Файролл. Край холодных ветров - Васильев Андрей - Страница 4
- Предыдущая
- 4/75
- Следующая
О как. Она сказала, потому как она это для себя решила. Как всегда, мнение второй стороны не слишком учитывается. Приятное отличие нашего эмансипированного времени – не жди инициативы от сильного пола, проявляй ее сама.
– И что сестра? – поинтересовался я.
– Да ничего. «Вы же практически незнакомы? Надо сначала узнать друг друга», – приложив руки к щекам, Вика, судя по всему, передразнила свою близкую родственницу.
– Ну в этом есть некое рациональное зерно, – лояльно отметил я. – И что ты ей на это ответила?
– Я? Сказала, что в отличие от нее живу и сплю с нормальным и живым мужиком, тогда как все, что у нее есть, это только какие-то цифровые дятлы в ее игре. В тридцать-то лет!
– Н-да, жестко ты с ней…
– Нормально. Она, правда, заявила, что и у нее появился кто-то, я так поняла, из этой ее игры.
– Такое бывает, причем сплошь и рядом. Познакомились в онлайне, перенесли отношения в реал, – отметил я.
– Да кому она нужна! Всю жизнь была такой, сколько ее помню. Тихоня, ботаничка и зануда.
– Высокие у вас отношения, – отметил я.
– А ну ее. Скажи мне лучше…
Тут Вику перебил городской телефонный звонок. Я было стал подниматься, но она остановила меня: мол, сниму трубку сама. Через полминуты она выглянула из прихожей, где еще с дедовых времен стоял дисковый телефон (кому сейчас нужен городской? Я даже аппарат не менял), и с каким-то странным выражением лица сказала:
– Это тебя.
Я подошел, взял трубку и чуть не оглох.
– Никифоров, скотина! Ты знаешь, что я с тобой за Равиля сделаю? Ты пожалеешь, что вообще на свет родился! Ты…
– Эля, ты бы помолчала и меня послушала, – пресек я достаточно громко и жестко ее словоизлияния. Если мягко, она не замолчит никогда.
– Что? Ты мне рот затыкать будешь? Ты, неудачник, рохля…
– Слушай, ты! – Я начал выходить из себя. Ей-ей, семейство Гинматуллиных за последние два дня выпило из меня слишком много крови. – Если ты сейчас не замолчишь, я сделаю так, что ты будешь жалеть о своих словах, причем искренне и долго.
– Что ты сделаешь? – Тон никуда не делся. Но голос стал немного потише. – Натравишь на меня своих бандитов, как на Равиля?
– Я на Равиля кого-то натравил? Эва как. Интересно, что он тебе рассказал? Какую версию происшествия? Ну так, для справки, без протокола?
– Ничего он мне не рассказывал. Но я так думаю, что он пришел с тобой поговорить, по-людски, как положено. Уж не знаю, зачем ему это надо было, я его об этом не просила. Ты не стал с ним даже разговаривать и напустил на него каких-то уголовников, которые сломали ему руку.
– О как. – Я чуть не сел на пол от удивления. Во-первых, меня крайне удивила ее версия – нет, Эля всегда страдала болезненными фантазиями, но чтобы так… Во-вторых, я был уверен, что на этот раз Евгений со товарищи таки поняли, что я шучу. Но, по всему видать, не поняли, на несчастье этих трех обалдуев. Ну вот нет у них чувства юмора, что поделаешь. – Да ты что? Так и было? Серьезно?
– Я в этом уверена, – торжественно сказала Эля. – И тебя я знаю, козла.
– И зря ты своей интуиции веришь, – ответил ей я. – Все было с точностью до наоборот. Он вчера с двумя своими дружками меня у подъезда встретил и разделал, как бог черепаху. Потом они у меня деньги из кармана вытащили и пообещали часто ходить в гости, за данью. Поэтому я и попросил помощи у своего нового работодателя, и его служба безопасности им сегодня объяснила, что чужое брать нехорошо и бить людей – тоже. И поверь: что твой брат, что его друзья еще очень легко отделались. Я вообще не думал, что им что-то сломают, но, видать, нет чувства юмора у наших безопасников.
– Ты врешь, как всегда, – убежденно сказал Эля.
– О, боги. Дорогая, дай мой мобильный телефон, – попросил я Вику.
– О, уже дорогая, – язвительно сказала Эля. – Ты еще на ней не женился?
– Еще нет, – ответил я, глядя на Вику, протягивающую мне мой телефон. – Пока живем гражданским браком. Но, думаю, скоро и до загса доберемся. Ты представляешь, есть женщины, которые не только орут, бесятся и дурят, но еще и готовят, стирают и гладят. Офигеть, да?
