Одинокий демон. Тетралогия (СИ) - Кощиенко Андрей Геннадьевич - Страница 41
- Предыдущая
- 41/383
- Следующая
– У тебя нет доспехов, – кисло сказал Фестер, который наконец догадался, что я прикалываюсь, – и никогда не было! Какие к Херуну доспехи! Ты отродясь их не надевал, потому что они, видите ли, тяжелые! И меч в руках ты толком держать не умеешь, потому что – зачем это нужно?! А вот теперь понадобилось! Я вообще не понимаю, что у тебя было в голове, когда ты соглашался на поединок! В чем и с чем ты пойдешь? У тебя даже магии сейчас нет!
– Учить нужно было лучше, – не удержался я от язвительного замечания, – может, и проблем бы сейчас не было!
Магистр поджал губы:
– Знаешь, Эри! У меня было немало учеников кроме тебя, так вот я скажу тебе честно: ты – один из самых тупоголовых! Понятно?!
Поговорили… Ладно, оставим магистра в покое, а то он, кажется, начинает закипать…
– Благодарю вас, учитель! – сделал я кивок.
– Всегда пожалуйста! – прищурив сердито глаза, ответил тот.
Так, но все же что мне надеть? Попробовать стрельнуть у когонибудь доспехи? А есть ли в этом смысл? Если я отроду их не носил, то как же я смогу в них двигаться? Да, скорее всего, никак!
Хм… И что тогда? Идти как есть? Похоже, да… только, пожалуй… нужно чтото более яркое! Да! Карнавальнобрутальносамцовое! Зрелищное! Точно! Нужен яркий выход… и смелый образ! Именно так! Хм… и что же это может быть? А нука, посмотрим!
Папа и дочь
– Фелия, что ты себе позволяешь! – не сдерживаясь, орал Гессен на свою дочь, потрясая над своей головой руками со сжатыми кулаками. – Это ж надо додуматься, вызвать своего жениха на поединок! При всех! Просто уму непостижимо! Как такое могло тебе вообще в голову прийти! Ты же из меня посмешище делаешь! Посмешище! Ты что, не понимаешь?
Фелия стояла перед отцом, с недовольным видом поджав губы и уставясь в пол.
– Ну что ты молчишь? Скажи мне уж чтонибудь? – разводя руки в стороны, уже несколько спокойнее сказал Гессен. – Ну?
В ответ Фелия только упрямо сжала губы.
– Нет, ну я так не могу! – хлопнул себя ладонями по бедрам князь. – Стараешься, стараешься, растишь, растишь, а в ответ вместо благодарности получаешь одно ослиное упрямство! И от кого? От родной дочери! За что мне такое наказание! За что?
Фелия еще сильнее сжала губы.
– Значит, так, – не дождавшись ответа, сказал князь, – еще раз выкинешь подобное – выпорю! Самолично! Не посмотрю, что уже здоровая! Десять лет уже обещаю, но на этот раз выполню! Будешь перед алтарем стоять с драной жопой! Понятно?
Фелия хмуро посмотрела на отца изпод бровей.
– Да, вот так вот! – качая головой, сказал князь. – Я уже не знаю, как на тебя воздействовать!
Фелия снова нахмурилась и молча уставилась в пол.
– Все, поговорили! – махнул Гессен. – Иди к себе и сиди там! А я пойду поговорю еще с одним… ослом…
Родственники
– Леронт! Что ты себе позволяешь! – повысил голос князь Гессен.
– Мм… а что? – набычившись, угрюмо спросил Леронт, смотря в пол.
– Да ты вообще охренел! Устраивать поединки с женихом моей дочери в моем замке! И это после всего, что я для тебя сделал? Это что, твоя благодарность?
– Он оскорбил меня… – вяло ответил Леронт, отворачивая голову в сторону.
– Оскорбил? Да не влезь ты со своим предложением заменить Фелию, ничего бы не было! Чего ты влез? Зачем?
Леронт сжал губы и промолчал.
– Зачем ты это сделал? – снова спросил Гессен. – Может, это тебя ктото подучил? Может, это заговор против меня? А? – нагнув голову к плечу и пристально глядя на Леронта, спросил князь. Взгляд у него стал колючим и подозрительным.
– Никто не подучивал! – поднял голову Леронт.
– А почему же тогда?
– Я… я… просто… Я люблю вашу дочь! – подняв вверх подбородок, громко произнес Леронт.
– Грм! – озадаченно произнес Гессен. – Гм… и что?
– Как что? Я ее люблю!! – с удивлением повторил Леронт.
– И поэтому ты решил испортить ей жизнь?
– Испортить жизнь? – растерянно произнес Леронт. – Не понимаю… почему испортить?
