Честь рода - Малиновская Елена Михайловна - Страница 11
- Предыдущая
- 11/67
- Следующая
– Ну, братец, – прошипела я, обменявшись понимающими взглядами с Гердой и Габриэль. – Кажется, кое-кому предстоит весьма непростой разговор со мной.
Я решила не откладывать в долгий ящик неприятный разговор со сводным братом. Слишком сильно меня душило негодование от осознания того, как легко и просто тот обвел меня вокруг пальца. Но куда больше меня интересовал вопрос, зачем это ему вообще понадобилось. Нет, я прекрасно понимала, что по какой-то причине Вильгельму было необходимо, чтобы я и Анна приехали в имение Мюррей. Но для чего? Мое воображение пасовало, не в силах придумать убедительного объяснения столь загадочному факту.
Габриэль согласилась составить мне компанию в поисках Вильгельма, в то время как Герда повела Анну в комнату к Гилберту, который должен был защитить их при опасности. На всякий случай я приказала своей помощнице по хозяйству держать ухо востро и по возможности никуда не отлучаться от моей сестры. Больше всего на свете я боялась, что Вильгельм затеял весь этот обман лишь с единственной целью – отобрать у меня Анну. Правда, в этом случае я все равно не понимала, к чему было тащить меня в здешние края, а заодно брать с собой столь шумное и многолюдное сопровождение. Ведь куда логичнее было сделать это еще в Аерни, воспользовавшись правом сильного и законом, который, увы, в данном случае был целиком и полностью на стороне моего сводного братца. Эх, одни вопросы!
Словно две алчущие крови гончие, мы с Габриэль принялись бесцельно блуждать по огромному дому, силясь отыскать убежище моего брата, который сразу после приезда куда-то бесследно исчез. Первым делом мы осмотрели третий этаж. К нашему величайшему удивлению, оказалось, что незапертой здесь была лишь одна дверь – ведущая в комнату, выделенную для моего проживания. Все остальные помещения были под надежным запором. Затем мы спустились на этаж ниже, и я наконец-таки позволила себе сбросить пальто, с которым не рискнула расстаться раньше. По сравнению с моей спальней гостевые покои выглядели настоящим обиталищем богов. Жарко натопленные, ярко освещенные, выдержанные в теплых тонах. И самое главное, здесь были большие окна, за которыми наливались синевой ранние осенние сумерки.
Гилберт рвался присоединиться к нам в поисках Вильгельма, но я попросила его оставаться с Гердой и Анной, посоветовав на всякий случай запереть дверь и открывать ее только на условный стук – три удара с длинным промежутком между ними и три удара с коротким. Понимаю, что моя просьба уже напоминала проявление паранойи, но душевное спокойствие куда важнее того, что о тебе могут подумать друзья. Тем более что ни у кого не возникло никаких возражений, только на лице Габриэль промелькнула легкая тень сомнений. Ну и пусть! Слишком не по себе мне было от происходящего, чтобы обращать внимание на подобные мелочи.
После недолгих раздумий я вооружилась кочергой, позаимствовав ее из комнаты Гилберта, и мы с Габриэль вновь отправились на осмотр дома. К слову, на втором этаже нас ожидала та же картина, что и на третьем: ряды запертых дверей. Открытыми были лишь гостевые спальни.
Происходящее не нравилось мне все сильнее и сильнее. Мне все отчетливее казалось, что в доме уже весьма продолжительное время никто не живет. И то и дело мой взгляд выхватывал все новые и новые свидетельства этого обстоятельства: пыль на перилах и подоконниках, что было немыслимо при жизни Генриха, поскольку он нещадно гонял слуг за малейшие небрежности при уборке; грязные разводы на окнах; но самое главное – чуть уловимый аромат затхлости, присущий любому заброшенному жилищу. Удивительно, что я не заметила этот запах сразу же. Наверное, я оказалась слишком взбудоражена возвращением в ненавистное имение, с которым у меня было связано столько несчастливых воспоминаний.
Немного отдохнув у лестницы, мы с Габриэль отправились на первый этаж. Я надеялась, что уж здесь-то точно отыщу человека, способного дать мне ответы на многочисленные вопросы. Пусть даже не Вильгельма, но хотя бы кого-нибудь из слуг. Не почудился ведь мне тот верзила, который любезно отнес мой чемодан в холодную спальню.
