Китайский агент - Муркок Майкл Джон - Страница 5

• Предыдущая
• 5/35
• Следующая

— Почему?

— Выяснилось, что никакой афёры не получится, Лангфорд чист, перед ним извинились, ошибка, мол, вышла…

Корнелл не первый день работал в разведке и ничему не удивлялся. За время службы в Национальной страховой компании ему самому довелось распутать не одно такое недоразумение. Были, конечно, и другие дела, но ненамного, впрочем, интереснее.

— Ну, а что с Максвеллом? — спросил он.

— Час назад мы его взяли. Он совсем не ожидал такого исхода, и все прошло довольно гладко.

— Так в чем же дело, что вас ещё беспокоит? — удивился Корнелл.

— Видишь ли, у него было достаточно времени, чтобы передать бумаги связному. Все было оговорено заранее — место встречи, пароль и так далее. Они встретились в Тауэре. Максвелл знал, что материалы должен получить их лондонский резидент, некий Канг-Фу-Цу.

Корнелл недоверчиво посмотрел на шефа и переспросил:

— Канг-Фу-Цу? Конфуций?

— Не более чем кличка. Мы немного знаем этого парня. Профессионал высокого класса. Долгое время работал в Африке. Хитрый, изобретательный и, говорят, весьма опасный тип.

— Дьявол во плоти? — усмехнулся Корнелл.

— Почти. Говорю тебе, это ас. Как только Максвелл раскололся, мы попытались напасть на след, но пока безуспешно. Он может отсиживаться где угодно, а Лондон — город большой. К сожалению, этот сморчок для нас уже совершенно бесполезен.

— Почему?

Рональд Фрей махнул рукой.

— Сердечный приступ. Хилое ничтожество…

— Где же все-таки может скрываться китайский агент?

— Да где угодно! — сердито буркнул Фрей.

— Где китаец никому не бросается в глаза? — задумчиво произнёс Корнелл, как бы размышляя вслух, и вдруг невольно щёлкнул пальцами: вот подходящий случай отыграться на начальстве за фамильярный тон. — А почему бы не поискать его в китайских ресторанчиках, сэр?

Рональд Фрей невольно поморщился.

— Серьёзно, сэр, — продолжал Корнелл. — Котлеты из собачатины, тухлые яйца, кислая и сладкая свинина — где он ещё найдёт в Лондоне свои любимые блюда?

— Перестань, Корнелл! Будь человеком! — вскричал Фрей. Он рывком открыл ящик стола, где хранил таблетки магнезии, бросил несколько штук в рот и рыгнул.

В своё время Рональд Фрей был не дурак поесть, отдавая предпочтение экзотическим яствам, и даже считал себя гурманом. Теперь он за это расплачивался. Желудок его ни к черту не годился. Приходилось сидеть на диете, и любое упоминание о пище причиняло ему немалые страдания.

— У вас есть другие предложения на этот счёт, сэр? — с невинным видом спросил Корнелл.

Фрей пожал плечами.

— Можно бы хорошенько порасспросить дочь Лангфорда, но едва ли из этого будет толк… — рассуждал он нерешительным тоном.

— Я знаю парочку таких местечек, где они любят собираться, и мог бы туда заглянуть, — продолжал Корнелл. — Соединить, так сказать, приятное с полезным, — добавил он, вставая. — Любопытно было бы взглянуть на эту девицу…

Фрей скрипуче рассмеялся:

— Ха-ха-ха! Думаю, что это тебе не удастся, приятель!

— Что же вы предлагаете, сэр? Фрей придвинул поближе лежавшую на столе папку, достал из неё фотографию и протянул Корнеллу.

— Вот он.

Корнелл долго разглядывал изображение.

— Конфуций? — наконец спросил он.

Фрей кивнул головой.

— Да, это Канг-Фу-Цу. Послоняйся-ка в окрестностях китайской торговой миссии, может, он там появится. Знаешь, где она находится?

— Да, сэр, в Холборне. Но почему вы так уверены, что он там может появиться?

— Канг-Фу-Цу — кличка. Настоящего имени мы не знаем. Почему бы ему не появиться именно там? Может, миссия — его легальная «крыша»? Все эти китайцы для меня на одно лицо. Ладно. Иди, Джерри, и постарайся вернуть нам эти бумаги, если сможешь…

— Кажется, сэр, вы не очень-то уверены в успехе? — осторожно спросил Корнелл.

Фрей вздохнул.

