Огненный шторм - Гурова Анна Евгеньевна - Страница 13

Даниэль споткнулся на ровном месте и скривился от боли в натертых ногах.

– И главное, даже не повернуть назад! – пожаловался он в пространство. – Одному, в этих жутких землях, не зная дороги… Юноша, ваш брат – негодяй, каких поискать!

– Прошу вас ничего не говорить о моем брате, – очень вежливо предложил Грег.

Даниэль фыркнул, но тему сменил.

– Подумать только, и это еще самая простая часть пути! Завтра нам предстоит как-то перебираться через реку… А потом – Сантория… Бр-р…

– В саму Санторию без разведки соваться не будем, – возразил Грег. – Вы говорили, там поблизости должно быть некое святилище – Гора Превращения?

– Да, не доходя полдня пути до Сантории, если гора, конечно, уцелела…

– А что с ней станется? – хмыкнул Вилли. – С горой-то?

– Там было главное святилище Змееборца, – объяснил Даниэль. – Если драконы не сровняли его с землей.

– Зачем им это надо? – пожал плечами Грег.

– Как зачем?! Гора Превращения – святое место. Именно там Змееборец бросил вызов Змею Бездны, отрастил крылья и из земного рыцаря стал воином небесным… – Даниэль сбился и уточнил: – Вы только не подумайте, что я во все это верю! Это общеизвестные легенды, так сказать, фольклор…

Грег пожал плечами и зевнул.

– Между прочим, святилище Змееборца славилось великолепными службами! Это единственное место, где целиком исполняется Литания Огня. Помните – «…И негде спрятаться, когда сгорает мир!»

– Впервые слышу.

– Что?! Никому не говорите, не позорьтесь… Песнопения, объединенные в «Книгу Огня», – потрясающей красоты гимны, посвященные пламени. Их авторство традиционно приписывают самому Змееборцу. Есть еще мнение, что их сочиняла Святая Невеста, но я в этом сомневаюсь – что может женщина понимать в пламени? Пламени, естественно, в символическом, духовном смысле…

– Все мы дети извечного огня, – сонно ответил Грег.

Безлюдная дорога в полях, которая так пугала его спутников, наводила на него дремоту своим однообразием.

– Ой, что это там горит?! – раздалось испуганное восклицание Вилли.

Даниэль чуть не упал на землю. Грег резко обернулся.

Собственно, ничего такого страшного в этом зрелище не было. Просто над полем поднялась струйка дыма, и над колосьями выплеснулся язык пламени.

– Он сам загорелся! – воскликнул Даниэль, глядя на внезапно возникший костер. – Сам!

– Я только что смотрел на это место, там ничего не было… – поддакнул Вилли.

Грег сумрачно посмотрел на спутников.

– Ладно, схожу посмотрю.

– Я с вами! – раздался в ответ нестройный дуэт.

Даниэль и Вилли с удивлением взглянули друг на друга.

– Стойте, где стоите, – велел Грег, спускаясь в поле. – Вроде пока ничего страшного, но лучше вам не подходить…

Он прошел несколько шагов и остановился, пристально глядя на сухие колосья и легкий, прозрачный огонек, пожирающий их. Пламя злое, беспокойное, как будто переполненное хаотической силой… Та-ак, без стихийной магии тут не обошлось! Будь здесь поблизости вулкан, можно было бы опасаться скорого извержения… Грег рискнул поискать в огне взгляд Красного лорда, но его присутствия не ощутил.

– Эй, Вилли, – обратился он к венделу, который бесшумно подкрался сзади, – ну-ка попробуй глянуть на огонек своим волшебным глазом… Хочется проверить, не следят ли за нами. Вдруг получится? Ты чего?

Вилли мало того что крепко зажмурился, так еще и закрыл лицо руками.

– Не буду, – глухо раздалось из-под ладоней.

Грег тяжко вздохнул. О чем думал Вальтер, взяв его с собой?!

– Открывай свой глаз и смотри, это приказ!

– Вы же мне его вырезали!

– Вырезали глаз? – недоверчиво повторил Даниэль, глядя на мужика.

Грег сухо ответил:

– Ну да, на лбу.

– Глаз на лбу?!

– Да, и прирастил обратно! Другой стороной! Вилли, ну?

Вилли c видимым волевым усилием опустил ладони. На лбу у него отчетливо проступил намалеванный углем закрытый глаз. Даниэль изумленно уставился на него – раньше он этот рисунок не замечал.