– Не понимаешь? А ты подумай немного! Надеюсь, ты слышал про Седрика? У? Слышал? Что мы у него следующие на очереди?
– Я всю кровь отдам, до капли, защищая Фелию! – развернув плечи и еще выше задрав подбородок, произнес Леронт.
– Эх, если бы этого было достаточно! – вздохнул князь. – Если бы было… Ну скольких ты убьешь? Троих… десяток… ну пусть даже два десятка! А их сколько? Что будет потом с Фелией, когда ты упадешь, а? Ты подумал? Что с ней сделают наемники Седрика, если она попадет к ним в лапы?
Леронт угрюмо потупился.
– Тото и оно! Об этом ты и не подумал… – снова вздохнул князь, – тото и оно!
Леронт молчал.
– Так что, Лер, давай не дури, успокойся и откажись от поединка!
– Отказаться от поединка? Это невозможно! Я ведь обещал!
– Обещал? Кому? – вскинулся князь.
Леронт плотно сжал губы.
– Значит, всетаки обещал! Значит, всетаки предательство! Уж от когокого, а от тебя я не ожидал ножа в спину! Эх, Леронт, Леронт! – Князь огорченно махнул рукой.
– Это не то, что вы думаете! Это не предательство! Нет! Это не то, что вы… Я… я скажу! Только пообещайте, что не скажете ей! – с мукой в голосе сказал Леронт.
– Кому ей? – не понял князь.
– Фелии!
– Ну хорошо, обещаю, что не скажу! – не понимая, согласился князь.
– Я… я… обещал это… Фелии! – Последнее слово Леронту далось с трудом.
– Фелии? – в изумлении переспросил Гессен. – Фелия хотела, чтобы ты убил Эриадора?
– Нет… – помотал головой Леронт, – она хотела… чтобы я его… унизил… за наглость. Повалял по земле, испугал… Чтобы все видели. Но не убивал!
– Наглость? Унизил? Ах вот оно что! – Князь в задумчивости выпятил вперед губы и прижал их к носу. – Наглость, значит! Понятно теперь! Ах, дочура, дочура! Драть тебя в детстве как следует нужно было! И каждый день! Но теперь, похоже, уже поздно…
– Так, – после небольшой паузы сказал князь, – никакого поединка не будет! Сегодня в полдень ты принесешь свои извинения Эриадору, и на этом все!
– Извинения? Ему, этому мерзавцу? Ни за что! – возмутился Леронт.
– Тогда к следующему лету Фелия умрет! – жестко сказал князь. – Выбирай! Твоя гордость против ее жизни!
– Это… это невозможно… Я ведь… не смогу… – потрясенно пробормотал Леронт.
– Ты же говорил, что готов жизнь отдать за нее! Говорил? А я не прошу твоей жизни! Только гордость!
– Но как же я потом… жить буду? Ведь она… отвернется от меня, будет презирать… как труса! Ведь я ей обещал! Вы поймите! Я же не смогу… без нее! Не смогу! – растерянно развел руками Леронт. – Я… я умру без нее! Правда!
Леронт смотрел полными отчаяния глазами на Гессена.
– Ээх! Ну что я могу тебе сказать? – сокрушенно покрутил головой князь. – Ну такая она, эта жизнь! Почемуто всегда выходит, что для того, чтобы ктото жил, ктото должен умереть! Всегда! Ты ведь рыцарь, Леронт! Рыцарь! А значит, должен совершить подвиг! Отдай свою жизнь взамен другой!
– Подвиг… – сглотнул Леронт, – я думал… это будет иначе…
– Под звон мечей и рев труб? – грустно усмехнулся князь. – Если бы все подвиги совершались так! Говорят, что самый великий подвиг это тот, о котором никто не узнает! Даже тот, кто будет жить… благодаря герою, о котором и не слышал! Я ведь тоже не в восторге от этого Аальста! Одни боги знают, чего стоило мне решение выдать дочь за его сына! Но я наступил себе на горло и теперь знаю, что моя дочь будет жить! Пусть она сейчас этого не понимает! Но она будет жить!
В комнате наступила тишина. Каждый из мужчин думал о своем.
– А как же честь? – поднимая взгляд от пола, спросил Леронт. – Ведь лучше умереть, чем бесчестье!
– Бесчестье? Какое бесчестье? Фелия выходит замуж за сына богатого и сильного князя! Брак будет заключен по всем правилам, при свидетелях! Где тут бесчестье?
– Но ведь она не любит его! – горячо воскликнул Леронт.
– А с чего ты решил, что она любит тебя? Или она тебе чтото обещала? – прищурился Гессен.
- Предыдущая
- 41/383
- Следующая