— Не больше, чем другие. Но ты сделай все возможное, Джерри. В крайнем случае уничтожь документацию. — Он помолчал и добавил:

— Постарайся, Джерри, ради всех нас. Мы… наш восемьдесят седьмой нуждается в небольшом успехе, дружище!

Стараясь не встречаться взглядом с шефом, Корнелл повернулся и пошёл к двери, бросив на ходу:

— Я постараюсь, сэр. Честь фирмы не пострадает.

— Если вернёшься с удачей, мы повысим тебе жалованье, — пообещал вдогонку Фрей. — Обойдём как-нибудь инструкцию, и ты получишь дополнительно десять гиней в неделю.

Выйдя на улицу, Корнелл решил, что займётся этим делом всерьёз и не отступит до тех пор, пока не запахнет жареным. На первый взгляд, вроде бы ничего особенного, привычная рутина. Но если что… придётся доложить, что ничего не вышло.

С другой стороны, лишних десять гиней в неделю — тоже недурно. Жалованье не повышали уже года три, а в последнее время фирма так скупилась, что даже служебные расходы оплачивала со скрипом. Шеф считал, что агенты должны стараться «из любви к искусству» и родному отделу. Хотя Корнелл и не проявлял большого энтузиазма, Фрей наверняка относил его к разряду настоящих парней. Ну а обещанная надбавка — что-то вроде премии за особое усердие. Тем более что его успех станет триумфом всего отдела, значит, и другим что-то перепадёт.

Рассеянно насвистывая, он дошёл до станции метро и взял билет до Холборна.

Арнольд Ходкисс сидел перед узкой кроватью, откинувшись на спинку стула, и лениво (слишком уж бурный выдался день) разворачивал пакет, лежавший у него на коленях. Наконец он вытащил толстый белый конверт, вскрыл его и недовольно поморщился. Ему всунули пачку сложенных вчетверо листов плотной бумаги. Похоже на какие-то чертежи. Ходкисс развернул пачку. Какие-то формулы, схемы, крючки, закорючки, и на каждой странице сверху красная надпись:

Ходкисс тяжело вздохнул. Чего-то в этом роде следовало ожидать. Невезение началось, как только он ступил на землю Англии. Чертежи явно похищены. Ходкисс невольно поёжился. В голове, сменяя одна другую, поплыли жутковатые картины: зловещие физиономии тайных агентов, изощрённые пытки, мучительная смерть… Кто-то украл эти бумажки. Условился встретиться с кем-то в Тауэре, чтобы их отдать. Если этот субъект пристал к нему, значит, ждал китайца. И скорее всего красного китайца, которого могут интересовать разные заграничные секреты. Вероятно, был оговорён пароль, и он, Ходкисс, по чистейшей случайности произнёс эти слова. Кажется, они там обменялись репликами насчёт большой короны или что-то в этом роде. Наверно, это и служило паролем.

Ходкисс ещё раз вздохнул и запихал бумаги обратно в конверт. Лучше всего подбросить его в какой-нибудь полицейский участок, и дело с концом.

Да, но что, если охотившиеся за чертежами, не дождавшись, начнут их искать? Ребята они наверняка ушлые, и наверняка им ничего не стоит выйти на него, даже если он немедленно уедет отсюда. Конечно, никакого резона самому искать с ними встречи нет, но если придётся, то почему бы не поторговаться?.. С другой стороны, если он займётся здесь своим делом, на что, собственно говоря, теперь уже надежд мало, и ему снова не повезёт, можно попытаться обменять чертежи на свободу.

Ходкисс малость воспрянул духом, сердце забилось ровнее, и он шумно вздохнул.

— Черт побери, Ходкисс! — пробормотал он. — В любом случае тебе лучше оставить бумаги у себя…

Похоже, впереди его ждёт интересное приключение. Перед таким соблазном устоять трудно.

Надо бы завернуть пакет как следует и сдать его на хранение. Наверно, здесь найдётся какой-нибудь достаточно надёжный сейф. Пусть лежит там, пока не истлеет.

Ходкисс рассеянно усмехнулся и принялся упаковывать бумаги.

Сидя на узкой, покрытой пластиком скамье, за столиком у большого, во всю стену, окна, выходящего на ворота Ноттинг-Хилла, Канг-Фу-Цу со свирепым видом поглощал яичницу. Время от времени он исподлобья поглядывал на сидевшего напротив него человека.

• Предыдущая
• 5/35
• Следующая