Человек семьи - Мур Робин - Страница 36

• Предыдущая
• 36/111
• Следующая

– Тебе нравится патрулировать в машине? – спросил Артур.

– Конечно, – ответил Пат. – Это хорошее дело. Мне Шестой больше по душе, чем Пятый.

– Тебе случалось бывать возле колледжа, около Нью-йоркского университета?

Пат отрицательно качнул головой:

– Меня туда практически никогда не вызывали. Один только раз, в факультетский дом на Вашингтон-сквер. Какой-то профессор обнаружил, что его машину угнали прямо из-под окон его квартиры.

– Как ты думаешь, кто-нибудь знает тебя там?

– Нет, я не знаю никого из тамошних ребят. А в чем дело?

– Ну, я говорил с Рэем, Сэмом и остальными из семьи. Мы все считаем, что было бы неплохо, если бы ты еще немного поучился. А ты что об этом думаешь?

– Может быть, мне, действительно, стоит поучиться.

– В общем, есть работа тайного агента, которую я могу пробить для тебя в университете. У тебя будет два задания – следить за комми и проверять баскетбольных воротил. Некоторых из этих ребят поймали за нечестную игру, В результате всяких махинаций страдают, и весьма серьезно, букмекеры. Кроме того, комиссару хотелось бы хорошенько почистить все заведение. Ты молод, сложен атлетически. Может быть, тебе удастся попасть в их компанию. А может, даже возьмут в команду.

– Я не подхожу для такой спортивной карьеры.

– Так или иначе, можешь записаться в колледж, Мы позаботимся, чтобы ты поступил. Работая, ты сможешь сдавать экзамены по предметам, которые могут понадобиться в дальнейшем. Все это время будешь получать полную ставку.

– Работать буду в штатском?

– Да.

– Могу ли я подумать?

– Конечно. Сможешь просто забыть об этом разговоре, если хочешь.

– Я просто хотел знать.

– Как дела со свадьбой? – спросил Артур. – Какие планы по этому поводу?

– Конни хочет устроить все летом, – ответил Пат. – И я согласен.

– Ладно, но дай Сэму знать как можно раньше. Он хочет устроить большую свадьбу.

– Да, – сказал Пат. – Думаю, что надо поговорить с ним в ближайшие дни.

Артур привез его в Вилледж около полуночи. Пат вышел на Бедфорд-стрит и зашел выпить на сон грядущий к Чамли, где Рэй Бартендер учил его играть в шахматы. Хотя Пат был в этой игре еще новичком, она ему очень нравилась. Рэй – маленький, седеющий филиппинец, казалось, служил здесь с времен основания бара, где прежде была конюшня.

Рэй разговаривал с мужчиной плотного сложения с седеющими волосами цвета соли с перцем, зачесанными назад жесткими щетинистыми космами. На мужичине был синий саржевый костюм и белая рубашка, ворот которой, пропотевший и запятнанный, был расстегнут. Тугой узел темно-красного галстука висел на четыре-пять дюймов ниже пуговицы у ворота рубашки. Серые глаза мужчины были влажными, как будто он недавно плакал. Рэй представил Пата незнакомцу:

– Барни, это – Пат Конте. Пат – полицейский. Может быть, вам стоит рассказать ему о своей проблеме.

Рэй обернулся к Пату, объясняя:

– Барни Морсман – мой поставщик из мясной фирмы "Ройял". Он рассказал мне о том, что какие-то парни толкутся вокруг, угрожают и давят на него. Ему кажется, что это люди из мафии, которая пытается завладеть компанией.

– Не хочу разговаривать с копами, – упирался Морсман. – У меня и без них достаточно неприятностей.

– Возможно, вы правы, – сказал Пат. – Если у вас есть основания для подобной жалобы, надо обратиться к детективам. Я ведь простой патрульный, езжу по участку в машине с передатчиком. Не имею ничего общего с такими делами.

– Вы должны обратиться к Биллу Пассананте, – сказал Рэй. – Как-никак, он наш представитель в мэрии. Для чего мы избираем этих людей, если они не в состоянии помочь нам, защитить нас?

Морсман тер воспаленные глаза пальцами, желтыми от никотина. Говорил он с трудом, проглатывая слова, и порыв сильного запаха бурбона сопровождал каждую произнесенную им фразу.