Глаз на лбу Вилли нагрелся, однако по-прежнему оставался закрытым, несмотря на приказ Грега. Но и без открытого глаза вендел видел куда больше, чем хотел бы. Видел множество голодных белых глаз, следящих за ними сквозь пшеницу. Видел пламя, похожее на тысячи подземных ручьев, – оно сетью разливалось под полями, вырываясь наружу внезапными вспышками. Эта земля пропитана пламенем, она заражена им… Но что толку говорить об этом? Какая разница, если скоро все будет отдано в пищу Пожирателю Мира?

– Господин, не нужно открывать мне глаз, – хрипло проговорил он. – Ладно, если мы увидим Мондрагона, а вдруг он нас?

Грег нахмурился.

В самом деле, он забыл о том, что Огненный глаз работал в обе стороны!

– Если бы точно знать, что Мондрагона нет в Сантории…

– Нет, – уверенно сказал Вилли. – Я бы его почуял, с глазом или без глаза! Да сожгите меня, мои кости будут его помнить!

– Ну ладно, поверим… И хватит трястись! Не трону я твою печать!

Мгновение подумав, Грег снял с пояса кинжал и протянул Вилли.

– На, возьми.

– Зачем? – отшатнулся тот.

– Может, с оружием бояться меньше станешь?

– Не надо, благодарствую! – замотал головой Вилли. – Так вы меня защищать будете, а с ножом скажете – «защищайся сам»!

Даниэль нервно рассмеялся.

– Вот хитрюга!

Тем временем пламя, пожрав колосья, догорело, оставляя после себя черный круг. Белые, лишенные выражения глаза в пшенице внимательно пригляделись по очереди ко всем троим и медленно погасли. Маленький вихрь разметал золу и неспешно удалился в сторону реки, но никто, кроме Вилли, не обратил на это внимания.

– Знаете, я сейчас кое-что понял, – сказал Даниэль, глядя на пятно гари. – Почему тишина покинутого селения всегда кажется людям жуткой? Потому что в глубине души мы уверены – на самом деле тут не пусто! Люди не бросают родной дом, самое дорогое, просто так. Нечто страшное выгнало их – и заняло их место…

– Как вы поэтичны, мэтр, – насмешливо произнес Грег. – Не надоело себя запугивать?

– Запугивать? – Даниэль высокомерно выпрямился. – Видел я вещи и пострашнее!

– Сомневаюсь…

Даниэль хотел рассказать про Амаро, но образ уходящего во тьму тоннеля сразу прогнал задиристое настроение. Хуже того, снова показалось, что этот тоннель где-то рядом. Что в любой момент откроется проход, и повеет гнилыми водорослями из темноты, и загорятся во тьме хищные белые глаза…

Так что вместо продолжения спора Даниэль надолго впал в мрачное молчание. В тишине они шагали до самого заката, когда поля наконец не закончились и дорога привела их к реке.

– Неужели и отсюда все сбежали? – Даниэль оглядел ряд беленых домов с наглухо закрытыми ставнями, неприятно похожих на склепы. – Когда я ехал с караваном, тут еще жили люди…

– Тихо! Я слушаю…

Они медленно шли по широкой пустой улице, направляясь к реке. Вокруг стояла неестественная тишина. В багровых лучах заката большое, когда-то оживленное и богатое село смотрелось кладбищем. Между домами залегли глубокие тени, и каждая тень казалась проходом в Бездну. Даниэль вздохнул с облегчением, когда они вышли к Альме. Тут, правда, тоже не было ни души, но простор блестящей, медленно текущей к западу воды успокаивал сам по себе…

Дальний берег едва виднелся в сумерках. Но Даниэль помнил, что в хорошую погоду с высокого берега можно было разглядеть белоснежные стены Сантории, а на горизонте – далекую цепь Огненных гор, самой знаменитой из которых была печально известная нынче Монт Эгад…

– Ого, сколько тут лодок! – удивился Вилли.

– Побросали беженцы, – объяснил Даниэль, глядя вниз, на хаотическое скопление речных судов самых разных типов и размеров. – Что ж, нам будет из чего выбирать…

Грег немигающим взглядом смотрел вдаль, словно в самом деле что-то видел в укрывший дальний берег темноте.

– Сейчас мы никуда не поплывем, – сказал он.