Каменный пояс, 1975 - Шишов Кирилл Алексеевич - Страница 33
- Предыдущая
- 33/92
- Следующая
«Приехав в Челябинск, мы первым делом, познакомились с людьми Урала, суровыми и сдержанными, исполненными внутренней целеустремленности, подлинными потомками тех, кто со времен Петра поднимал недра земли. Мы почувствовали, что наши новые зрители привыкли быть требовательными к себе и другим. Нам стало ясно, что надо работать без каких бы то ни было скидок на трудности военного времени, на сложность работы в новых условиях. Творческий пульс Малого театра бился бесперебойно. Мы возобновили за несколько месяцев почти весь основной репертуар».
...Еще в годы войны Седьмая симфония Д. Д. Шостаковича, «симфония всепобеждающего мужества» («Правда», 1942, 30 марта, ст. Е. И. Ярославского), написанная и впервые исполненная в осажденном Ленинграде, обрела мировую известность, ее исполняли лучшие симфонические оркестры Соединенных Штатов Америки, Англии.
Случилось так, что очень скоро после создания своего едва ли не самого знаменитого произведения Дмитрий Дмитриевич оказался проездом в Челябинске. Он направлялся из Ленинграда в Новосибирск на репетиции с родным ему симфоническим оркестром Ленинградской государственной филармонии. В Челябинске состоялась встреча композитора с творческой интеллигенцией. Д. Д. Шостакович рассказал уральцам, как создавалась симфония, поделился творческими замыслами. Уральцы высказали пожелание поскорее познакомиться с новым произведением. И вскоре это удалось! Концерт состоялся в помещении Челябинского драматического театра. Седьмую симфонию Шостаковича исполнил Государственный симфонический оркестр Союза ССР под управлением Натана Рахлина.
Кого только не довелось видеть и слышать в военную пору уральцам! В студии Челябинского радио играли Эмиль Гилельс и Давид Ойстрах. Народная артистка Советского Союза В. Н. Пашенная выступала перед горняками Копейска. В Миассе прямо под соснами выступали артисты Государственного ансамбля народного танца Союза ССР под управлением Игоря Моисеева. На концерте присутствовало 15 тысяч зрителей — строители и рабочие автозавода.
Приезжал и Государственный русский народный хор под управлением А. В. Свешникова. Первоначально предполагалось, что хор пробудет на Южном Урале недолго. Однако начались концерты, сначала в Челябинске, затем последовало приглашение в Магнитогорск (ну как откажешь сталеварам!), затем в Златоуст (нельзя же обидеть старых умельцев!), и пребывание затянулось. Вместо 10 было дано 17 концертов!
...Особенно желанными гостями были артисты в госпиталях. В палате или коридоре — свободных помещений не было — собирались все, кто мог: приходили на костылях, те, у кого ранение полегче, помогали передвигаться товарищам. У нашего земляка, ныне известного поэта, Михаила Львова есть стихотворение, посвященное памяти мастера художественного слова Всеволода Аксенова. Вот оно:
Никогда не забыть челябинцам, людям старшего поколения, замечательных чтецов, мастеров художественного слова: Всеволода Аксенова, Дмитрия Журавлева, Антона Шварца, Сергея Балашова и, конечно, Владимира Яхонтова.
«Он (Яхонтов. — А. З.) читал лучше поэтов и лучше актеров, — вспоминает доктор филологических наук И. Л. Андронников. — И не просто «лучше», а совсем по-другому... Владимир Яхонтов объединил в своем творчестве обе тенденции. И новое звучание стиха превратилось в высокое и принципиальное явление искусства».
То, что именно на Урале, в Челябинске, зародилась у Яхонтова мысль построить на средства, полученные от концертов, танк для Советской Армии и назвать его «Маяковский», не случайно. Он часто выступал со стихами любимого поэта на Кировском заводе, где тогда делали танки.
«И вот мы идем на завод, чтобы увидеть боевую машину, — рассказывает бывший диктор челябинского радио В. Ф. Шатова. — У Владимира Николаевича в руках сверток, завязанный шнурком.
Сборочный цех. Мы видим танки, готовые к погрузке на платформы. Гляжу искоса на Владимира Николаевича, а он какой-то растерянный. И вдруг говорит:
— Ну как я найду свой?
А потом как закричит:
— Владимир Владимирович, откликнитесь!
И тут вышел парень в форме танкиста, махнул рукой и сказал:
— Сейчас я его выведу.
Потом был митинг. И тогда Яхонтов разорвал пакет, что был с ним, и раздал всем четырем танкистам — членам экипажа — по томику Маяковского в подарок».
В самое трудное для страны время советское искусство верно служило своему народу. Оно выполнило предназначение, о котором говорил великий Ленин, — объединять чувство, мысль и волю масс, подымать их.
Мастера большого искусства оказали огромное влияние на развитие местных творческих сил, формирование художественного вкуса уральцев, прежде всего — молодежи.
После того как москвичи вернулись домой, приехал из Шадринска в родной город драматический театр имени Цвиллинга. В годы войны наш театр «сделал наиболее крупный шаг по пути творческой зрелости». («Челябинск», ЮУКИ, 1971.) С аншлагом шли спектакли: «Кремлевские куранты» Н. Погодина, «Русские люди» К. Симонова, «Партизаны в степях Украины» и «Фронт» А. Корнейчука. Коллектив в это время пополнился рядом ведущих артистов — таких, как Н. Соколов, М. Горбатова, И. Баратова, Е. Агеев.
Не раз выезжали челябинские артисты на фронт. Вот что рассказал об одной из таких поездок Я. Лельгант:
«Сваленные стволы деревьев. Терпкий запах горелой хвои. Косые лучи солнца освещают верхушки сосен.
Мы выступаем перед частью, которая несколько дней назад была в тылу врага, громила немецкие штабы, рвала вражеские коммуникации и, прорвавшись через фронт, теперь находится на кратком отдыхе.
Дружно звучат аплодисменты и смех. Теплый прием еще более подбадривает нас, хотя невдалеке от «театра» ложатся снаряды.
За время поездки выработалось правило: если бойцы и офицеры не уходят в укрытие — продолжать выступление. Это стало законом, и никто из артистов бригады ни разу не нарушил его».
Немногим более тридцати лет назад советские воины добили врага в его логове. И повсюду вместе с ними и с теми, кто ковал меч воину-освободителю, были мастера искусств, артисты.
АНАТОЛИЙ ГОЛОВИН
ПРИНАЛЯГ, ПОДНАЖМИ, ПОСПЕШИ!..
(Отрывки из поэмы)
Бригадир наш,
уральскою стужей каленный,
в пестрой шубе собачьей
хромал впереди.
Пулей финской еще
навсегда окрещенный,
нас, как в бой, поднимал:
— На объект выходи!
Дружно шли на объект.
И пимы, и сандали,
и ботинки с обмотками —
был бы согрет.
Словно Север и Юг
собрались на Урале —
полушубки, плащи,
и тулуп, и бешмет.
Как-то радостней стало,
теплее и проще,
будто души раскрылись —
светлей, веселей.
Тачка легче,
и путь до отвала короче.
- Предыдущая
- 33/92
- Следующая
