Все божьи дети могут танцевать - Мураками Харуки - Страница 3
- Предыдущая
- 3/24
- Следующая
— Неплохая мысль, — сказал Комура.
— Думаю, понравится. Хорошее место. Медведи там не водятся.
Женщины посмотрели друг на друга и вновь засмеялись.
— А можно поинтересоваться о супруге? — сказала Кэйко.
— Можно.
— Когда она ушла?
— Через пять дней после землетрясения. Выходит, больше двух недель назад.
— Это как-то связано с бедствием?
Комура покачал головой:
— Пожалуй, нет.
— Вообще такие веши где-то между собой да завязаны, — слегка склонив голову набок, возразила Симао.
— Просто вы сами об этом не знаете, — добавила Кэйко.
— Такое бывает, — продолжила Симао.
— Что бывает? — поинтересовался Комура.
— Ну в общем, — начала Кэйко, — среди моих знакомых был один такой человек.
— Ты о господине Саэки? — спросила Симао.
— Да… Живет здесь человек по фамилии Саэки. Лет сорок, косметолог. Его жена осенью прошлого года видела НЛО. Ехала ночью за городом на машине одна. А посреди поля опустилась эта самая тарелка. Бац! Как в «Близких контактах». А через неделю жена ушла из дому. Ладно бы проблемы в семье, а то ушла — и с концами.
— Больше не возвращалась, — добавила Симао.
— И что, причина в НЛО? — спросил Комура.
— Причина непонятна. Но однажды, бросив двух детей-школьников, женщина куда-то подевалась, даже записки не оставила, — сказала Кэйко. — Всю неделю перед исчезновением только и твердила о тарелке. Болтала без умолку, какая та была огромная, какая красивая…
Подруги ждали, пока услышанное не дойдет до Комуры.
В моем случае записка была, — сказал тот. — Но не было детей.
— Ну тогда все гораздо легче, — заметила Кэйко.
— Дети — вот главное, — поддакнула Симао.
— Вон у Симао отец ушел из дому, когда ей было семь лет, — нахмурившись, пояснила Кэйко. — Сбежал с младшей сестрой ее матери.
— Ни с того ни с сего, — улыбнулась Симао. Повисло молчание.
— Выходит, жена косметолога не ушла из дому — ее скорее всего забрали инопланетяне, — как бы сглаживая неловкость, прервал паузу Комура.
— Вполне возможно, — серьезно ответила Симао. — Мне такое часто приходится слышать.
— Или шла по дороге, и ее съел медведь, — сказала Кэйко, и они опять засмеялись.
Выйдя из ресторана, они втроем направились в ближайший «лав-отель». На городской окраине, казалось, сплошь чередовались лавки надгробий да «лав-отели». Симао заехала на стоянку одного. Странное здание — макет европейского замка, на крыше башенки развевается красный треугольный флаг.
Кейко получила у портье ключ, они втроем поднялись на лифте. Окно в номере было маленьким, зато кровать оказалась нелепо огромной. Пока Комура снимал пиджак, развешивал его на плечиках, ходил в туалет, женщины приготовили ванну, настроили освещение, проверили кондиционер. Затем посмотрели программу платного телевидения, пощелкали выключателями у кровати и заглянули в холодильник.
— Владелец тут — наш знакомый, — сказала Кэйко Сасаки. — Вот и приготовил самую просторную комнату. Как видите, «лав-отель», но думаю, вас это не смутит, правда?
— Нет, конечно, — только и ответил Комура.
— По сравнению с тесными и убогими бизнес-отелями у вокзала здесь куда лучше.
— Пожалуй.
— Как насчет ванны? Вода уже набралась.
Комура послушно зашел в ванную. Сама ванна такая широкая, что одному в ней как-то не по себе. Постояльцы, видимо, принимают ванну вдвоем.
Когда он вышел, Кэйко Сасаки в номере уже не было, только Симао в одиночестве пила пиво перед телевизором.
— Кэйко уехала. Говорит, у нее дела. Приедет завтра утром. Можно я побуду здесь еще, попью пиво?
— Пожалуйста, — ответил Комура.
— Я действительно не мешаю? Может, вам хочется побыть одному? Или не можете успокоиться, пока кто-то есть рядом?
— Нисколько, — сказал он.
Комура пил пиво и сушил полотенцем волосы, а при этом вместе с Симао смотрел телевизор. Спецвыпуск новостей о последствиях землетрясения. Повторяли те же кадры, что и обычно: покосившееся здание, развороченную дорогу, плачущую старушку, хаос и тихое яростное отчаяние. Однако едва пошла реклама, Симао щелкнула пультом, и экран погас.
