Спасти Кремль - Ленковская Елена - Страница 4
- Предыдущая
- 4/36
- Следующая
– А-а, майн готт! И здесь эти мыши! – воскликнул первый довольно раздражённо.
Что-то пребольно стукнуло Лушу по лодыжке. Чем это он в меня кинул? Своим башмаком, что ли?
– Вот ещё незадача. В оболочке малого шара вчера обнаружилась громадная дырища. Доктор Шефлер, это мыши! Проклятые мыши проели тафту.
– Думаю, всё дело в пропитке, герр механик. Вы пропитали шёлк лаком, а его запах привлекает мышей. Надо обзавестись кошками, вот мой совет.
– Ага! Где мой волшебный Йордан? Он не то что кошек, он самого чёрта из пекла достанет.
Послышались уверенные шаги. Совсем близко! Луша затаила дыхание. Портьера зашевелилась. Доктор Шмидт пристукнул каблуком, обувая брошенный в мышей башмак.
Тут в комнату вошел кто-то ещё.
– Доктор Шмидт, вас господин Фейхнер велели позвать. Господин военный губернатор Москвы граф Ростопчин изволили пожаловать.
– Проверка? – спросил тихо доктор медицины.
– Граф уверяет, что написал в донесении к государю императору, что любит мою машину как собственное дитя, – усмехнувшись, процедил доктор Шмидт.
– Спасьибо, ми уже идьём, – коверкая слова, громко сказал он по-русски.Все трое вышли из комнаты.
Луша боком вылезла из-за душной плотной портьеры и с облегчением вздохнула.
Она оказалась в просторной зале с расписным потолком. У стен стояли старинные стулья с завитушками, посередине – стол с остатками то ли позднего завтрака, то ли раннего обеда.
Луша с любопытством огляделась. Если это сон, где же её разлюбезный братец? Смотреть вместе один «исторический» сон – это ведь была Русина идея…
Руси рядом не было. Сквозь высокие окна с полукруглым верхом как сквозь решето проливалось в комнату солнце. Квадратные лужи света лежали на полу. Они были похожи на «классики».
Ну да, на обычные «классики», какие сотню раз чертила Луша на тротуаре. Мелом, а лучше – краской из баллончика.
Лушины босые ноги сами запрыгали по дорогому наборному паркету. Я и прямо, я и боком, с поворотом и… Внезапно она остановилась.
– Интересно Русе такой же сон приснился или нет? И вообще, как-то не похоже, что я сплю… А вот вчера-то – по телевизору говорили, что дети пропадают…
Луша охнула и зажала себе рот ладошкой. Мамочка! Караул! Я в прошлом!
А впрочем…
Луша подняла голову и посмотрела в окно.
– Ой, как интересно!
За окном висел кит.– Ух-ты! – Девочка зачарованно прижалась лбом к стеклу.
Огромная оболочка аэростата и впрямь напоминала кита, только немного сморщенного. Тряпочный кит вяло трепыхался, развешенный на деревянных столбах. Он нависал прямо над большой лодкой.
Рядом суетились люди. Их было довольно много.
Лодка, кстати, была красивой. Луша видела похожую на старинной гравюре из Руськиной энциклопедии. Там она называлась гондолой.
– Где всё-таки Руська? – с беспокойством подумала Луша. – Как бы он не пропал без меня. Он ведь такой… мечтательный. Ему бы эта лодка наверняка понравилась. Он любит всё такое старинное… Пиратов там всяких, рыцарей.
Луша озабоченно нахмурилась. Надо трезво поразмыслить, куда она попала, что делать дальше, а главное – как найти брата.Ну и что, что это – не сон! Луша почему-то не сомневалась, что Руська всё равно должен быть где-то поблизости.
Двухстворчатая дверь в залу внезапно заскрипела. Ой! Сейчас войдут! Луша взглянула на своё убежище. Снова стать мышью она не желала.
Девочка толкнула высокую оконную раму. Та поддалась. Луша высунулась и сморщила нос. Ну и запах здесь, в прошлом. Поглядела вниз – первый этаж, ничего страшного. И она ловко спрыгнула во двор.
Фу-у! Пахло по-прежнему противно.
Зажав двумя пальцами нос, Луша с разинутым ртом разглядывала диковинную конструкцию. Гигантская, словно подвяленная на солнце, рыбина аэростата была надута примерно на треть. Матерчатые хоботы-рукава тянулись от неё ко множеству бочек.
Вокруг сновали рабочие. Слышался стук топоров, визг пилы, какой-то металлический скрежет и звяканье.
