Гнев духов - Прозоров Александр Дмитриевич - Страница 38
- Предыдущая
- 38/42
- Следующая
После такого напутствия найти нужное жилище оказалось совсем не трудно. Правда, залив оказался столь широк, что просторное Мохнатое озеро поместилось бы в нем раз пять только в ширину. А в длину — так много, что и чисел таких люди еще не изобрели. Больше двенадцати. Отвернув к закатному берегу, Золотая Тень и Могучий Саблезуб миновали сперва дом, который сочли большим — такой же, как остальные, — зато сразу за ним увидели именно то, что искали: совсем скромный домик всего с одной стеной, с крышей, наклоненной на одну сторону, и вдобавок приютившийся на уголке растопыренных бревен, брошенных поверх других, вбитых в дно.
— Как тут можно жить? — изумилась Золотая Тень. — Тут только птичкам есть где обосноваться!
Они подплыли ближе. Могучий Саблезуб нарочно плескал веслом посильнее, и на звук выглянула хозяйка. Сперва замялась, но почти сразу узнала, и губы ее расплылись в широкой улыбке:
— Золотая Тень?! Могучий Саблезуб?! Как вы здесь оказались?! Плывите, плывите сюда! Скоро Серый Язь вернется, вот обрадуется! Он про вас многим рассказывал, никто не верит. А вы тут сами вдруг пришли! Вон к той свае лодку привязывайте. За ней лестница. Вот Серый Язь как обрадуется!
Привязав пирогу все той же травяной веревкой, на которой еще в первый день коптилась рыба, гости поднялись наверх и смогли немного осмотреться.
То, что дети Ловкой Выдры называли домом, было на самом деле всего лишь настилом, похожим на те, что делают себе охотники в опасных местах. Правда — куда как шире, шагов десять в длину и почти столько же в ширину. Два сосновых бревна лежали поперек, опираясь на вертикальные, которые Поющая Волна назвала «сваями». Могучий Саблезуб даже догадался, почему местные люди воспользовались именно соснами, а не другими деревьями. Сосны зимой часто ломаются, когда на кроны налипает слишком много снега. Поэтому их не нужно рубить — всегда можно насобирать в лесу уже упавшие. Стволы сосен прямые, веток нет. Макушку оттяпать — и готовое бревно.
Между толстыми бревнами были накиданы обычные жерди толщиной в руку. Этого добра тоже нетрудно нарубить в любой болотине. Сколько хочешь, столько и бери.
Но вот что поразило Камыша — так это дом. Поставленный поверх жердей, он был полностью сделан из камыша! Толстые, с человеческую голову, маты высотой в рост человека и шириной в два шага, они были плотно прошиты во многих местах плетеными из рогоза веревками, поставлены на попа и связаны все теми же веревками. Возможно, для прочности внутри и были продеты еще какие-то прутья или слеги — но снаружи заметить их было невозможно. Наклоненная в сторону берега крыша тоже была, разумеется, из камыша, пол в доме застилали камышовые маты, вход закрывали камышовые циновки. Теперь стало ясно, почему уже за день пути до здешнего селения камышовые заросли исчезли почти полностью. Из камыша племя Ловкой Выдры делало практически все!
Правда, приют Серого Язя и Поющей Волны домом назвать можно было с большой натяжкой. Скорее, уютная камышовая норка, в которую даже войти можно только нагнувшись, а спать — слегка поджав ноги. Она занимала примерно треть уже настеленного жердяного помоста. Даже очаг, и тот находился снаружи: на открытом помосте поверх циновки был намазан слой глины, а сверху — насыпан еще и толстый слой песка. Да что там очаг — даже сушеная рыба хозяев висела снаружи, на натянутых между жердями веревочках, прикрытых сверху все теми же циновками, с нашитой тонкой черной кожей. Странность жилищу добавляла стена из трех камышовых матов, стоящих непонятно зачем вплотную к «норке» хозяев.
— А-а-а… — опасаясь обидеть хозяев, Камыш задал самый невинный из всех возможных вопросов: — А почему у вас крыша на одну сторону? Мы на два ската всегда делаем. Так они круче выходят, и вода лучше стекает. Протечек меньше.
— Со стороны берега ветра не бывает, — ответила Волна, разбирая что-то внутри «норки». — Под камыш не задувает и стебли не ворошит. От широкой воды в бурю так дует, что за ночь всю крышу по стебельку может повыдергивать. А через лес ветру не пробиться. Потому и крыша целее.
