Зерно А (СИ) - Павлик Анастасия - Страница 19

  Платон впихнул вырывающегося Пушистого Хвоста обратно в гроб и захлопнул крышку.

  - И так будет с каждым умником, слышите? С каждым, мать его, гребаным умником! Святые Небеса, я свитер заляпал, - добавил толстяк сварливо, но, вспомнив о нас с Константином, встрепенулся, растягивая рот в дружелюбной улыбке: - Дорогие гости, может, все-таки присядете?

  Парализованные разборкой, мы с Константином не услышали, как открылась дверь. Что-то уперлось мне в шею, и я свалилась как подкошенная - прямиком в прохладную тьму.

   Глава 14

  Первое, что я осознала, сбрасывая с себя паутину сна, было: черт возьми, я снова спала в одежде! Похоже, вчера опять задержалась в офисе и, скорее всего, порог дома переступила, когда на маршрут выехали первые троллейбусы. Какое-то время после пробуждения я буду чувствовать себя разбитой и не выспавшейся, но душ и чашка кофе мигом все исправят.

  Я приоткрыла глаза, и в черепную коробку тут же ревущим потоком хлынул свет. Словно проникнувшись идеологией экспрессионизма, он заляпал ее стенки, вызывая головную боль и, как следствие, отвратительный спазм в желудке. Кто поднял жалюзи? Разве жалюзи не были опущенными, когда я уходила? В том-то и дело: я четко помнила, что они были опущены.

  Я прислушалась к своим ощущениям и поняла, что лежу не в своей кровати. Не в своей комнате. И уж наверняка не в доме, где у меня квартира. И, скорее всего, даже не в том районе. Вот черт.

  Вокруг был мех: мех разных текстур, расцветок, комбинированный с кожей, бархатом и кружевами. Даже лампа на прикроватном столике была с абажуром из стриженой норки.

  У панорамного окна стоял мужчина. Из одежды на нем было лишь полотенце, замотанное вокруг бедер, татуировка на всю спину - лик Иисуса в терновом венце, с закрытыми глазами и выступившей на лбу и висках кровью. Я привстала. Иисус открыл глаза и посмотрел на меня. Подвижная тату в цвете! Будто почувствовав движение татуировки, мужчина обернулся.

  - Марго, доброе утро. Я ждал, когда вы проснетесь. Прошу вас, не обращайте внимания на мой внешний вид: я только из душа, решил заглянуть к вам и проверить, все ли у вас в порядке.

  Я села в кровати и сощурилась от яркого зимнего света, пузырящегося на шелковистых меховых поверхностях.

  - Я в порядке.

  Самое досадное заключалось в том, что я никак не могла сообразить, как здесь оказалась. И, все-таки, что произошло вчера? Ведь неспроста этот мужчина знает мое имя, а моя голова раскалывается, словно ее положили между молотом и наковальней, и...

  В желудке возникла сосущая пустота.

  Константин. Агния. Бык. Зерно. Церковь механизированных. Пушистый Хвост.

  Мужчина тем временем пристально изучал какую-то брошюрку, взятую с письменного стола - делал вид, что не замечает моего затравленного взгляда.

  - Кто вы? Как я здесь оказалась?

  Третий вопрос 'что произошло?' я уже прояснила: вспомнила все, начиная со 'Сладкого Зуба' и заканчивая Церковью механизированных.

  - Меня зовут Стефан. Я забрал вас из Церкви и привез сюда, в гостиницу 'Тюльпан'. Марго, вы просто обязаны насладиться открывающейся из окон панорамой! Сегодня река как никогда прекрасна.

  Плевать я хотела на реку.

  - Какое отношение вы имеете к Церкви механизированных?

  - Все мы в той или иной степени принадлежим Церкви.

  Это следовало понимать, как 'самое непосредственное отношение'.

  Ни за что не поверю, что Стефан вытащил меня из Церкви по доброте душевной. Кто-то отдал ему соответствующий приказ, он подчинился. На кого он работает? Платон? Пушистый Хвост?

  Вероятно, на того, кто сидит у руля Церкви механизированных.

  О боссе Церкви механизированных ничего не известно. Держу пари, в лицо его знал лишь узкий круг приближенных. Зато босс наверху знал всю цепочку подчиненных. Если цепь разрывалась по той или иной причине, босс сверху подтягивал ее и восполнял звено. Как произошло с Пушистым Хвостом. Все чертовски просто. И это превосходно работает, верно? Оставалось догадываться, насколько близко звено Стефана находится от Большого Босса.