Луша, осмелев, подошла поближе.
– А ты чего тут? Швея, что-ли? – высокий строгий дядька поймал Лушу за руку. Луша возражать не решилась. – Ну-ка, марш крылья шить. Эй, Михеич, забери-ка девчонку, путается тут под ногами. Доставь на место. Набрали работничков – мал мала меньше… – сердито добавил он.
Михеич, пожилой суетливый мужичок, потащил Лушу к маленькому белому домику, приговаривая:
– Ишь, любопытный вы народ! Нельзя тебе тут. Опасно. В бочках-то кислота самая что ни на есть ядовитая – серная! Да опилки железные. Кислота железо разъедат – водород выделят. Газ такой. Он, слышь ты, легше воздуха. Как надует еростат, он и подымется.
– А скоро, дяденька, он поднимется? – полюбопытствовала Луша.
– Эх! – Михеич досадливо махнул рукой. – Обещались за шесть часов управиться, а вишь – два дни прошло, и всё не у шубы рукав. А потом доктор Шмидт к еростату крылья приноровить хочет. Чтоб против ветру, стало быть, летать мог. О как!
Они подошли к белому домику.
– Эй! Принимайте свою белошвейку, – крикнул Лушин провожатый в открытую дверь.
Там что-то отвечали, но Луша не разобрала.– Откуда мне знать. Начальство велело. Да оденьте девчонку, что она у вас в одной рубашонке гуляет. Эх! Правду говорят – сапожник без сапог. Как звать-то тебя? Лукерья? Ну вот, иди, Лукерья. Да старайся, стежки ровно клади! Глядишь, еростат запустим и врага побъём.
Капитан «адской машины»
Руся стоял в толпе людей и вместе со всеми слушал, как человек в мундире выкрикивает, держа в руках бумагу:
«Здесь мне поручено было от государя сделать большой шар, на котором пятьдесят человек полетят куда захотят, по ветру и против ветра, а что от него будет, узнаете и порадуетесь.»
Шар? Ничего себе! Руся протиснулся вперёд. Человек громко продолжал:
«Если погода будет хороша, то завтра или послезавтра ко мне будет маленький шар для пробы. Я вам заявляю, чтобы вы, увидя его, не подумали, что это от злодея; а он сделан к его вреду и погибели».
Что за злодей-то? Руся озадаченно почесал затылок.
Толпа загалдела, обсуждая услышанное.
– А сказывали – лодку подводную сооружают.
– Не лодку, а оружие секретное.
– Ага, машину, слышь ты, «адскую».
– Да на кой нужна таперича ента лодка, когда проклятый Бонапартий Смоленск взял и посуху к Москве идёт?
«Бонапартий»?! Ого! Это что же я, всё-таки в 1812 год попал? Круто. И, главное, не во сне, а наяву! Значит, идёт война с Наполеоном… А разве тогда в России шары воздушные делали? Интересно!
Толпа редела. Руся, соображая, уставился на свои босые ноги. Хотел бы я знать, что же это за город?
Чисто одетый господин в штатском и в очках пробормотал прямо над ухом мальчика:
– Да-с, идея заманчивая, и воплощение её в жизнь сулит выгоды неоценимые. Интересно бы посмотреть. Вся Москва уже там побывала…
Москва? Точно. Как я сразу не догадался! Ну, Москва так Москва. По крайней мере в Москве они с Лушей были. Даже два раза.
– Эй, кучер! В Воронцово!
Едет на шар смотреть! Надо ловить момент! Мальчик бросился к коляске, в которую сел господин в штатском и уцепился за неё сзади. Мёртвой хваткой!
Руся был весел и горд собой. У него было такое чувство, будто… Будто он читает книжку о себе самом!
В принципе, находиться в прошлом было не так уж и страшно. Распухшее ухо Руся решил в расчёт не принимать. В остальном пребывание здесь походило на костюмированную историческую игру. Было интересно. С Лушкой, конечно, было бы ещё интереснее. Впрочем, девчонкам лучше оставаться дома…
По дороге «мёртвая хватка» стала постепенно сдавать. Сначала она превратилась в «полумёртвую», а потом и в «еле-живую». Тут-то Руся и слетел на дорогу на каком-то из поворотов. Отряхнул пыль с коленей, поплевал на ободранный локоть. Прихрамывая, поплёлся вслед за уехавшей коляской. Его обогнала целая ватага мальчишек. Мальчишки сочувственно улыбались.
- Предыдущая
- 4/36
- Следующая
