Все лики любви - Алюшина Татьяна Александровна - Страница 22
- Предыдущая
- 22/51
- Следующая
Егор, будучи человеком, который любит учиться новому, как попал в часть, так и учился у мастера до самого дембеля с большим усердием и удовольствием, и с большими успехами – учителя-то в показательном бое он уже спокойно переигрывал. Ну, такой человек – если берется осваивать что-то новое, то стремится стать профи в этом вопросе, первым. Такая натура.
Сразу, как вернулся из армии, Егор поступил в Московский государственный университет леса, как теперь стал называться институт, в котором учился отец. И каждое лето, а то и на зимние каникулы уезжал на Север. Довелось ему поучиться не только у Степана, но и у энцев, и у чукчей. А еще с геологическими партиями исходить километры тундры и тайги, и охотником за песцом ходить, и самое экстремальное – проработал он один сезон в составе заготовительной охотбригады.
Это вообще уроки жизни из серии «Лучше не знать!». Чистое чистилище!
Заготавливали они оленей. Бьют животное на речной переправе выстрелом в упор, с моторки по плывущему оленю. Кому это покажется издевательством над животными и садизмом, рекомендуется посетить бойню, где коров оприходуют, и посмотреть на их мучения. Здесь же охотники опытные, и с одного выстрела оленя валят сразу насмерть, он и понять не успевает, что умер, и мясо не отравляется выбросом адреналинового страха смерти.
Олени не тонут, у них мех полый внутри и держит туши на воде, их собирают «вязанками» и доставляют на берег. А вот там-то и начинается полная… на которую и поставили работать молодого Егора. База-площадка для разделки. Тушу специальным крюком транспортера тянут к разделочному столу, где надо внутренности его выпотрошить не повредив, а для этого сноровка особая нужна. Пока Егор приноровился, такого насмотрелся!! Мама дорогая! И провонял весь, и перемазался кровищей, и, уж извините, дерьмом с ног до головы, несколько дней этот запах никак не выветривался. После такой «науки» разделка зверя для него и не работа вовсе, с закрытыми глазами сделает.
Чего только не постигал он и где только не бывал за эти годы! И по рекам сибирским в одиночку сплавлялся, и капитаном самоходной баржи в артели охотничьей был, и с геологоразведкой по арктическим пустыням ходил, и на плато Путорана с вертолета высаживался, месяцами в одиночку в тайге и тундре, как в доме родном, проводил, и науку охотничью постигать продолжал, не забывал шамана и Степана. А во время зимних и весенних каникул объездил практически всю Европу, встал на горные лыжи. Интересно ему жить было, взахлеб.
На языке эвенков и энцев, как на родном, говорит – тунгусско-ламутская группа называются, да и чукчей легко понимает, и говорить на их языке может, и получилось на выходе эдакое дитя глухой тайги и запредельной тундры, эвенкийский Чингачгук, только белый и с европейским образованием.
Человек с нестандартной подготовкой. Кстати, не только на зверье умел охотиться, приходилось и с браконьерами сталкиваться, и милиции родной помогать в поимке лихих людишек, и не один раз. А они ребята беспредельщики, им человека убить, хоть охотника, хоть милиционера, как плюнуть – тайга все скроет. Имеется у Егора напоминание на теле от первой своей встречи с такими маргиналами – след от пулевого ранения на правом боку. В тот свой первый раз он еще по наивности считал, что не станет вот так просто человек стрелять в другого человека, да и что особенного такого вы совершили, чтобы убивать других людей? Лося завалили. Ну и что? Не в тюрьму же вас засадят – заплатите штраф, и все! Но браконьеры – мужики нервные и злые, стреляют на голос.
Это был первый и единственный раз, когда он подставился. После такого урока стрелял без дебатов и приветственных речей – у тебя взведенное ружье в руках – тогда получи! Не насмерть, разумеется, он же гуманный человек. Иногда.
Кстати, насчет браконьеров была интересная история в его биографии.
Егор окончил лесной университет, а еще через год получил и второе высшее образование – по специальности инженер-строитель. И поставил его Бармин-старший генеральным директором теперь уже собственного комбината.
