Военные катастрофы на море - Непомнящий Николай Николаевич - Страница 19
- Предыдущая
- 19/115
- Следующая
По официальным сообщениям, вместе с кораблем погибли инженер-механик Игнатьев, два кондуктора (старшины) и 149 человек нижних чинов (многих офицеров и сверхсрочников спасло то, что они находились в береговом увольнении до утреннего подъема флага). Позже скончались в госпиталях от ранений и ожогов еще 64 моряка. Десятки людей стали калеками, получив ранения и ожоги…
На следующий день после катастрофы поездом из Петрограда в Севастополь выехали две назначенные высочайшим повелением царя специальные комиссии – «Верховная следственная» и «Техническая следственная», объединенные под председательством адмирала Н. М. Яковлева (члена Адмиралтейского совета, бывшего командира тихоокеанского эскадренного броненосца «Петропавловск», подорвавшегося на японских минах в 1904 году). Одним из членов технической комиссии был назначен генерал по поручениям при морском министре А. Н. Крылов, академик, выдающийся корабельный инженер, проектировавший и участвовавший в строительстве «Императрицы Марии».
За полторы недели работы комиссии в Севастополе перед ней прошли все оставшиеся в живых офицеры, кондукторы «Императрицы Марии», очевидцы с других кораблей и матросы, давшие показания об обстоятельствах катастрофы. В итоге расследования было установлено, что «причиной взрыва послужил пожар, возникший в носовом зарядном арт. погребе линкора, в результате возгорания картузного 305-мм порохового заряда, повлекшего за собой взрыв нескольких сот зарядов и снарядов главного калибра, находившихся в носовых погребах. Что, в свою очередь, привело к пожарам и взрывам боеприпасов, хранившихся в погребах и кранцах первых выстрелов 130-мм орудий противоминного калибра и боевых зарядных отделений торпед. В результате – была разрушена значительная часть корпуса, в том числе и борт. Забортная вода стала заливать его внутренние помещения, вызвав крен и дифферент на нос. А после экстренного затопления остальных арт. погребов главного калибра (что полагалось делать при возникновении пожаров и угрозе взрыва боеприпасов. – О.Б.) ситуация привела к тому, что корабль, имея большие разрушения носовых палуб и водонепроницаемых переборок, потерял остойчивость, перевернулся и затонул.
Предотвратить гибель линкора после повреждения наружного борта, выравнивая крен и дифферент затоплением других отсеков, было невозможно…».
Рассмотрев возможные причины возникновения пожара в артиллерийском погребе, комиссия остановилась на трех наиболее вероятных: самовозгорание пороха заряда, небрежность в обращении с огнем или самим порохом и «злой умысел».
В заключении комиссии говорилось, что «прийти к точному доказательно обоснованному выводу не представляется возможным, приходится лишь оценивать вероятность этих предположений…».
Самовозгорание пороха и небрежность в обращении с огнем и порохом были признаны маловероятными. В то же время отмечалось, что «на линкоре „Императрица Мария“ имелись существенные отступления от уставных требований в отношении доступа в артиллерийские погреба». В частности – многие люки в башнях не имели замков. Во время стоянки в Севастополе на линкоре работали представители различных заводов, причем количество их доходило до 150 человек ежедневно. Работы велись и в снарядном погребе 1-й башни – их выполняли 4 человека. Пофамильная проверка мастеровых не проводилась – лишь отмечалось их общее количество… Поэтому комиссия не исключала возможности «злого умысла». Более того, отметив плохую организацию службы на линкоре, она указала на сравнительно легкую возможность его проведения…
В ноябре 1916 года совершенно секретный доклад комиссии лег на стол морского министра адмирала И. К. Григоровича, который выводы из него доложил царю. А потом – в связи с революционными событиями последующих лет – все эти документы перекочевали в архив. Тем не менее уже к концу 1916 года по проекту А. Н. Крылова и под руководством севастопольского корабельного инженера Сиденснера были начаты работы по подъему «Императрицы Марии», успешно завершенные в 1917 году. А после выгрузки с корабля оставшихся боеприпасов он был отведен в док, где и оставался – вверх килем – до 1923 года. Потом его вывели из дока, перевернули и поставили на мель у входа в гавань, где он и простоял до 1926 года, когда его снова ввели в док и разобрали на металл (уцелевшие при взрывах, сорвавшиеся при перевороте в воду три бронированные башни с 305-мм орудиями линкора были подняты со дна бухты и установлены на берегу для прикрытия со стороны моря Главной базы Черноморского флота; они сыграли важную роль в ходе героической обороны Севастополя в 1941 – 1942 гг.).
