Годы исканий в Азии - Мурзаев Эдуард Макарович - Страница 40

• Предыдущая
• 40/105
• Следующая

Из Сарымогола хорошо обозревалась Алайская долина, степная, открытая, без единого деревца даже у реки. Сильный ветер поднимал пыль и кружил её смерчем. Вот этого я никак не мог ожидать в Большом Алае. В нижней части Алайской долины обнажаются галечник и пески, и ветер часто поднимает в воздух массу пыли и тонкого песка.

Мы долго беседовали с колхозными чабанами. Это были таджики из Хорога — высокие, чёрные, с правильными чертами лица, красивые шугнанцы. Наши собеседники говорили на шугнанском и таджикском языках и почти не владели русским. Памирские киргизы, живущие в пределах области, помимо киргизского знают ещё таджикский и русский языки. Таджики Ленинабадской области кроме таджикского владеют узбекским и русским. Знание трёх языков — весьма распространённое явление во многих районах Таджикистана и Узбекистана.

В течение долгой зимы долина сплошь покрывается снегом. Овец перегоняют или в Малый Алай, или в небольшие боковые долины южного склона Алайского хребта, где снег, долго не залёживаясь, стаивает и испаряется в сухом воздухе под лучами зимнего солнца. В Малом Алае на большой высоте сеют ячмень.

Как и в других высокогорных районах, в Алайской долине чувствуется громадная разница в температурах в тени и на солнце, на северных и южных склонах гор. Склон Заалайского хребта, падающий к долине и обращённый на север, одет снегами и ледниками. Алайский склон, обращённый на юг, сравнительно сухой, ледников почти нет, снега залегают островами.

Вечером, как только заходит солнце, становится нестерпимо холодно. Студёная звёздная ночь полна тишины и покоя. Мы поглубже забираемся в спальные мешки, пастухи заботливо укрывают нас сверху толстыми тёплыми кошмами. Утром кошмы покрылись инеем, ручей, протекавший рядом, сковало льдом, но солнце быстро пригрело землю, над ней дымятся пары исчезающей ночной сырости.

Мы круто поднимались на перевал Кызыларт через Заалайский хребет. Машина с трудом брала подъёмы, высота сказывалась и на работе мотора. Болела голова. Пульс бился учащённо. Меня это не волновало, так как я знал, что дней через 10—15 организм приспособится к низкому атмосферному давлению, к разреженному воздуху и сердце будет работать нормально.

По склонам долины у перевала были заметны следы неумеренного выпаса скота — бесчисленные тропинки, идущие параллельно друг другу, настолько нарушали растительный покров, что появились оплывины.

Но вот и перевал Кызыларт. Я читал, что Памир пустынен, но то, что я увидел, удивило меня — мрачный пейзаж во многом напоминал самые безжизненные районы Гоби.

Но особенно пустынной показалась мне долина речки Маркансу и приозёрная равнина озера Каракуль. На голых, открытых равнинах валялись громадные рога диких баранов. В литературе я часто встречал упоминание о них. Всех путешественников, впервые попавших на Памир, поражало большое количество завитых рогов архаров — горных баранов, как их называли, баранов Марко Поло. «Много тут больших диких баранов, — отмечал Марко Поло, — рога у них в шесть ладоней и поменьше — по четыре или по три. Из рогов тех пастухи выделывают чаши, из них и едят; и ещё из тех рогов пастухи строят загоны, где держат скот». Особенно много рогов у подножия отвесных скал.

Н. А. Северцов считал, что эти рога — остатки погибших самцов, потерпевших поражение в драках, столь обычных у горных баранов. Другие зоологи предполагали, что скопление черепов с рогами — результат повальных болезней — эпизоотии (тогда не ясно, почему сохранились только черепа баранов и так редко встречаются черепа овец).

На Памире издавна практикуется охота на диких баранов, при которой они загоняются под отвесные скалы. Охотники, убившие самку или молодого самца, уносят их с собой. Но если добывается старый самец, охотники отрезают голову с рогами и оставляют её на месте: они очень тяжелы и бывают настолько большими, что расстояние между концами рогов доходит до полутора метров (142 см). Этим и объясняется скопление больших рогов на Памире, которые сохраняются в течение десятков, если не сотен лет. Зоолог Р. Н. Мекленбурцев, специально занимавшийся изучением биологии памирских баранов, пишет, что заготовка их шкур доходила до 3500—4000 в год, но в действительности охотники добывали значительно больше, так как много шкур использовалось в домашнем хозяйстве[46].