  - Где Константин?

  - А-а, вы, наверное, спрашиваете о том молодом человеке, - сказал Стефан, поправляя полотенце. - Мой вам совет: забудьте о нем.

  - Как понимать - забудьте о нем?

  Стефан улыбнулся и заговорил таким тоном, словно обращался к пятилетнему ребенку:

  - Вы - Маргарита Палисси...

  - И что с того, что я Палисси? И еще, имейте в виду: от меня пластмассовые улыбочки отлетают как горох от стенки, поэтому приберегите их для кого-то другого.

  Стефан глядел на меня, но не видел - собирался с мыслями. Я использовала его молчание, чтобы перевести дыхание.

  - Ваш случай, - произнес Стефан, наконец, - ваш случай - один из тех редких, когда деятельность подобных Константину и Пушистому Хвосту преступников приносит пользу. В противном случае нам с вами сейчас не беседовать.

  Что-то похожее на слезы сдавило горло.

  - Преступников? Что вы с ним сделали?

  - Маргарита, - покачал головой Стефан, - каждый получает то, что заслуживает.

  - Да вы, я посмотрю, философ.

  - Разве Константин заслужил ваше заступничество после того, что сделал? Именно Константин втянул вас в грязные манипуляции с зернами, что и повлекло за собой ряд событий. Насколько я осведомлен, вы никогда не стремились стать коматозником, - Стефан доверительно улыбнулся. - Иными словами, вы пострадавшая, Константин преступник. Скажу больше: вы - публичная персона, он - никто. Почему он должен волновать вас?

  По-видимому, потеряв интерес к беседе, Стефан отвернулся. Иисус на его спине дремал. По крайней мере, его глаза были закрыты. Мужчина сел за письменный стол и достал из верхнего ящичка бумажный конверт, трубочку и зеркальце. Высыпав из конверта на зеркальце немного порошка, он покромсал его ногтем и распределил на две дорожки. Затем занюхал по дорожке в каждую ноздрю. Откинувшись на спинку стула, он громко шмыгнул. Полотенце сползло, и я поспешила отвести мутный от слез взгляд.

  - Не переживайте, у вас не будет проблем с Церковью, - извиняющимся тоном произнес Стефан, поправляя полотенце. - Душ там. В шкафу вы найдете халат и тапочки. Внизу вас ждет машину: вас отвезут, куда скажите. С возвращением на круги своя, Марго.

  Это не порадовало меня так, как порадовало бы еще вчера.

  - Пожалуйста, - он развел руки, - спрашивайте, если у вас есть вопросы.

  - Как на счет моей коматозности?

  - Как я уже сказал, вы легальны.

  - Не понимаю, Стефан. То, что я Палисси, не объясняет вашего желания помочь.

  - Разве люди не могут помогать друг другу просто так?

  - Вообще-то, нет, не могут. Чего вы хотите, Стефан? - Я тоже приклеила на лицо улыбку, вполне сопоставимую с его оскалом. - Или будет правильней сказать: чего хочет ваш босс? Кем бы он ни был.

  - Вы нравитесь мне, когда злитесь.

  - Разве я сейчас злюсь?

  - И это еще мягко сказано. Все думаете об этом волчке Константине? В любом случае, давайте не будем торопить события. Мы еще увидимся и обсудим ваше нынешнее положение.

  - То есть вы расскажите мне, чего хочет ваш босс.

  - И это тоже, - ухмыльнулся Стефан. - А пока - отдыхайте, чувствуйте себя как дома.

  И ушел.

  Кровать была с высокой рельефной спинкой, одеяло - мех с синим бархатом. Только одна гостиница в Пороге могла предоставить подобную роскошь. Я подошла к панорамному окну, на ходу стаскивая через голову свитер Константина и расстегивая задеревеневшую от крови блузу - я оценила, что меня никто не раздел.

  Фасад 'Тюльпана' выходил на реку. Солнце утонуло в темных водах реки. Небо было безупречно голубым, без единого облачка, по-зимнему далеким. На Правом берегу отчетливо просматривались Кварталы. На часах со скачущими по циферблату кроликами - четыре минуты девятого.