В глазах Вики вспыхнули торжествующе-радостные искры – слова сказаны, да еще и бывшую унизили. День-то задался!
Эля ничего не сказала.
– Дорогая, фоткни меня по пояс. Погоди, майку сниму. – Я положил трубку на полочку и стянул майку. Вика щелкнула вспышкой.
– Лови фотку, – сказал я Гинматуллиной, отправляя с телефона сообщение. – Посмотри, как твой брат порезвился.
– Не думаю, что фото твоего тела меня заинтересует.
– Смотри, я говорю, – добавил я в голос холода. – Тебя не заинтересует – полицию заинтересует наверняка.
В трубке установилась тишина, через пару минут в ней раздался голос Эли, снизивший шумы до нормального значения. Она, конечно, тварь, каких поискать, но не дура – это уж я точно знаю.
– Это действительно сделал Равиль?
– Натурально, он. И деньги на самом деле у меня забрал.
– Откуда у тебя деньги? – скептически хмыкнула Эля. – Или я чего-то не знаю?
– Не знаешь, – ответил ей я. – Я с недавнего времени работаю не только в газете. Меня взяла на службу одна из крупных корпораций, обойдемся без названий, и потому я получаю довольно солидные деньги. Сама понимаешь – серьезная компания, серьезные зарплаты…
– Не врешь, похоже, – протянула Эля. – Больно Равиля хорошо отделали, и дядя Амир сказал, что тебя лучше не трогать.
– Повторю тебе: твой братец легко отделался, поверь мне.
– Вы теперь думайте, как вам отделаться, – резко заявила Эля. – Я завтра всех на уши поставлю, я…
– Ну да, как же. Правду тебе дядя Амир сказал. А ты в курсе, что я прямо сейчас могу отправить твоего брата на нары за грабеж? Да еще и с отягчающими, поскольку он был с группой лиц, плюс по предварительному сговору, и вдобавок с нанесением тяжких телесных повреждений. И свидетели найдутся, смею тебя заверить. Думаю, что от пяти до семи лет как с куста ему отвесят. Но у меня есть другое предложение. Я не хочу, чтобы кто-то на кого-то держал зло. Я вообще забуду всю эту историю. Но ты должна мне пообещать, что я больше никогда ни тебя, ни твоего брата не увижу и не услышу. У вас своя жизнь, у меня своя. Давай не будем их друг другу портить.
– А ты сволочь, – услышал я в ответ. – Я даже не догадывалась какая.
– Что посеяла, то и сжала. Или пожала, – ответил я ей. – Ты думала, что я так и буду держать язык за зубами, когда на меня орут, меня бьют, меня грабят? Не слышу ответа. Мы договорились?
– Да, – сказала Эля и повесила трубку.
Я выдохнул и прислонился к косяку.
– Сведет меня в гроб это семейство, – пожаловался я Вике.
Та с довольной улыбкой подмигнула мне и спросила:
– Стало быть, в загс скоро пойдем?
Я уклончиво промолчал и сказал:
– Я есть хочу. Давай пиццу закажем, тебе, поди, готовить неохота?
Треволнения начала недели уходили в прошлое, четверг я провел вообще замечательно. Играть я пока не мог – тело все-таки ныло. Зато телевизора насмотрелся за все прошедшие годы. Слушайте, сколько всего интересного по будням днем показывают, куда там вечерним эфирам или эфирам выходного дня! Такое ощущение, что прайм-тайм – это уловка телебоссов.
Вечером я изучил третий выпуск «Вестника Файролла» и остался очень доволен – у газеты появлялось свое лицо, узнаваемый стиль и почерк. Это хорошо, это уже своего рода традиции.
В пятницу, проводив Вику на работу, я с чувством какой-то просто тихой радости направился к капсуле – все-таки в Файролле не так плохо. Там как-то уютней, спокойней. Вроде верчусь там, как уж на сковородке, никогда не знаю, с какой стороны прилетит, а поди ж ты… Или просто там ты больше на себя самого рассчитываешь и от других не зависишь? Поди знай…
В Файролле все было без изменений. Солнышко светило, птички пели, по улицам ходили неписи, изредка встречались игроки.
Как мне кажется, Кройцен не самый популярный город в игре, а тут еще и будний день. Хотя какая мне разница. Мне главное не опоздать к сбору группы. Впрочем, как я опоздаю – за полчаса пришел. Надо бы кое-какие дела поделать.
- Предыдущая
- 4/75
- Следующая