— Раз уж мы вместе, поговорим о чем-нибудь?
— Хорошо.
— Только о чем?
— В машине вы обмолвились о медведе, — сказал Комура. — Что, интересная история?
— Ну да, медведь, — кивнула Симао.
— Можешь рассказать?
— Могу. — Симао достала из холодильника свежую банку пива и разлила по стаканам. — Немного скабрезная. Не обидитесь?
Комура покачал головой.
— Некоторым мужчинам не нравится.
— Я не из таких.
— Это со мной случилось. Поэтому как-то… немного стыдно.
— Хотелось бы услышать.
— Хорошо, если не возражаете.
— Я не против.
— Три года назад я поступила в женский колледж и встречалась с одним парнем. Он был старше меня на год и учился в университете. У меня с ним первый в жизни секс был. Как-то мы поехали вдвоем на самый север острова, в горы. — Симао глотнула пива. — Дело было осенью, в горах бродили медведи. Осенью они нагуливают перед спячкой жир и весьма опасны. Иногда нападают на людей. За три дня до того сильно пострадал один человек, поэтому всем местным раздали колокольчики. Обычные такие колокольчики. И сказали ходить по лесу, позвякивая. Мол, медведь поймет, что пришел человек, и не высунется. Медведи нападают на людей не потому, что хотят напасть. Они хоть и всеядны, но предпочитают растительную пищу. Трогать людей им смысла нет. Просто человек застигает их врасплох на их собственной территории, вот они и удивляются или сердятся и рефлекторно на него нападают. Поэтому если звонить, они сами будут обходить человека десятой дорогой. Понимаете?
— Понимаю.
— Вот мы и шли по горной дороге под звон колокольчиков. Вдруг в одном пустынном месте моему парню вздумалось… ну, позаниматься этим самым. Я тоже была не против. Мы свернули в заросли, чтобы нас не было видно, расстелили подстилку. Но я боялась медведей. Еще бы — что хорошего, если он вдруг нападет сзади, пока мы занимаемся сексом, и задерет нас. Кто захочет такой смерти? Ведь правда?
Комура согласился.
— Вот мы и занимались своим делом под такой перезвон — с начала и до самого конца. Динь-дон, динь-дон…
— И кто в колокольчик звонил?
— По очереди. Устанет рука — поменяемся. Устанет еще — опять поменяемся. Такая дикость — заниматься любовью, тряся колокольчиком, — сказала Симао. — Даже теперь иногда как вспомню, смеюсь.
Комура хмыкнул. Симао захлопала в ладоши:
— Вот хорошо. Выходит, смеяться вы умеете.
— Конечно, — сказал Комура. Но, подумав немного, понял, что не смеялся уже очень давно. Интересно, когда же это было в последний раз?
— А можно я тоже приму ванну?
— Пожалуйста.
Пока она мылась, Комура смотрел, как громкоголосый комик вел развлекательную программу. Было нисколько не смешно, но кто в этом виноват — комик или он сам, — Комура понять не мог. Он только пил пиво и грыз орешки из мини-бара. Симао не выходила долго, но наконец появилась, укутанная в одно полотенце, села на кровать. Затем скинула полотенце и, как кошка, нырнула в постель. И посмотрела на Комуру в упор:
— Можно спросить, когда вы в последний раз были с женой?
— В конце прошлого декабря.
— И что — с тех пор ни разу?
— Ни разу.
— И больше ни с кем?
Комура закрыл глаза и кивнул.
— Думаю, сейчас — самое время сменить настроение и начать просто наслаждаться жизнью, — сказала Симао. — Разве не так? Завтра грянет новое землетрясение… Или похитят инопланетяне… Или сожрет медведь. Кто знает, что будет завтра?
— Кто знает, — машинально повторил Комура.
— Динь-дон, — сказала Симао.
После нескольких неудачных попыток Комура сдался. Такое с ним случилось впервые.
— Может, вы о жене думаете? — спросила Симао.
— Может, — ответил он. Но если по правде, голову его переполняли картины землетрясения. Будто слайды, один за другим появлялись и пропадали, появлялись и пропадали. Перекошенная автострада, пламя, дым, горы черепицы, трещины на дорогах. Он никак не мог отключиться от череды этих беззвучных кадров.
- Предыдущая
- 3/24
- Следующая
