Чего хотят... (СИ) - "Kuro" - Страница 75
- Предыдущая
- 75/98
- Следующая
Состояние самой комнаты, наверное, соответствовало состоянию ее владельца. Одежда, которая была разбросана по комнате еще во время моего ухода, все еще лежала на тех же местах. Ясно, что именно после возвращения Валера уже никого не пускал в свое пространство, и сам убираться не собирался. Кажется, что наоборот, беспорядка в помещении прибавилось. Появились какие-то обертки и пустые пластиковые бутылки. Ясно, почему Валера отказывался есть, у него тут точно есть запас на крайний случай.
Сам же Берто выглядел совсем не лучшим образом. Какая-то футболка с мутным пятном, домашние шорты, грязные волосы, стянутые в неопрятный хвост. И полнейшее безразличие на лице.
– Ну и зачем ты приперся? – недовольно повторил он, садясь на свою кровать.
– Я же уже сказал, что мы волнуемся.
– Да ладно? Уж мне-то можешь не врать. Кому я вообще в этом мире нужен?
Меня разозлили его раздражение и депрессивные мысли. Как девушка, на самом деле.
– Знаешь, что? Меня бесит, когда начинают заводить эту шарманку. Там за дверью люди готовы стены ломать, потому что ты им небезразличен, а ты отворачиваешься от них. Ну что такого произошло, что ты уже готов стать затворником?
– Что произошло?! – парень глянул на меня, в его глазах блеснули злые слезы. – А произошло то, что я обманщик, пидорас, извращенец, и меня надо держать подальше от нормальных людей! А лучше вообще пристрелить.
У меня внутри все похолодело.
– Это тебе Женя сказал? – прошептал я.
Валера отвернулся, вытирая щеку кулаком. Потом рвано вдохнул, сжимая плечи.
– Я знаю, что это так, знаю… И я сам во всем виноват, какой же я идиот. О чем я вообще тогда думал? Что я кому-то могу понравиться, что кто-то может полюбить меня таким, какой я на самом деле?
Он прервался, кусая себя за пальцы.
– Ну, – осторожно начал я. – Ты, конечно, поступил не совсем правильно. Но и ему не стоило так говорить, это очень жестоко. Как это вообще произошло?
– Ты, правда, хочешь знать? – Берто вновь повернулся ко мне, кусая губы.
– Если не хочешь, то не рассказывай, – пожал плечами я, приземляясь на мягкий пуфик у зеркала и делая самое безразличное выражение лица.
– Да пожалуйста, – по-турецки сел Валера. – Тут и рассказывать нечего. Пошли мы в тот день в парк, как и договаривались. Тогда я уже точно решил все ему рассказать. Но сначала я хотел его немного… подготовить. Поэтому сперва я как бы невзначай спросил у него, как он относится к геям. Раньше мы никогда не заговаривали на эту тему, поэтому я даже не знал, что от него ожидать. А он брезгливо поморщился и сказал, что этих ненормальных вообще надо массово уничтожать, что они портят всю расу. И у меня внутри словно что-то оборвалось. Уже тогда в моей душе поселилось предчувствие, что это конец. Но я отбросил эту мысль, потому что во мне все еще теплилась эта чертова надежда! Ладно, опустим подробности. Я ему все рассказал. И он отшатнулся от меня, как от прокаженного, а потом сказал все это, развернулся и ушел. Самое обидное, что я все прекрасно понимаю, и я бы сам такое не простил. Но просто мне показалось… что между нами что-то было. Для меня это не было игрой.
Валера замолчал. В его глазах уже не было слез, только какая-то глухая пустота.
«Для меня это не было игрой».
От этой фразы у меня почему-то ощутимо кольнуло в груди. И я почувствовал это.
Ведь я тоже… не совсем нормальный. И если бы мне сказал что-то подобное человек, с которым я хорошо общался, к которому испытывал определенную симпатию.
Это гребанное слово «пидорас», оно режет как лезвие. Звучит словно приговор, как поганое клеймо.
– Что с тобой? – Валера заметил, как я сжался.
– Ничего. Просто я хочу, чтобы ты знал, что я тебя понимаю.
– Понимаешь? Да как вообще? У тебя есть настоящие друзья и любящая семья! А мне о таком только мечтать!
