Футарк. Первый атт - Орлова Анна - Страница 8
- Предыдущая
- 8/66
- Следующая
– Сэр, попрошу не останавливаться! – ломким баском возмутился он неожиданной остановке, чуть ли не подталкивая меня в спину.
– Только при условии, что вы сегодня же переставите цветок! – потребовал я сурово. Как ни жаль, от идеи умыкнуть бедолагу на глазах у блюстителя порядка пришлось отказаться…
– Как скажете, сэр! – Кажется, несчастный готов был пообещать мне все, включая свою бессмертную душу.
Довольно кивнув, я направился к лестнице. Нужно не забыть в следующий раз осведомиться о дальнейшей судьбе бедняжки Neolloydia conoidea. А я не сомневался, что следующий раз таки воспоследует…
Домой я добрался уже затемно. На стук дверного молотка (кстати, надо бы заменить его на современный электрический звонок, но Ларример наверняка воспротивится такому нововведению) долго никто не отзывался.
Наконец Ларример со скорбным видом распахнул дверь.
– Вы вернулись, сэр? – спросил он так, словно мне лучше было бы не возвращаться вовсе.
Хм, почему я чувствую настоятельную потребность извиниться?
– Дела, Ларример! – ответил я как мог более небрежно. – Представляете, на инспектора Таусенда напали прямо на выставке!
– А ведь я говорил вам, сэр! – тут же приосанился дворецкий. – На такие мероприятия нельзя пускать всяких уличных оборванцев! Простите, сэр.
– Полно вам, Ларример, – отмахнулся я. – Тот господин был вполне прилично одет и даже, кажется, надушен.
В памяти всплыл навязчивый запах, исходящий от хулигана. Это был пот, явно свежий, и еще какой-то странно знакомый аромат.
Впрочем, Ларример был не расположен рассуждать о парфюмерии.
– Сэр! – начал он сурово, помогая мне снять пальто. – Вынужден заметить, что обед остыл!
Судя по его тону, это событие по трагичности приравнивалось к гибели Помпеи.
– Ничего, сделайте мне несколько сандвичей и горячего чаю! – попросил я. – На улице сегодня свежо.
– Как прикажете, сэр! – ответствовал Ларример и с тем и отбыл.
Если бы я обладал чуть менее крепкими нервами, мне наверняка кусок бы не лез в горло. Ларример взирал на остывшую курицу, возлежащую на серебряном блюде в центре стола, так, словно она была его убиенной племянницей. Или даже дщерью.
После трапезы я перебрался в оранжерею – в обществе моих милых питомцев мне куда лучше думается. Пожалуй, нужно позаботиться о новом доме для малышки Анны: Astrophytum следует пересаживать каждые пять-шесть лет. Да и роскошный Джеймс, мой любимец Coryphantha, что-то загрустил…
Эта история никак не давала мне покоя. Вертелась в голове какая-то мысль, но я не мог ее уловить, и это ввергало меня в беспокойное расположение духа. А в таком состоянии я склонен к спонтанным поступкам, о которых порой сам потом сожалею.
Вот и сейчас, не выдержав, я быстро собрался и отправился… разумеется, в полицейское управление. На мою удачу, инспектор Таусенд оказался на месте и согласился меня принять.
– Мистер Кин, – сказал он, когда мы обменялись приветствиями, – и что же привело вас сюда вновь? Мой коллега сказал, после беседы с ним вы вылетели прочь пулей!
– Скорее, меня вытолкали взашей, инспектор, – печально сказал я. – А вообще-то я к вам по делу.
– Да ну? – поразился он, внимательно приглядываясь ко мне. Интересно, Деверелл рассказал ему о моем фокусе или нет? Таусенд-то знает лишь о том, что я слеп на левый глаз, а вот о прочем не осведомлен. – И что же стряслось? Вас обокрали? Или, может, машину угнали? Или что-то снова случилось с вашим кузеном?
– Боже упаси! Я, инспектор, явился к вам, чтобы выручить одного несчастного узника…
– Какого еще узника? – вытаращился на меня Таусенд.
– Невинно страдающего, – скорбно сказал я. – Находящегося на грани гибели…
– Мистер Кин, вам голову не напекло, часом? – заботливо поинтересовался инспектор, потом посмотрел в окно: сегодня было пасмурно. – Или, может, жар у вас?