— Эта стена тоже от ветра? — указала на камышовые маты Золотая Тень.
— Нет, это дом будет, — мотнула головой хозяйка. — У нас по обычаю, после того, как охотник и девушка называют себя мужем и женой, они отправляются за горьким песком, для новой семьи, а племя назначает им место для жизни. Вот, сваи эти и бревна без нас поставили и связали. И садок повесили. Остальное молодые уже сами собирают. Слеги для пола привозят, камыш в маты вяжут. Язь хитрый, у него приготовлено много было, на берегу прятал. Вот, все это всего за два дня настелить успел и спальню стенами обставить. До зимы пол до конца доделать хочет. А как лед встанет, камыш возить легче будет. На лодке неудобно, он места много занимает. Коли хорошо все будет, так к весне нормальный дом закончим. С крышей и со стенами.
— А-а, так вот оно что… — хлопнул себя по лбу Могучий Саблезуб.
Все оказалось легко и просто: Язь и Волна еще только-только начинали строиться. Потому и дом их выглядел так же странно, как зимний дом без крыши: если яма и очаг вырыты, а больше ничего нет. Такой дом чужаку тоже странным покажется.
— Что такое «садок»? — заинтересовалась Золотая Тень.
— Вон там он. Видишь, между сваями прутья из ивы? К ним сетка крапивная привязана. Когда Серый Язь свежую рыбу привозит, мы ее туда бросаем, чтобы под рукой плавала. Перед едой ее оттуда берем и готовим. А ту, что заснула, ту потрошим и горьким песком натираем. Даем пропитаться и сушиться вешаем. Когда рыбалка плохая, непогода или ледостав, тогда ее едим.
— Не холодно зимой-то в таком доме? — не удержался от вопроса Могучий Саблезуб. — Под полом ведь холод гуляет!
— Когда очаг днем горит, то тепло. Главное, стены успеть поставить, дабы не выдувало. Со стенами даже без крыши не страшно. А в спальне и пол толстый, и стены, и укрываемся тепло. Там и так хорошо.
Под домом что-то шумно плеснуло. Похоже, сидящие в садке рыбины услышали о еде, и намеки им не понравились. Пухлик в лодке тоже заскулил.
— Совсем-совсем без огня сушите? — Золотая Тень продолжала спрашивать об интересном для нее. — Просто на ветру?
— Да, — кивнула Поющая Волна. — Вон висят, сама посмотри. На крайней веревке совсем еще свежие, сырые.
— И не портятся?
— Ты же видишь! — Хозяйка немного помялась, и признала: — Ну, коли перележат невысохшие, могут подпортиться. На вкус прогорклые становятся. Ну, это если не сушить, а просто в воде с горьким песком оставить. В дожди, случается, отмокают сильно, тогда заплесневеть могут. Но это долго лежать должны. Очень долго. Половину лета, наверное. А коли весна или лето и не жарко — так сколько хочешь, столько и лежат. Можно и вовсе не сушить.
— Зимой вообще ничего не портится, — ответил Могучий Саблезуб. — Вот только охота летом добычливее. Из-за того с сушкой и мучаемся.
— Летом нужно сушить, — согласилась Волна. — А осенью можно просто песком натереть и так оставить. Как проголодаешься, просто съесть. Даже готовить не нужно.
Почему не нужно готовить, юный охотник тоже догадывался. Дрова в дом на воде нужно возить на лодке. Стало быть, огонь дети Ловкой Выдры наверняка старались разводить пореже. Зимой без него не обойтись, а когда теплело — ели так, чтобы костра лишний раз не разводить.
— Ты научишь, как правильно горьким песком пользоваться?
— Научу, мне не трудно, — согласилась хозяйка. — Только показать проще, нежели словами рассказывать. Привезет Серый Язь снулую рыбу, при тебе и сделаю.
Однако девочкам не повезло — когда в сгущающихся сумерках к домику подплыла байдара, то вместо рыбы в ней были дрова, а на веревке сзади покачивалась охапка из смотанных вместе, длинных и тонких березок и осин.
— Могучий Саблезуб? — ненадолго удивился он, увидев гостя. — Хорошей тебе охоты! Помоги…
За поданную веревку юный охотник приподнял край связки. Язь, сбросив одежду, спрыгнул в воду, подтолкнул ее снизу, помогая поднять комли к бревну, потом забрался наверх, и вместе они затащили слеги наверх.
- Предыдущая
- 38/42
- Следующая