– Долбаные политиканы, – произнес он с презрением. – Бесполезные, как сосцы у борова. Пассананте – хороший человек, но ничего не значит здесь, в городе. Это все Десапио: Десапио и О'Дуайер, Десапио и Костелло. Это все мафия, и это ее парни охотятся за мной. Черт подери, мне-то чего беспокоиться? Ведь не моя же это компания. Кто бы ни победил, возможно, я все равно смогу поставлять им свой товар.

– Вы правы, – согласился Рэй. – Все политиканы – мошенники и педики. Лорея, Магсэйсэй – все проклятые мошенники и негодяи. О'Дуайер – тоже долбаный мошенник. В Нью-Йорке теперь нет никого, кроме ирландских, итальянских и еврейских мошенников. Вскоре, может быть, совсем скоро, у нас будут черные негодяи – пуэрториканские негодяи, но они не наберут достаточно голосов.

Морсман смахнул несколько банкнот из пачки сдачи, лежавшей перед ним.

– Ты прав, Рэй, – сказал он. – Купи этому, как его там зовут, копу выпивку и себе заодно тоже.

Рэй отложил два доллара из пачки, пробил чек на доллар в кассовом аппарате, подал Пату грант с содовой и нацедил две унции пива в маленький стаканчик, который держал для себя на такой случай.

– Мабухай! – сказал Рэй, чокаясь со своими посетителями.

– Ваше здоровье, – ответил Пат.

– Одним глотком, – сказал Морсман, выпив бурбон из маленького стаканчика, а затем смочил губы водой из стакана, стоявшего рядом.

– Да, сэр, – продолжил Морсман, – ожидается масса неприятностей на здешнем мясном рынке. Мой босс надеется, что сможет обхитрить этих парней, но я-то знаю, что ничего у него не выйдет. Как я слышал, даже копы связаны с ними.

Пат весьма твердо поставил свой стакан на стойку бара из красного дерева:

– Мне кажется, что я не расслышал того, что вы сказали, мистер.

– Я... я не хотел... я имею в виду, что есть хорошие копы и плохие копы – так, как и во всем.

– Полицейские бывают только хорошими, – сердито сказал Пат.

– Это точно, – сказал Рэй. – Ты прав. Ты хороший коп. Здесь бывают только хорошие копы.

Пат оставил полупустым свой стаканчик и вышел через боковую дверь во двор, а затем – на Бэрроу-стрит. По пути домой он раздумывал над словами Барни Морсмана. Он знал, что за арестом Джино Росси и последующим закрытием рынка из-за нарушений правил санитарии лежала какая-то серьезная семейная причина.

Выполняя определенные поручения, которые ему передавал Артур Марсери, Пат уже сознавал, что стал бинтиком в гигантской семейной машине. Ведь у него были огромные преимущества перед другими полицейскими – блестящие связи наверху, связи, которые по-настоящему окрепнут после его вступления в брак с Констанцей.

Такова была суть Семьи. Можно было работать с евреями, ирландцами и вообще с кем угодно, но по-настоящему в Семье не доверяли никому, кроме ее членов, а наиболее предпочтительными считались кровные родственники. В крайнем случае годились люди, происходившие из того же итальянского городка, которых знали из поколения в поколение, чья история была известна во всех подробностях.

Семья всегда заботилась о своих членах. Участвуя в делах Семьи, человек чувствовал себя в безопасности, большей, чем на гражданской службе. Кроме того, человеку Семьи была предоставлена возможность, вернее, масса возможностей для продвижения по службе, вплоть до самых высоких сфер.

С того дня, как Пат заявил отцу Раймундо, что не нуждается в ничьей помощи, прошло много времени, Теперь-то он понимал, что никто не сможет достичь успеха в одиночку.

Реган Дойл не смог уйти с работы пораньше накануне того уик-энда, когда предстояла свадьба, и вылетел из Атланты только поздним вечером в пятницу. Его самолет приземлился в Лагардии в полночь. Он подумывал о том, чтобы позвонить Китти сразу же после прилета, но боялся разбудить ее. Они заранее обсудили этот вопрос по телефону: он подхватит ее по дороге в полдень на следующий день.

Дойл уже решил, что не будет добираться до Бронкса, чтобы переночевать у родителей. Он позвонил Пату домой и в участок, но нигде не застал его. Дойл решил немного выпить на ночь в тех местах, которые они с Патом когда-то посещали вдвоем, а затем переночевать в гостинице "Эрл".

• Предыдущая
• 36/111
• Следующая