– Ничего подобного, – заверил я, сдерживая улыбку. – Просто когда я был здесь в прошлый раз, то увидел совершенно заморенный экземпляр Neolloydia conoidеa…
– Какая еще конно-идея?! – возопил замученный Таусенд. – Вы издеваетесь, что ли?
– В мыслях не было! Простите за профессиональный жаргон… Видите ли, там у вас на одном подоконнике стоит кактус, почти уже погибший. А я, между нами, большой их любитель. Вот зашел спросить, нельзя ли мне его… хм… спасти? Нет, разумеется, если он проходит по инвентарным спискам…
– Вы меня уморите, мистер Кин, – расслабился инспектор.
– Я готов возместить ущерб или, скажем, приобрести для украшения коридора какое-либо тенелюбивое неприхотливое растение…
– Да заберите так! – махнул он рукой. – Я сам не знаю, откуда здесь эта колючка. Может, от предшественников осталась… И надо было такого наболтать, а?! Узник, понимаешь…
– Благодарю, инспектор! – воскликнул я. – А как поживает другой узник?
– Еще кактус? – нахмурился он.
– Да нет же, тот сумасшедший, который вас едва не придушил. Он кто? Беглый каторжник?
– Бросьте, – сказал Таусенд. – Самый обыкновенный бакалейщик. Как в себя пришел, штраф уплатил, так и выпустили.
– Но он ведь на вас напал! – заметил я.
– Я же не при исполнении был, – вздохнул инспектор. – А ловко вы его! Надо себе тоже трость завести…
– Благодарю, – скромно ответил я. – Надо же… бакалейщик! А может, он сумасшедший?
– Нормальнее нас с вами, – сделал мне сомнительный комплимент Таусенд. – Доктор его осматривал. И раньше, этот Питерсон говорит, никогда с ним такого не было. Наверно, припадок случился – там в павильоне духота-то какая!
– Да, это верно. Ну, хорошо, что все обошлось, – улыбнулся я и поднялся, прощаясь. – Благодарю за кактус, инспектор!
Он только фыркнул в ответ, а я забрал с памятного подоконника (давешний констебль выполнять свое обещание не спешил!) колючего страдальца и преспокойно вышел из здания. Констебль у входа (другой, постарше) даже внимания на меня не обратил, будто у джентльменов нынче в моде прогуливаться с кактусами наперевес!
Итак, узнал я не очень много, но достаточно. Много ли в городе бакалейщиков? Думаю, достаточно. А по фамилии Питерсон? Вряд ли! Можно спросить в первой же бакалейной лавке, конкурентов все знают, да и в лицо я его помню…
– Ну что, Конно-идея? – весело спросил я у кактуса, пристроив его на заднем сиденье. – Поедем искать нашего бакалейщика!
Я решил проехаться по лавочкам и порасспрашивать местных обитателей. Надо сказать, мой сверкающий автомобиль, медленно ползущий по узким улочкам не самых респектабельных кварталов, производил неизгладимое впечатление на здешних жителей. Кактус на сиденье – тоже. Мальчишек за мной неслось десятка два, никак не меньше! Кстати, а это мысль!
– Эй, – окликнул я ближайшего пацана и показал ему монетку. – Знаешь, где живет бакалейщик Питерсон?
Тот огорченно помотал головой.
– Я! Я знаю! – вперед протолкался оборванный, но очень бойкий рыжий мальчуган. – Через улицу от нас!
– Дорогу показать сможешь? – Вряд ли бы я понял его путаные объяснения, а плутать не хотелось.
– Конечно, мистер!
– Тогда беги вперед и показывай, – кинул я ему монету. – Приведешь, получишь еще!
Наверно, он рассчитывал, что я впущу его в автомобиль, но нет уж, потом сиденья не отчистишь…
Мой маленький проводник не подвел, вскоре я уже затормозил возле небольшого домика. Кажется, лавка уже не работала, во всяком случае, покупателей я что-то не приметил.
– Там он, там! – запрыгал мальчишка, сунув нос внутрь. – Он допоздна торгует! Давайте монету, мистер!
– Лови, – сказал я, выбираясь из машины. Потом подумал и прибавил еще одну. – Присмотри, чтобы до автомобиля никто не дотрагивался.
– Непременно, мистер! – обрадовался очередному заработку парнишка, а я, осторожно придерживая полы светлого пальто, подошел к двери лавочки.
Обычно в бакалейных лавках стоит приятный аромат кофе, шоколада, мука и та придает воздуху своеобразный, чуть пыльный запах, но здесь все было иначе.
- Предыдущая
- 8/66
- Следующая