В гостиной мы наконец-то получили необходимые доказательства, что в доме помимо нас присутствует еще кто-то. Здесь ярко горел камин, весело треща оранжевыми искрами. На столике напротив дивана была приготовлена нехитрая закуска, призванная усмирить аппетит гостей в преддверии ужина, и расставлены бокалы в немом приглашении выпить после долгой прогулки. Но в комнате никого не было. Удивленно переглянувшись с Габриэль, я неслышно подошла к двери в дальней стене. Насколько я помнила, она вела в еще одну комнату отдыха, которую Генрих обычно использовал для сугубо мужской компании. Женщинам вход сюда был наистрожайше запрещен, и, снедаемая жарким любопытством, однажды я загодя спряталась за одним из кресел, стоящих в самом дальнем углу этого помещения, желая узнать, что же за таинство тут происходит. Как оказалось – ничего интересного. Некоторое время мужчины просто пили, если судить по периодическому позвякиванию бокалов, и спорили о политике государства и соседних стран. Затем разговор свернул на более фривольную тему. С замиранием сердца и горящими от стыда ушами я выслушала историю о некой сьерре Бритте, которая за пару монет никогда не откажется приласкать уставшего путника. Этот рассказ то и дело прерывался многозначительным хмыканьем со стороны слушателей, какими-то сдавленными смешками и был наполнен странными и непонятными для меня сравнениями. И вот, когда разговор окончательно и бесповоротно свернул на фривольную тему и остальные участники беседы принялись делиться своими впечатлениями от прелестей Бритты, по комнате пополз загадочный сладковатый дымок, от которого у меня моментально закружилась голова, а речь говорящих стала какой-то невнятной и запинающейся. Не выдержав, я отчаянно расчихалась, и мое укрытие оказалось обнаруженным. Ох и попало же мне тогда! Пожалуй, это был единственный случай, когда Генрих самолично взял в руки ремень и от души отхлестал меня, да так, что еще неделю после этого я не могла сидеть. И на следующее же утро меня отправили в пансион, хотя каникулы только-только начались.
Впрочем, я несколько отвлеклась. Так или иначе, но я немного представляла, что именно могло ждать меня за закрытой дверью. И тем большим было мое удивление, когда, распахнув ее, я окунулась в плотный чернильный мрак. Странно! Совершенно точно, что в этой комнате было окно, даже не одно, а два или три, открывающие вид на бесконечную болотную равнину. Неужели кто-то закрыл наружные ставни? Но зачем?
Я прищелкнула пальцами, надеясь, что тем самым пробужу магический шар, который должен был плавать здесь под потолком. Однако меня опять постигла неудача. Ничего не произошло. Еще страннее. Уж на чем, на чем, а на источниках света, в том числе и колдовских, мой отчим никогда не экономил. Ему нравилось, когда дом всеми окнами ярко светился в ночи, и тогда он любил сравнивать его с путеводной звездой для заблудшего странника.
– Что-то мне не по себе, – дрожащим голоском произнесла Габриэль, выглядывая из-за моего плеча. – Тебе не кажется, что эта тьма какая-то странная?
Я промолчала, пристально наблюдая за тем, как ближайший отросток мрака словно сам по себе шевельнулся, пытаясь лизнуть носки моих башмаков.
А в следующее мгновение я неожиданно услышала, что в комнате кто-то размеренно дышит. И от этого звука волосы у меня на голове сами собой зашевелились от ужаса.
– Ой, – пискнула Габриэль и попятилась. Я оглянулась на нее и увидела, как она споткнулась о складку ковра, застилающего пол гостиной, но, по-моему, даже не заметила этого, расширенными от страха глазами продолжая вглядываться в темноту за моей спиной. – Ой, Хлоя, может быть, пойдем отсюда? Позовем Гилберта.
Я опять посмотрела во мрак. Задумчиво взвесила в руках кочергу, которая сопровождала меня при обыске дома. Если этот некто загадочный дышит – значит, он живой. Не думаю, что ему понравится удар увесистой железякой.
- Предыдущая
- 11/67
- Следующая
