Миры Королева (Вся серия с 1-13 книги) - Бессонов Алексей Игоревич - Страница 112
- Предыдущая
- 112/791
- Следующая
– Встать, живо!
Полицейский поднялся на ноги. Рот его был приоткрыт, по подбородку текла слюна. Детеринг коротко глянул ему в глаза, дернул щекой и прошелся по карманам, хотя этого уже можно было и не делать. Кобура на поясе оказалась пустой, другого оружия у беглеца не было, отсутствовал даже кинжал. Детеринг сделал шаг в сторону, взял в руки лежащий под стеной десантный «Марлин», повесил его себе на плечо и пнул полисмена под зад:
– На выход!
Подполковник обернулся, и Йорг понял, что не ошибся в своих предчувствиях: в полных слез глазах Рождественского явственно проступал туман безумия. Детеринг ощутил нечто вроде растерянности. Он знал, что люди, привыкшие к безнаказанности насилия, могут съехать с катушек при возникновении реальной угрозы, но сам с такими явлениями еще не сталкивался.
Все, с кем ему случалось схватиться, были кем угодно, но только не слизнями; все они шли в бой, отдавая себе отчет в неизбежности боли и, вероятно, смерти.
И смерть они принимали достойно.
«Если он обгадится, я его пристрелю, – вдруг понял Детеринг. – Просто пристрелю, хотя, конечно, стрелять в кучу дерьма неверно с философской точки зрения…»
– Идемте, подполковник, – произнес он, сдерживая смех. – Вам уже ничего не грозит. До трибунала вы доживете в самом добром здравии.
– До трибунала? – с сомнением переспросил полисмен. – Вы?..
– Я офицер Службы Безопасности. Да идите же, не стойте! Или мне вам помочь?
Спустив пленника вниз, Йорг поставил его возле входной двери клуба, а сам, высунув голову на воздух, гаркнул во весь голос:
– Тео! Отбой по борту!
– Да я уже понял, – мягко рассмеялся Харрис, подходя к двери. – Ну, где наш кабанчик?
Йорг вытолкнул в дверь своего пленника, вышел сам и шумно вздохнул:
– Плохо с ним…
– Да уж я вижу. – Теопольд подошел вплотную к полицейскому, задрал голову: – Готов клиент, можно сдавать докторам.
– Думаете, прокурору он уже неинтересен?
– Не, это сто процентов. Будет до конца жизни цветочки разводить. Что вы думаете с ним делать, Йорг?
– Надо его сплавить кому-нибудь… Подполковник, встаньте на колени, я вытру вам лицо.
Пока Йорг возился с полицейским офицером, распотрошив ради него одну из двух своих аптечек, Резник деловито разобрал «Марлин», бросил на снег спусковой контроллер и выстрелил в него из своего бластера.
– Вот и все, – сказал он. – А то что-то нет у меня желания таскать с собой эту глупую железяку.
– Да, – кивнул Детеринг. – Поставьте его под стеночку, потом мусорщики приберут. А мы, пожалуй, побеседуем с нашим дорогим пленником. Пойдемте, Рождественский, по пути поговорим.
– У меня еще рука, – сморщился полицейский. – Разве не видите? – И он изогнул шею, показывая подбородком повязку, криво наложенную на левое плечо поверх рукава.
– Крови уже нет? – спросил Детеринг. – Нет – значит и думать не о чем. Настоящий солдат такой царапины и не заметит. Ну-ка, вставайте, хватит прохлаждаться! Рассказывайте, с чего все это началось? Я уже понимаю, что дело тут нечисто… Давайте-давайте, от моего отчета будет зависеть судьба кое-кого из ваших коллег, да и ваша собственная. Молчать не в ваших интересах, Рождественский. Я не уверен, что вам удастся спрятаться в дурдоме, а если не удастся, вы сами все понимаете… десять лет рудников – это смертный приговор, не так ли?
– Рудники? – обернулся полицейский. – Может быть, и рудники… конечно. Но только вы должны знать, что в департаменте Альтен готовился масштабный мятеж, и другого выхода у нас не было.
– Уже мятеж, – покачал головой Харрис. – Оригинально, милорды мои.
– Ничего оригинального, – возразил Йорг. – Я так и предполагал, что все это дело будет подано под соусом «организованных выступлений преступного элемента». Вопрос только – в чем цель этого самого мятежа?
