День рождения ведьмы - Кащеев Кирилл - Страница 121
- Предыдущая
- 121/139
- Следующая
Катерина поглядела на нее со злостью, но вредная белобрысая ведьма только хмыкнула и отвернулась… неожиданно подмигнув Ирке.
Зазеленилы горы, долины,
Горы, долины, ще й полонины.
Перстень с зеленым огоньком Иркиного дара неожиданно вспыхнул, заиграл у Катерины на пальце изумрудными бликами. Голос ее окреп, заполняя улицу из конца в конец, отзываясь эхом от стен домов.
– Слышите? Как красиво поет кто-то! – донеслось из ближайшей форточки. – Жалко, темно, ничего не видно…
Вот и не надо смотреть! – подумала Ирка. – Не всем виден свет русальных костров, не всем он и по силам!
Пишлы голосы по всих низинах,
По буковинах, по всих ричынах,
Уси низини зазеленилы,
Та зозулечки повылетали,
Повылетали, защебетали…
Ведьмы схватились за руки и цепочкой понеслись по улице, звонко стуча в асфальт окованными железом каблуками. Ирка почувствовала, как ее с силой толкнули в спину, и вылетела в середину хоровода… Ритм неожиданно изменился, ведьмы пошли плавно и важно, замыкая Ирку в кольцо:
Десь тут була дивчинка,
Десь була молодесенька… —
выводила Катерина.
Тут вона сила, тут вона впала…
Ирка послушно опустилась на колени.
До земли припала,
Сим лит не вмывалась.
Бо води не мала, —
продолжала Катерина.
Прямо перед Иркой возникла… огромная, темная от времени дубовая колода, полная ледяной, до зубовного хруста, водой.
Ой встань, дивчинка,
Встань, молодесенька!
Была дытына – стала дивка!
Умый личко билесеньке!
Наверное, это странно – умываться из древней дубовой колоды посреди самой обычной улицы индустриального города. Но когда рядом шелестит листвой Отец Дубов, а в колоде плещет вода из хортицких источников, ничего странного быть не может! Ирка с наслаждением опустила в воду руки, а потом окунула пылающее лицо. Как всегда после прикосновения к хортицким источникам, перед глазами замерцали картинки, словно проступая сквозь стены обычных домов. Прошествовали мимо величественные византийские купцы. За ними появился отряд рыжеусых варягов-викингов в рогатых шлемах. Пронесся на коне польский крылатый гусар и прошагали, метя широкими, как Черное море, шароварами, запорожцы с копьями на плечах.
– Давай, Ирка, жги! – пронзительно завопила Танька.
Засверкали, вспыхивая с неистовой силой огоньки в кольцах робленных.
Ирка ударила ладонями по воде, заставляя сверкающие брызги разлететься во все стороны. Ударила еще и еще, расплескивая воду. Ведьмы захохотали, закружились, ловя на ладони сверкающие капли. Ирка воткнула руки в бока и выдала такого дробота стальными каблуками, что задрожала земля!
– И-и-и-и-эх! – пронзительный визг взвился над городом.
И ведьмы понеслись по улице с визгом и топотом, звоном каблуков и вихрем разлетающихся рукавов. Безумные тени заметались по стенам. Волосы ведьм бились на ветру. Вспыхивали и вспыхивали костры, искры кружились, как светлячки над головами, завивались в сверкающие смерчи и оседали на волосах и плечах ведьм пламенными ожерельями.
Ирка летела за этими кострами, за этими искрами, бежала, мчалась, кружась и визжа в неистовой пляске. Мимо нее проносились смутные силуэты – местные, запорожские молодые ведьмы пикировали из поднебесья, чтобы присоединиться к свите ведьмы-хозяйки.
– Русалии, русалии! Симарглу слава! – кричали ведьмы. – Великому Псу, подателю всего живого – слава ему!
– Слава! – прошептала Ирка. Какой он ни есть, как бы ни сложилось у них дальше – сегодня русалии, сегодня слава ему!
Хохочущий, визжащий, сверкающий, неистово скачущий хоровод вырвался на площадь-скверик. Весенние русальские костры вспыхнули по кругу, взмывая в темное небо столбами гудящего пламени. Ирка закружилась между деревьями, взвивая ярко-зеленые, цвета молодой листвы, рукава. Все вертелось вокруг нее: деревья, камень с надписью, будто из сказки, скульптура лошади, в огнях костров готовая ожить и сорваться в скачку вместе с хохочущими ведьмами…
Ирка замерла со вскинутыми к небесам руками и рукавами, пляшущими по ветру.
И вот тогда, словно кто-то отдернул завесу, она увидела ЕГО.
Глава 44
Возрождение хортицкого дуба
Это был величайший в мире дуб, истинный отец этой земли! Какие там 700 лет, что за глупости! Этот дуб уже был, когда Святослав рубился с печенегами в своем последнем бою. Об этом дубе писал Константин Багрянородный, великий император, дуб видел византийцев и викингов, воинов и отшельников. Да-да, именно под этим дубом запорожцы писали письмо турецкому султану, и этот дуб стукнул желудем по темечку Богдана Хмельницкого, когда тот решал судьбу своей земли. Под этим дубом слагал стихи Тарас Шевченко. Этот дуб был всем, он был велик…
- Предыдущая
- 121/139
- Следующая