В долине Маркансу пыль стоит в воздухе, пески перевеваются ветром и собираются в невысокие гривы. Пески, небольшие такыры, солончаки, безжизненная поверхность земли — всё говорит о страшной сухости этих мест. В отдельные годы здесь выпадает осадков меньше 30 миллиметров в год, то есть в три раза меньше, чем в Каракумах или в дельте Амударьи, где тоже исключительно сухо. Такая сухость объясняется замкнутостью Каракульской котловины, окружённой высокими массивами, перехватывающими влагу. Долина Маркансу и котловина Каракуля — это самые сухие места в Средней Азии.

Для пустынь характерны резкие колебания температур. В Каракульской пустыне эти колебания очень велики. Профессор Н. Л. Корженевский, исследователь озера Каракуль, пишет: «В феврале в 9 часов утра отмечается мороз минус 35,0°, а в 13 часов он падает до минус 6,2°, снижаясь, таким образом, за истёкшие 4 часа на 28,8°»[47]. Насколько сурова природа этой части Памира, видно из того, что за год наблюдений (1933—1934) здесь оказалось только 15 безморозных дней. По последним данным 67 из ста лет вообще не имеют безморозного периода.

С перевала Уйбулак мы увидели озеро Каракуль, выделявшееся лазурной синевой среди бурых, жёлтых и красноватых пустынь. Может быть, по характеру мрачных берегов народ и назвал его черным озером.

На востоке пологой котловины Каракуля высится пограничный с Китаем хребет Сарыкол, на западе — Зулумарт с пиками Фрунзе и Белеули, на юге — горы Музкол. Каракуль занимает площадь в 388квадратных километров и лежит на высоте 3910 метров. Озеро расположено выше всех озёр мира, исключая тибетские. Даже высокогорное южноамериканское озеро Титикака, отличающееся своими размерами и высотой, лежит несколько ниже памирского Каракуля.

Озеро состоит из двух бассейнов, отделённых островом. Восточный бассейн мелкий, западный же очень глубокий; в нём обнаружены глубины в 236 метров. Ныне озеро бессточно, и как всякое бессточное озеро, Каракуль засолоняется, причём минерализация его воды всё время увеличивается. Если взять литр воды и кипятить её до полного испарения, то на дне сосуда останется семь граммов солей, делающих воду непригодной для питья и для полива культурных растений. Сульфатные соли придают воде горьковатый вкус. Вся вода, поступающая в озеро, расходуется только на испарение.

Уровень Каракуля, как и многих других бессточных озёр внутренних частей Азии, в настоящее время ниже, чем в прошлом. Н. Л. Корженевский установил, что наивысший уровень озера отличался от современного на 60 метров. В этом нас убеждают заметные на его берегах уступы — озёрные террасы и высокие древние прибойные валы, сложенные мелкой галькой. Но уже повышение на 37 метров должно было создать сток, так как на юге котловина Каракуля продолжается с чуть заметным повышением и пологим перевалом переходит в долину реки Кокуйбель — приток Бартанга, впадающего в Пяндж. Для перевозки грузов в верховьях Бартанга и к Сарезскому озеру ныне пользуются пологой дорогой, проложенной по древней озёрной долине.

Значит, в истории Каракуля был период, когда площадь его значительно превышала современную, озеро было проточным, избыток вод оно отдавало в Амударью. Этот период связывают с ледниковой эпохой, когда ледники спускались с гор гораздо ниже и в некоторых местах их языки омывались водами древнего пресного озера. Позже площадь его сократилась, глубины уменьшились, озеро стало бессточным, замкнутым, солоноватым.

Западнее Каракуля вздымаются высочайшие вершины Советского Союза — пики Коммунизма, Ворошилова, Э. Тельмана, Е. Корженевской. В этом узле, где сходятся могучие горные хребты Петра Первого, Академии наук, Дарвазский и Язгулемский, лежит величайший в мире горно-долинный ледник, открытый в 1878 году зоологом В. Ф. Ошаниным и названный им в честь своего друга А. П. Федченко. «Я желал этим выразить, хотя в слабой степени, моё глубокое уважение к замечательным учёным трудам моего незабвенного товарища, которому мы обязаны разъяснением стольких тёмных вопросов в географии и естественной истории Средней Азии. Я желал, чтобы имя его осталось связано навсегда с одним из грандиознейших глетчеров среднеазиатского нагорья, — желал этого потому, что изучение ледниковых явлений особенно занимало Алексея Павловича. Пусть „Федченковский ледник“ и в далёком будущем напоминает путешественникам имя одного из даровитейших и усерднейших исследователей Средней Азии!»[48].

• Предыдущая
• 40/105
• Следующая