– Это был мятеж, – упрямо замотал головой Рождественский. – Вы просто ничего не знаете. Я же вижу, вы все – не местные. Вы вообще не отсюда, это ж видно… не знаю, кто вы и откуда, но учтите: шахтерами они только прикрывались. Против нас был городской совет в полном составе.
– Совет? – ахнул Харрис. – Вы воевали с представителями законно избранной власти? Боже ты мой праведный!
– Да! – заорал полицейский. – Это все было подстроено, все до последней мелочи, и эта авария, и городской совет, и все, все, все! Они ждали подкреплений с гор, но те ублюдки, буровики, не смогли получить сигнал, потому что наши люди спалили к чертям ретрансляторы, и в Аспене нет и не будет связи!
– Какие, на хрен, буровики? Ваше начальство что, совсем с катушек съехало?
– Такие! Они собирались… южнее перевала Гедеона, якобы на охоту. У них там лагерь какой-то, туда старый хлам свозят – буровые автоматы, экскаваторы всякие. А потом все исчезли, хотя, говорят, их видели в Элленвиле. Зачем собираться толпой? Зачем, где это видано? Почему вся эта сволочь шляется по департаменту, кому как в голову взбредет? Кругом самогонщики, кругом охота без лицензий, а когда их арестовывают – кричат, что на общинных землях им закон не писан!.. Сегодня они охотятся, а завтра что? А завтра мятеж, вот что! Или они думали, что этот бардак будет продолжаться вечно? Нет, не будет! В Метрополии давно решено – в колониях будем наводить порядок. Я сам был на совещании, так и сказали: будем наводить порядок! Мы им еще покажем, этим тварям, кто тут хозяин…
Рождественский всхлипнул и умолк. Йорг старался не смотреть на него, ибо при каждом взгляде на этого бравого вояку петушиного воинства ему становилось не по себе.
«Им действительно вбивают в голову, что колонии населяют грязные дикари и разбойники, которые лопатой загребают деньги, тогда как в Метрополии уже не хватает средств на детские пособия, – думал Детеринг, глядя себе под ноги. – Но зачем, для чего? Кому может быть выгодно ограбление колоний – пресловутым изоляционистам? Чушь какая-то получается…»
– Рождественский, – позвал он, – эй, вы! Вы хорошо знаете город?
– Не очень, – мотнул головой полицейский, – не успел. А что?
– Вы знаете, где может находиться такое учреждение, как Геологическая надзорная инспекция?
– Они мошенники, – буркнул Рождественский.
– Меня не интересуют ваши оценки морального облика местных жителей. Я спрашиваю вас – где?
– Луи Пастера, 29. Пешком – минут двадцать отсюда. Но вы там вряд ли кого-то найдете, все эти сволочи или разбежались, или празднуют победу.
Детеринг вздохнул. Такой вариант был вполне возможен, но попытаться стоило – ему нужны были координаты старых баз Территориальной Гвардии, причем срочно. Туманное чутье охотника говорило ему, что время уходит, если уже не ушло…
Они прошли через соседний дворик, такой же жизнерадостно уютный, несмотря на снег и голые черные ветви деревьев в саду, и выбрались наконец на широкий проспект: метрах в двухстах впереди стояли два кургузых фургона с желтыми полосами городской энергослужбы, а рядом с ними несколько мужчин в комбинезонах с меховыми воротниками укладывали в ящики какие-то приборы.
– Джентльмены, – Детеринг остановился и поднял правую руку, – постойте-ка здесь, а я схожу поговорю с этими ребятами. Похоже, тут сегодня весь город со стволами, так лучше подстраховаться.
– Ясное дело, – невозмутимо отозвался Харрис. – Но только учтите, что если этот кабан побежит, я отстрелю ему ногу.
– Совершенно верно, – кивнул Детеринг.
Ремонтники заметили его почти сразу. Трое остались с ящиками, а четвертый споро нырнул в передний фургон и остался там. Приближаясь, Детеринг вытянул перед собой руки, показывая, что у него нет оружия. Его жест, казалось, успокоил энергетиков, но прикрывающий так и остался в фургоне. Детеринг уже знал, что в лоб ему смотрит излучатель.
– Добрый день, – поздоровался он, остановившись в пяти метрах от мужчин.
– Кому добрый, кому как, – отозвался высокий худой дядька с нашивкой бригадира на груди комбеза. – Откуда это ты такой загорелый, милый мой?
- Предыдущая
- 112/791
- Следующая