Участь остальных новых черноморских линкоров оказалась не лучшей. «Императрица Екатерина Великая», во время революции переименованная в «Свободную Россию», была нерасчетливо затоплена большевиками в глубоководной Цемесской бухте в 1918 году после заключения Брестского мира с Германией. «Императора Александра III», ставшего «Волей», а потом «Генералом Алексеевым», белые вместе с многими другими кораблями ЧФ увели в эмиграцию в Бизерту, где он через несколько лет стоянки у причала превратился в ржавую посудину… Корпус последнего недостроенного линкора «Император Николай II», получившего новое название «Демократия», был разделан на металл на заводе в Николаеве.
Дальнейшим расследованием с целью выявить подлинную причину пожара в артиллерийском погребе «Императрицы Марии» новые власти в стране заниматься не стали. И вся эта темная история как бы канула в лету, правда найдя некоторое отражение в творчестве отдельных советских писателей. Уже после Великой Отечественной войны один из них – А. Елкин через свои контакты с органами безопасности сумел выявить и обнародовать некоторые сведения о работе в Николаеве с 1907 года (в т. ч. на судостроительном заводе, строившем русские линкоры) группы немецких шпионов во главе с резидентом Верманом. Это вскрылось органами ОГПУ еще в начале тридцатых годов, когда ее члены (в частности, городской голова Николаева Матвеев, инженеры верфи Шеффер, Линке, Феоктистов и другие, а также ранее обучавшийся в Германии электротехник Сгибнев; последние два явились непосредственными исполнителями акции) были арестованы и, по словам Елкина, в ходе следствия дали показания об участии в подрыве «Императрицы Марии». За что Феоктистову и Сгибневу Верманом было обещано по 80 тысяч рублей золотом каждому после окончания боевых действий… Сам же Верман, по этим сведениям, был награжден за подрыв «Императрицы Марии» Железным крестом. Но наших чекистов тогда такие дела – дореволюционной давности – мало интересовали, они рассматривались не более чем исторически любопытная «фактура». И поэтому информация о подрыве «Императрицы Марии» не получила должной разработки.
Не так давно сотрудники Центра общественных связей и Центрального архива ФСБ России А. Черепков и А. Шишкин в своей публикации в «Морском сборнике» документально подтвердили многозначительный факт разоблачения в 1933 году в Николаеве глубоко законспирированной группы разведчиков и диверсантов, возглавлявшейся немцем В. Верманом, работавшей там с предвоенных времен и «ориентированной» на местные судостроительные заводы. Правда, они не нашли в обнаруженных ими архивных документах конкретных доказательств ее участия в подрыве «Императрицы Марии» (что неудивительно, ибо основное внимание следствия по этому делу занимала ее текущая – вредительская деятельность). И что самое главное – содержание протоколов допросов никак не опровергает этого!.. Во всяком случае, наивно было бы полагать, что такая шпионская группа, располагавшая большими возможностями, не могла его осуществить. Ведь вряд ли подобная компания «сидела сложа руки» во время войны…
А для Германии в то время необходимость вывода из строя новых русских линкоров на Черном море, представлявших там смертельную угрозу для «Гебена» и «Бреслау», была острейшей…
К тому же есть сведения, что летом 1917 года русская агентура, работавшая в Германии, добыла и доставила в Морской штаб несколько небольших металлических трубочек. Они были направлены в лабораторию и оказались тончайше выделанными из латуни механическими взрывателями. Отпечатанные с них фотографии секретным порядком, через специальных офицеров, были разосланы в штабы союзных флотов. Тогда же выяснилось, что точно такая же трубка была найдена в матросской бескозырке в бомбовом погребе тоже таинственно взорвавшегося в августе 1915 года от возникновения пожара (но не затонувшего) итальянского дредноута «Леонардо да Винчи». (Его модернизированный перед Второй мировой войной однотипный собрат – «Джулио Чезаре», переданный в 1949 году СССР в счет послевоенных репараций и ставший там «Новороссийском», был при странных обстоятельствах подорван, а потом и затонул в Севастопольской же гавани в 1955 году.)
- Предыдущая
- 19/115
- Следующая
