Выбери любимый жанр

Газель с золотыми копытцами : сказки Северной Африки - Коллектив авторов - Страница 52


Изменить размер шрифта:

52
О река-госпожа, сладка ты как мед.
Так расступись же и дай нам проход.
Нас людоедка догонит вот-вот,
Хочет сожрать нас, двух бедных сирот.

Река сжалилась над юношами, сделалась тихой и кроткой. Вот они без труда и переправились на другой берег. Едва они ступили на землю, как речка вновь забурлила, начала вздымать огромные камни, юноши продолжили путь.

Наконец и Иемма Джида прибежала на речной берег и закричала:

Воняешь ты, речка, как сгнивший плод.
А ну-ка, немедля дай мне проход.
Хитрец, мой питомец, покинул меня.
За ним поспешаю, во гневе горя.

Но река не внимает ей, несется бурным потоком, становясь все грозней и грозней, вырывая с корнем деревья и кроша скалы. Тогда людоедка бросила в воду собаку и закричала:

— Плыви на тот берег!

Но река подхватила собаку и унесла вдаль. Иемма Джида воскликнула:

— Мне надо переправиться через реку, и я переправлюсь!

Она прыгнула в воду. Кое-как, полуживая, выбралась на другой берег и дальше побежала за братьями.

А братья как раз подошли к лесу, да к такому, какого отродясь не видели. Сплелись непроходимые заросли, кусты ощетинились колючками и шипами, лианы опутали деревья. Никак сквозь этот лес не пройти, не пробраться. Однако Хитрец и тут не растерялся.

О лес-господин, ты сладок как мед.
Так расступись же и дай нам проход.
Нас людоедка догонит вот-вот.
Хочет сожрать нас, двух бедных сирот.

Лес, как по волшебству, расступился, уподобился шелковистому ковру. Братья спокойно прошли. А у них за спинами вновь сомкнулась непроходимая чаща.

Тем временем к лесу подошла Иемма Джида и закричала:

Воняешь ты, лес, как куча гнилья.
А ну, расступись, шакалья родня!
Хитрец, мой питомец, покинул меня.
За ним поспешаю, во гневе горя.

Но лес еще больше потемнел, деревья прижались друг к другу, колючие кусты раздались, лианы перепутались. Как ни старалась Иемма Джида пробраться через дремучий лес, все было напрасно — колючки рвали и царапали ее, ветки цеплялись за одежду. Пришлось ей повернуть обратно. И тут она заметила Хитреца и Простачка на пригорке за лесом.

— Хитрец, дитя мое! — крикнула она.

— Что тебе? — спросил юноша.

— Вы убежали, и мне не догнать вас, но предупреждаю напоследок: не нанимайтесь на работу к человеку с голубыми глазами, он не в своем рассудке.

И пошли братья дальше, а Иемма Джида, грустная да печальная, вернулась домой — кто же теперь будет на нее работать, с кем будет она вечера коротать?..

Шли братья, шли, наконец пришли в деревню. Ох и радовались же они, что оказались наконец с такими же, как они сами, людьми. Тут видят: идет им навстречу человек с голубыми глазами! Они приветствовали его, он им ответил, поговорили о том о сем, потом человек спросил:

— А не хотите ли вы подработать?

— Очень хотим, — ответили братья. — Работу мы как раз и ищем. Только вот у тебя работать не согласны.

— А почему?

— У тебя глаза голубые, значит, ты ненормальный.

— Вот так удивили! Какой же я ненормальный?!

— А нам так сказала Иемма Джида. Опасайтесь, говорила, голубоглазого, он не в своем рассудке, не нанимайтесь к нему на работу.

— Ну ладно, — ответил человек с голубыми глазами, — коль ваша умница-мамаша дала вам такой совет, не о чем мне с вами толковать. Счастливого пути!

Пошли они дальше и пришли в другую деревню. У первого же человека, которого они встретили, глаза тоже оказались голубые. Он тоже предложил братьям поработать у себя. Они и ему отказали: не велела, мол, Иемма Джида наниматься в работники к голубоглазым, они, мол, все безумцы. Ну и рассердился же этот, второй голубоглазый! С кулаками набросился на юношей. Уж как он их только не поносил, как не бранил!

