя найдут и отведут в комнату. Но тогда и Баррэт, и Сэриэль вернутся к тебе. Хочешь этого? Вам с Сэри ничего не будет. Всего лишь отправят к родителям. А Баррэта казнят на ваших же глазах! Больше ему не позволят сбежать. Или затрахают до смерти!.. Ты этого хочешь? Тогда отойди назад, они оба вернутся к тебе!..
— Нет… Нет! — С трудом разжал челюсти Лотэ. — Я сейчас… Ловите меня!
И, пока не прошла решимость, прыгнул!
Он не долетел всего ничего… слишком поспешен и неловок оказался прыжок. Кончики пальцев лишь слегка чиркнули по черепице. И перед широко раскрытыми глазами Лотэ на миг застыл и тут же ухнул вверх край крыши. Парень даже не испугался, когда в ушах засвистел ветер, а сердце ушло куда-то под горло. Он только и успел раскрыть рот в беззвучном крике, когда жесткие пальцы больно смяли его левое запястье, прекращая падение. И тут же его потянули вверх, выволакивая на крышу. Напряженное лицо Баррэта белело даже в темноте. Старший супруг ничком лежал на черепице, а в пояс ему с двух сторон вцепились Сэриэль и Рэниари.
— Ты… помогать мне будешь… худенький?!.. — с натугой просипел Вориндо-рив, не отцепляясь от мужа. Только тогда пришедший в себя Лотэ активно зашевелился, выползая на крышу. И все четверо так клубком и ввалились в чердачное окошко, не разжимая объятий.
— Что… что произошло… — подал, наконец, голос Сэриэль, всем телом вжимаясь в своих мужей. Лотэ трясло так, что он и говорить то не мог.
— Все… все хорошо… вы здесь! Со мной! — Радостно шептал Барр, стискивая в объятиях ошеломленных супругов. Лишь чуть погодя парни оттаяли и набросились с поцелуями на старшего супруга, что-то невнятно ему объясняя. Немного отошедший от пережитого Рэниари лежал ничком на грязном полу чердака и глупо улыбался. Хоть этих удалось спасти!
— Я здесь… я рядом… и всегда буду рядом!.. — шептал меж поцелуями Барр, поглаживая животы прильнувших к нему Лотэ и Сэриэля. — Все… Все!..
Наконец, Вориндо-рив отстранил от себя мужей. — Надо идти! Скоро утро, а крепость все еще в руках врагов.
— Золотые слова! — Рэниари рывком сел прямо и посмотрел на успокоившихся супругов. В темноте было плохо видно, но в словах чувствовалась озабоченность. — Часть гарнизона закрылась в винных погребах, но большая часть заперта в казармах. И туда и туда есть потайные ходы. Барр, теперь дело за тобой.
Вориндо-рив задумался.
— Пожалуй, стоит освободить моих парней. — Сказал он. — Но помощь снаружи тоже не помешает. Сможешь вывести гонца за пределы крепости?
— Без проблем, — кивнул Рэниари. — Хочешь поднять морские флотилии? — С понимающей улыбкой уточнил он.
В темноте чердака не был виден оскал Баррэта.
— Хочу напомнить Ковуру, чем отличается свободная Цитадель от его владений, населенных крепостными крестьянами. У нас тут каждый воин, так что ударим разом и с двух сторон!
…За окном слегка посерело, на небе висела только одинокая Товитель, уходившая за горизонт с восходом солнца. Вывший всю ночь ветер стих. Внизу, во внутреннем дворе крепости солдаты все еще праздновали победу. С балкона покоев хорошо было видно, как развлекаются ландскнехты. Группки полуобнаженных вояк со спущенными штанами тут и там были разбросаны по освещенному факелами пространству: здесь, в крепости, оказалось много красивых мужчин и женщин, так что выбирать было из чего. Но сам лорд Круглого Холма был к подобной забаве равнодушен. За его спиной на постели лежало тело его брата, его маленького солнечного Аси. Единственного, кого жестокий и циничный воин любил всю свою жизнь, с самого детства.
Ковур знал, что его любовь противоестественна, что никто никогда, и прежде всего сам Асин, не примет их связи. Он всегда скрывался и скрывал свою страсть под покровом братской любви. Даже не женился сам, не в силах видеть рядом с собой другого. Вот и сына ему пришлось себе делать по контракту: почти ушедший в прошлое обычай временных браков, когда двое сходились на время и разбегались навсегда, получив желаемое. Он никогда не забывал своего прекрасного, веселого и милого младшего брата, который всегда считал старшего родича самым близким человеком на свете.
Знал бы Асин правду…
Ковур безразлично смотрел вниз, больше всего на свете боясь вновь увидеть мертвое тело возлюбленного.
Как же он ненавидел отца, что принял решение выдать младшего сына за соседа! Как ненавидел Гвиура, только за то, что тот забирает у него Аси. За страх брата перед свадьбой, за его слезы, что нужно выходить за нелюбимого! За вечные измены Гвиура, за его бастарда, за то, что Асин несчастен в новой семье!..
Если бы он только знал! Если бы делился с ним думами… Но после свадьбы веселого прежде юношу как подменили. Он стал сдержанным и скрытным. И это Ковур тоже ставил в вину Вориндо.
Тридцать лет…
Тридцать лет он ждал, когда вырастет и станет совершеннолетним Руин. Ждал, чтобы отдать Цитадель сыну брата и освободить Аси от ненавистного замужества. Больше всего лорду хотелось оставить братишку подле себя, жить с ним вместе… любить, заботиться… Но подобное было невозможным. Оставалось только устроить судьбу любимого, дать ему то, по чему он некогда сох. И вновь остаться одному, зная, что любимый наконец-то счастлив.
Он сделал для этого все.
И, получается, сам убил того, кто был Аси дороже жизни.
Как он мог быть так слеп?! Не увидел, не заметил, не понял…
- Предыдущая
- 48/254
- Следующая
