Подземная Канцелярия - Мусаниф Сергей Сергеевич - Страница 64

• Предыдущая
• 64/124
• Следующая

Сами знаете, какая беда с парковкой в центре столицы в будние дни. Мой «мицубиси» стоял в паре кварталов от магазина, так как ближе припарковаться я просто не смог. Я поправил солнечные очки, закурил сигарету и зашагал к своей машине.

Из-за угла с визгом плавящихся на асфальте шин и скрежетом тормозов вывернула машина. Водитель должен был быть настоящим асом, чтобы вписаться в такой поворот на скорости восемьдесят километров в час.

Стрелок на заднем сиденье тоже был асом. Попасть из бешено несущейся машины в шагающего по тротуару одинокого человека, пусть даже из винтовки с оптикой, да еще не просто попасть, а попасть два раза в область поражения — трюк если не цирковой, то уж не менее чем голливудский.

Обе пули угодили мне в грудь.

— Алло, Эдик, у нас проблемы.

— Какие еще проблемы, Гнутый?

— Клиент все еще жив.

— Как?

— Сам не понимаю. Шмаляли с тачки, ты Серегу знаешь, он стрелок классный. Две пули в гада всадил, я сам видел, того аж в стекляшку отбросило. Парнишки с места тут же ломанули, а я остался покараулить, что да как. И прикинь, этот хмырь тут же встает как ни в чем не бывало, осколки с себя стряхивает и дальше прет. Не иначе, в жилете, сука, ходит.

— В башку надо было садить, в башку!

— Да кто ж тебе в башку с такого расстояния на ходу попадет?

— Вечно ваши фокусы! Винтовки, машины… Боевиков насмотрелись, идиоты? Нет чтобы по-простому, а потом — контрольный в голову! Вечно надо свой класс показать, додики! И теперь что?

— Эдик, да мы его по-любому достанем…

— Как, интересно? А если фуцин сейчас на дно заляжет? Где ты его искать будешь? У нас времени в обрез, и так все стрелки порем! Ты облажался, а с Тенгизом вечером кто говорить будет? С чеченами войны хочешь?

— Эдик, мы сейчас же к нему на хату едем, там подождем. Должен нарисоваться клиент.

— А если не нарисуется? В розыск его объявишь, что ли?

— Эдик, я…

— Мудак ты, Гнутый! Простого дела сделать не можешь, да? Ладно, дуйте по адресу, если клиент нарисуется, звоните мне на трубу. Сам подъеду.

— Ага.

— Не упустите его, понял? Ушлый клиент попался.

— Да понял я, Эдик, понял.

— Вот и хорошо. Действуй, Гнутый.

Когда проживаешь столь долгую жизнь, как моя, привыкаешь, что время от времени в тебя постреливают. В меня частенько постреливали.

Конечно, трудно убить вампира при помощи огнестрельного оружия, даже используя серебряные пули, но это еще не значит, что процесс переваривания бессмертным организмом внезапно попавшего в него энного количества свинца можно назвать приятным.

Регенерирую я быстро. Мое тело еще находилось в состоянии свободного падения, отброшенное ударной силой двух пуль в витрину соседнего трикотажного магазина, а входные отверстия от пуль уже исчезли. Потом организм немного поработал над следами порезов на спине и шее от пробитого мною витринного стекла, так что, когда вокруг стали собираться зеваки, на мне уже не было ни царапинки. Падение же смягчила пара манекенов, разодетых в тряпки последней коллекции Юдашкина или не знаю кого там еще, на которые я повалился. Правда, в отместку за столь неподобающее обращение со своими коллегами третий манекен упал на меня сверху, и его оттопыренная правая рука заехала мне в солнечное сплетение.

— Что тут было-то? — раздался встревоженный женский голос.

— Стреляли, похоже, — ответил мужчина из толпы.

— Точно вам говорю, стреляли, — заявил кто-то энергичным и бодрым голосом человека, который уверен, что уж в него-то никто никогда точно стрелять не будет. — Из «форда», двумя выстрелами, в грудь… Допек кого-то, бедолага…

— Да какой он бедолага?! — возмутился женский голос. — Небось, такой же бандит, как и те!

— И не «форд» это был, а «тойота».

— В «скорую» звоните. И в милицию.