– Да ты слепой индюк! Люди в этом доме относятся к тебе, как к родному сыну. Да, не спорю, твой отец настоящий сукин сын, но не весь же свет на нем клином сошелся! Ты должен жить для себя и не ставить своей целью все время раздражать его. И если ты будешь самим собой, то и друзья найдутся! И не те высокомерные мажоры, о которых ты говоришь, а настоящие. Мне вот лично плевать, что у тебя в штанах и в кошельке! Ты сам сказал, что считаешь меня своим другом, так в чем вообще проблема-то? Нахрен вообще усложнять себе жизнь? И забудь ты про того придурка, в мире еще четыре миллиарда человек, лети хоть в свою Южную Корею и пробуй свое счастье там.
Я выдохнул, переводя дух. Вот я выдал так выдал, сам от себя в шоке. Да и не только я.
Валера смотрел на меня удивленными широкими глазами, но… из них пропало холодное безразличие, и появился прежний блеск.
Берто закусил губу, а потом соскочил с кровати и кинулся мне на шею. Мы с ним чуть не повалились на зеркальный столик, но я сумел его удержать.
«Эх, Витька, как жаль, что ты не в моем вкусе. Иначе я бы женился на тебе. И на Земле около семи миллиардов людей».
А мне-то как приятно, что я не в его вкусе. Но вот то, что я чувствую себя идиотом...
Тут послышался какой-то странный звук, и он доносился из живота Валеры. Парень покраснел и отцепился от меня.
– Раз твой бойкот и голодовка закончены, то, может, поужинаем, а?
Домой я возвращался уже поздно вечером. Валера, конечно, упрашивал меня остаться, но я твердо отказался. Завтра все же надо посетить школу, иначе до своего следующего дня рождения я просто не доживу.
***
– Кто же почтил нас своим присутствием? – развела руками ДД, смотря на то, как я вхожу в класс и сажусь на свое место рядом с Женей. Я ничего не ответил на ее выпад и начал готовиться к уроку.
Краем глаза я посмотрел на своего соседа. Он был мрачнее тучи, на его лице читалось раздражение. Видно, что ситуация с Валерой оставила свой отпечаток.
Кстати, о нем. Я повернулся и посмотрел на последнюю парту второго ряда. Она была пуста. Но когда я перевел взгляд на последнюю парту нашего, первого ряда, то вздрогнул. За ней сидел Денис. Он поймал мой мимолетный взгляд, и я быстро отвернулся, чувствуя, как по спине бегут мурашки.
Бля. А я ведь совсем забыл. И что же мне делать? Пустить все на самотек?
Ход моих мыслей прервала Юля, которая подскочила к моей парте. В это время у Леонова зазвонил телефон, и он отошел в другой конец класса.
– Ясно, что ты очень хорошо «отпраздновал», – хихикнула Юля, сгибая указательный и средний пальцы.
– И не напоминай, – буркнул я.
– Видимо, просто супер. Слушай, – она понизила тон и склонилась ко мне. – Не знаешь, что происходит в этом классе? Лера с Олегом отсутствуют, ходят слухи, что они уже вернулись в свою школу, которую, кстати, отремонтировали. Женька ходит какой-то злой и мечет во всех молнии. Да и Денис наш какой-то потерянный.
– Откуда мне знать, я же вообще в школу не ходил, – пожал плечами я, хотя как раз таки лучше всех осведомлен об этих событиях, и перевел тему. – Кстати, ты не знаешь, что у наших там с этой олимпиадой?
– А ты не в курсе? – удивилась Юля. – Тебе Ветров разве не рассказывал?
– Я забыл, что он вчера вечером приехал.
– Ну-ну, это тоже странно. Да все хорошо, Денис в финал вышел, который в понедельник будет, ну еще Янус и Колобкова, гимнастка из 11А. У футболистов третье место. Вот, собственно, и все.
Прозвенел звонок, и Юля вернулась на свое место, как и Женя. День потек своим чередом.
Но все равно меня преследовало раздраженное бормотание Леонова и непонятное поведение Ветрова. Если с первым все было ясно, то со вторым…
- Предыдущая
- 75/98
- Следующая