Денис Петрович в олигархи не стремился, хотя возможностей таких у него имелось на заре нового капитализма предостаточно. Но имелось также свое мнение на этот счет – ограничился комбинатом, ставшим его собственностью, и сопутствующим производству бизнесом, объединив их в холдинг, считая, что надо просто хорошо делать свое дело, отвечать за него и за людей, работающих на тебя, реально оценивать возможности и полностью контролировать бизнес. А слишком раззявленный роток частенько является причиной вывиха челюсти и сильно влияет на мозговую деятельность.
Ну вот такой человек. Кстати, как показывает нынешнее время, самое верное решение, судя по тому, как «сдуваются» один за другим наши олигархи, а некоторых из них здравомыслящими можно назвать лишь условно.
За эти годы комбинат Бармина снова вышел на международную арену, став одним из известных поставщиков древесины и деревянных изделий в мире. Новое оборудование, новые технологии, расширение делянок под лесоповал, расширение инфраструктуры района, расширение подразделений и мелкого профильного бизнеса – да много чего сделано и достигнуто. Представительство в Москве – шикарный офис, контракты по Европе и Америке. Большую часть времени Денису Петровичу приходилось мотаться между Москвой и комбинатом, вот и назрело время сыну помогать отцу в бизнесе.
Егор принял на себя управление комбинатом, вник в дела, кое-что изменил по-своему, правда, согласовав с отцом и обосновав изменения. Проблем текущих на поверку оказалось множество, и самая болезненная из них – лютое браконьерство!
Надо напомнить, что лесозаготовительная деятельность – одна из самых криминализированных. Хищнически вырубаются сотни гектаров лесов – вандальным способом, нанося огромный ущерб тайге – лишь бы урвать! Забрасывается в тайгу оборудование, лесорубы, транспорт, прокладывается варварски просека до трассы – нагло, бульдозером, губя невероятное количество молодняка и таежного ареала. Хапком, в авральном режиме, вырубаются лучшие стволы, как попало, с ущербом для окружающего леса, и спешно тайно вывозятся. Выловить такие браконьерские артели сложно, но вполне реально, а вот бороться с ними – еще та проблема. В прибылях от нелегальной вырубки, как правило, участвуют хорошо сидящие в руководящих креслах дяденьки.
Уж несколько лет, как повадились на официально выделенные комбинату государством участки леса закидывать такие бригады лихих хлопцев-добытчиков. Бармин-младший, изучив этот вопрос, согласовал кое-какие действия с милицией и собрался на «охоту». И, руководствуясь правилом, утверждающим, что гуманизм хорош в лечебных дозах, ушел в тайгу на несколько дней.
А когда вернулся, разумеется с добытой дичью, то сильно «удивился» – ну надо же, милиция арестовала всю бригаду браконьеров, вместе с помощником главного заказчика древесины, аккурат приехавшим с проверкой на делянку. А самое-то удивительное знаете что? То, что все они оказались раненными в ягодицы. Все. Причем когда провели экспертизу пуль, то выяснилось, что постреляли они друг друга из собственных стволов. Бедняги клянутся и божатся, что понятия не имеют, кто их ранил, а прокурор им экспертизу под нос – да вы сами и стреляли, пули выпущены только из того оружия, которое у вас имелось.
Через пару месяцев ситуация повторилась с другой залетной бригадой, а перед самой зимой и третья вся в околоточном изоляторе оказалась с непредусмотренной природой лишней дыркой в районе задницы. И поползли слухи в среде лихих людей, что ну его на фиг на барминские делянки залезать, там непонятно что творится: не то леший завелся, не то черт какой, а может, и призрак самого Белого Геолога бродит.
Ведь никто ничего не слышал, не видел – рассказывали многочисленные раненые страдальцы, они же очевидцы, лежа на животах в тюремных изоляторах – раз, и выстрел из ниоткуда! Они по кустам палить, все обшарили вокруг, тут снова – бах, и никого нет, и следов никаких! Они же стволы свои из рук не выпускали, спали с ними в обнимку, как можно было из них же пулю и получить? Точно, призрак какой!
- Предыдущая
- 22/51
- Следующая
