Шерлок Холмс. Новые заметки доктора Ватсона - Кей Марвин - Страница 37

Леди Джиневра с сочувствием посмотрела на меня и протянула мне чашку чая.

— Вы уже нашли брошь Принни? — прошептала она.

— Внизу ее нет, — сказал я ей. — Я посмотрел везде, где можно было ее спрятать, и даже там, где ее невозможно спрятать. Здесь ее быть не может. Мне нужно поискать в спальнях.

— А вы не можете попросить об этом слуг? — небрежно бросила леди Джиневра.

— Если вор кто-то из них, то другие наверняка его прикроют, — пояснил я ей. — Вы сможете задержать семейство Риколетти внизу вечером, после ужина? Тогда я смог бы обыскать их комнаты.

— Вы действительно считаете, что это они? Вот здорово! — хихикнула леди Джиневра. — Меня всегда интересовало, чем Риколетти так привязал к себе папу.

— Джиневра, тебе пора одеваться к ужину! — прервала нас леди Даксбари.

Она окинула меня строгим взглядом, припасенным для чьих-то юных сыновей, которые будут флиртовать с ее дочерью, чтобы потом исчезнуть. Профессор и миссис Мортон чопорно сидели с чашками чая в руках, а мистер Дарвин в это время беседовал с лордом Даксбари. Ривз бросил на меня такой же испепеляющий взгляд, что и его хозяйка.

— Берег чист, мистер Холмс. Наверное, теперь вы можете осмотреть верхний этаж, прежде чем наши гости разойдутся, чтобы одеться к ужину, — пробормотал он.

Похоже, момент был как нельзя более подходящий. Я воспользовался временным затишьем и устремился к главной лестнице, чтобы начать поиски. Наверху все спальни были расположены в ряд: комнаты мужчин справа от лестницы, а женщин — слева. Пространство между ними было занято огромным куполом.

Меня вполне можно было обвинить в незаконном проникновении. Я толкнул первую же дверь, это оказалась спальня самого лорда Даксбари. Но здесь меня встретил лакей лорда; нахмурившись, он заявил, что его светлость не станет прятать свои собственные драгоценности.

Следующую комнату занимал лорд Сильвестр. Я почувствовал сильный запах его средства для волос, смешанный с каким-то другим неприятным запахом, который я не мог определить, но только я начал осматривать туалетный столик, как в коридоре послышались шаги, те же, что так озадачили меня утром. Я прислушался, затем выглянул в коридор, но все двери были закрыты. Звук шагов поднимающихся по лестнице людей заставил меня выйти из комнаты лорда Сильвестра. В коридоре я встретил лорда Даксбари и его почтенных гостей.

— А, Холмс! Джентльмены, это тот молодой человек, о котором я вам говорил, студент Другого заведения.

Я поклонился как можно почтительнее и выдавил слабую улыбку. Я чувствовал себя как ребенок, уличенный в воровстве конфет. Уже потеряв надежду, я вернулся в свою комнату, но здесь меня поджидал Ривз.

— Я так полагаю, у вас ничего не получилось, — злобно произнес дворецкий. — Вам была предоставлена полная свобода действий, мистер Холмс. Мы ожидали от вас большего.

— Я не могу продолжать, — запротестовал я.

— Наблюдение и логические выводы, — напомнил мне Ривз. — Вот метод, мистер Холмс. — С этими словами он удалился.

Замечательно! Я постарался вспомнить, что я видел, чтобы сделать из этого какие-то выводы. Риколетти здесь здорово устроился, это правда, но нельзя упрятать человека за решетку только за то, что он нашел привлекательное гнездышко. Миссис Риколетти была вульгарной особой, но как можно посадить на скамью подсудимых женщину за то, что она вульгарна? Тогда половина женщин Лондона и большинство провинциалок были бы обвинены судом Олд-Бейли. Лорд Сильвестр тоже не подарок, но ведь он сын графа, а значит, неприкосновенен.

Я спустился к ужину, обдумывая эти факты, обещая себе учитывать все нюансы и подозрительное поведение. Увы, мои благие намерения вылетели в трубу. Не только потому, что гостями были два джентльмена из Кембриджа, а в придачу и миссис Мортон; на ужине также присутствовала половина местного дворянства, приглашенного семейством Даксбари. Меня посадили рядом с леди Джиневрой, у которой, как у дочери хозяев, это еще не был официальный выход в свет, поэтому она сидела в конце стола. Риколетти сидел ближе к центру стола и беседовал с гостями об искусстве, миссис Риколетти тоже сидела где-то посредине, и меня отделяли от наиболее вероятных подозреваемых куча тарелок и огромные вазы с поздними розами.