— Это я-то безумец?! Я сумасшедший?! Да вы сами спятили! Кто не знает, что голубые глаза — самые красивые. Всем голубоглазым ума не занимать. Вот поколочу я вас, будете знать!

Насилу Хитрец с Простаком ноги унесли.

Шли они, шли и пришли в третью деревню. И — надо же! — первый, кого они там повстречали, был человек с голубыми глазами. «Ну и ну! — подумали братья. — Знать, наколдовала их нам Иемма Джида». Тем временем третий голубоглазый остановился и спрашивает их:

— Поработать не хотите, молодые люди?

— Конечно, хотим, но только не у тебя.

— Почему? — удивился он. — Чем я вам не нравлюсь?

— У тебя глаза голубые, а все люди с голубыми глазами не в своем рассудке.

Этот и кричать не стал, а молча устроил им такую взбучку, что они едва жизни не лишились.

Под вечер братья приплелись еще в одну деревню. Сели они отдохнуть, стали думать, как дальше быть. Думал-то один Хитрец, а Простак, как обычно, просто глазел по сторонам. Наконец Хитрец говорит:

— Простак! Кто-то один из нас невезучий. Может, если мы разойдемся, то наша судьба изменится? Давай завтра пойдем каждый своей дорогой: один в одну сторону, другой — в другую. А перед расставанием посадим два фиговых деревца, одно — ты, другое — я, и если одно из них зачахнет, значит, тот в беду попал, надо его выручать.

На другой день братья, как проснулись, сразу отправились в путь. Дошли они до ближнего холма и посадили на нем два фиговых дерева. Перед разлукой сговорились они встретиться на этом же месте через два года, день в день и час в час. Попрощались и разошлись. Один — на закат, другой — на восход.

Спустя какое-то время каждый из них вошел в деревню, и все пошло у них хорошо: нашли приют и работу. У своих хозяев они жили и работали каждый по своим способностям. Хитрец зарабатывал в день по монетке, копил их, и вскоре у него было все, чего он желал. Любое дело спорилось у него в руках. Хозяин его любил.

Простак тоже поначалу жил неплохо, но денег он не копил, тратил впустую все, что зарабатывал. Удивительно ли, что вскоре он впал в нищету? Да сохранит нас с вами от этого господь! Одежда Простака поизносилась, вечно он недоедал. И напала на Простака смертельная тоска.

Так братья провели без одного дня два года.

Однажды вечером Хитрец вспомнил: «Завтра будет ровно два года, как я живу у хозяев. А где мой брат Простак? Знать бы, как он поживает. Мы ведь условились встретиться, и завтра как раз срок. Надо пойти его отыскать». И начал думать Хитрец, как отпроситься у хозяев на время.

Всю ночь напролет не сомкнул Хитрец глаз, все думал, что сказать хозяевам. Но так и не придумал ничего другого, как просто попросить хозяев его отпустить. Он же не навсегда покидает их, просто должен уладить одно срочное дело. Утром он подошел к хозяину и сказал:

— Хозяин, я сегодня должен уйти!

— Что случилось? Может, тебя кто обидел? — удивился хозяин.

— Я готов поклясться, — заговорил юноша, — что никто здесь меня не обижал, просто у меня есть брат, о котором я ничего не знаю уже два года. Сегодня в полдень мы должны с ним встретиться. Я не могу не сдержать слово, потому что он обязательно исполнит наш уговор и придет туда, где мы договорились встретиться.

Хозяин и так и эдак пытался уговорить его остаться, но под конец сдался:

— Иди! Счастливого пути! Бог даст, теперь вы не будете разлучаться. А что до меня, то едва ли найду я второго работника, как ты.

Хитрец собрал свои пожитки и ушел. Он бежал до того холма, где они с Простаком посадили фиговые деревья. Деревья подросли и покрылись густой листвой. «Слава богу, — подумал он, — брат мой в добром здравии!»

52
Перейти на страницу:
Мир литературы