— Одним бандитом меньше…

— Смотри-ка, а он еще дышит!

— В грудь, говоришь? А дырки тогда где?

Под аккомпанемент последнего заявления я открыл глаза и сел. Из складок одежды посыпались осколки битого стекла.

— О господи, — прошептал кто-то.

— Промахнулись…

— Если промахнулись, что же он, по-твоему, сам в витрину сиганул?

— В тебя стрелять будут, еще не туда сиганешь…

Черт побери, подумал я, похоже, магазин тоже надо будет переводить. Слишком большая собралась толпа, сейчас кто-нибудь из соседей меня узнает, разговоры пойдут… Опасным занятием стал антикварный бизнес. Не пора ли переквалифицироваться в управдомы?

Я оттолкнул свалившийся мне на колени манекен и поднялся на ноги. Толпа не знала, как реагировать на мое воскрешение, посему я отыскал футляр с мечом, валялся он недалеко, и поднял его.

— Такое я проделываю походя, — сообщил я изумленным зевакам. — Кто хозяин магазина?

Хозяином, точнее хозяйкой, оказалась весьма миловидная особа лет тридцати, одетая явно с большим вкусом и денежными затратами, нежели предполагала витрина ее «салона». Она оценила ущерб в шестьсот долларов, я тут же отсчитал требуемую сумму, добавил еще двести баксов за моральный ущерб, заверил, что со мной все в порядке и все будет в порядке, и отбыл. Толпа, переговариваясь и провожая меня взглядами, стала медленно расходиться. Кто-то предлагал задержать меня до прибытия милиции (милиция любит приезжать на разборки только для того, чтобы подвести окончательный итог переговоров, то бишь подсчитать трупы, так что в течение ближайшего получаса наряда явно не предвиделось), но потом, правильно оценив свои шансы справиться со мной и не угодить при этом в больницу или, еще хуже, попасть в какую-нибудь неприятную историю, препятствовать мне никто не стал. Очень благоразумно с их стороны, потому что выстрелы, произведенные в меня, нередко выводят вашего покорного слугу из состояния душевного равновесия, а неуравновешенный я могу натворить что угодно. Сломанные руки и проломленные головы гарантированы. Летальный исход весьма вероятен.

Тройка зевак проводила меня до самой машины, наверняка они даже переписали номера, но ближе чем на пять метров никто не подошел. Трогаясь, я срисовал на углу обеспокоенного типа, разговаривавшего по мобильнику и бросавшего подозрительные взгляды в мою сторону. Соглядатай из группы прикрытия. Теоретически его можно было бы поймать и выдавить из него требуемую мне информацию, но в данных обстоятельствах — настороженность самого соглядатая, толпа любопытствующих вокруг и возможный скорый приезд милиции — я счел такой ход не самым благоразумным. Срочно надо было вывозить Ольгу с квартиры. Охота на меня шла уже серьезная, а у Ольги нет моего иммунитета к огнестрельным и прочего рода ранениям.

Следы я путать не стал, пустая трата времени, если учесть, что первый соискатель моей головы ждал добычу около дома.

Труп они скинули в одном из многочисленных мелких монастырей в центре Москвы, чей настоятель был посвящен в миссию отца Доминика. Киллера ждала безымянная могила на святой земле, и если черви и будут обедать его плотью, то это будут самые добродетельные черви.

Штаб-квартирой охотникам за вампирами служило небольшое подвальное помещение, в котором раньше размещался пункт приема вторсырья, потом спортивный зал, где молодые бритоголовые парни накачивали мускулы в перерывах между разборками, парней то ли перестреляли, то ли пересажали, и помещение — через подставных лиц, естественно, — выкупила церковь. Тренажеры и качалки отодвинули в сторону, у стен поставили кровати, нашли свое место несколько столов с компьютерами и прочим оборудованием охотников за вампирами, а тяжелая сейфовая дверь хранила содержимое помещения от глаз бомжей, дворовых хулиганов и прочих любопытствующих. Конечно, периодически подъезжающие к подвалу джипы вызывали пересуды у аборигенов, но дальше пустых разговоров и домыслов дело не шло: с владельцами джипов не любят связываться не только гаишники.

• Предыдущая
• 64/124
• Следующая