Как бы то ни было, следовало придерживаться правил этикета. Риколетти был на виду, и я должен признать, что создавалось впечатление, будто он знал о чем говорил, когда обсуждал старых мастеров. Меня особо заинтересовали химические теории джентльменов из Кембриджа, поэтому я чуть не подскочил от резкого «гм!» Пемберти.

— А… с вашего позволения… — заикаясь, произнес я и неуверенной походкой вышел из столовой, а затем поднялся на второй этаж.

Я повернул в женское крыло и пожалел о том, что не мог подключить к поискам леди Джиневру. Увы, неуверенная игра на пианино указывала на то, что она должна заниматься своим делом, а я — своим. Я с опаской вошел в будуар графини в надежде, что здесь меня никто не увидит.

Мне сразу бросилась в глаза шкатулка с драгоценностями на ее туалетном столике. «Отсюда легко можно что-нибудь украсть», — подумал я. Кто бы ни взял эту брошь, он мог решить, что это простая безделушка. На самом виду лежало несколько брошек с крупными камнями.

Следующая комната была отведена жене профессора. Вдруг я услышал шум в коридоре и заскочил в первую попавшуюся дверь.

По запаху я понял, что оказался в комнате миссис Риколетти. Я бы сказал, что здесь просто воняло, а на стул был небрежно брошен корсет от ее вчерашнего наряда. В коридоре послышался ее голос, и я начал спешно искать, где бы мне спрятаться. Шкаф был слишком маленьким. Окно? Закрыто. Ага! Я бросился под кровать.

В комнату вбежала миссис Риколетти. Я слышал, как она мечется по спальне, очевидно, поправляя детали своего туалета. Она сказала что-то по-французски, затем остановилась. Кто-то постучал в дверь.

Я слышал, как она открыла дверь. Потом я увидел косолапые ноги Риколетти и его деревянную трость почти перед самым своим носом. Я внимательно посмотрел на его ботинки со специальной подошвой, и отметил, что каблук весьма странный.

— Она у тебя? — спросила миссис Риколетти.

Он что-то ответил приглушенным голосом. Из того немногого, что мне удалось расслышать, я понял, что он очень раздражен из-за какого-то поступка своей жены.

— Откуда мне было знать, что она такая ценная? Ну, ничего не поделаешь. Этот болван студент снует по дому целый день. Придется подождать, когда ты уедешь в Лондон с остальными… Что это было?

Наверное, такое случается с каждым. Вы находитесь в неположенном месте, в то время как все считают, что вы в каком-то другом месте. Жизненно важно вести себя абсолютно тихо. И тут у вас начинает чесаться нос.

Со мной это и произошло. Я почесал его первым попавшимся под руку предметом, которым оказалась туфля на высоком каблуке, насквозь пропитанная характерным запахом миссис Риколетти. Из-за этого запаха, да еще из-за пыли произошло неизбежное. Я чихнул.

В комнате началась суматоха. Миссис Риколетти наклонилась, вывалив еще больше своих прелестей, и вытащила меня из-под кровати. Риколетти схватил меня за ворот и прорычал мне в ухо какое-то итальянское проклятие, в то время как миссис Риколетти пронзительно визжала, заявляя о своей невиновности на неподобающем женщине французском. На шум пришли люди. В дверях показались леди Даксбари и лорд Сильвестр, а за ними два господина и миссис Мортон; граф выглядывал из-за всей этой толпы, а вдали, словно памятник, маячил Ривз.

— Что здесь происходит? — выкрикнула леди Даксбари.

— Ах, этот страстный юноша! — Миссис Риколетти заключила меня в объятия. — Ну, красавчик, coma mia,[22] что же ты? Гебе нужно было подождать, пока все стихнет! — И она поцеловала меня в губы, прежде чем я успел увернуться.

Лорд Даксбари вырвал меня из ее объятий и вытащил в коридор до того, как Риколетти вызвал меня на дуэль или что там полагается делать итальянцу со студентом, который был обнаружен в спальне его жены. Что касается Пемберти, то он смотрел на меня со страхом и отвращением, а я тем временем пытался стереть со своего лица помаду этой мерзкой женщины.