Синий город на Садовой (сборник) - Крапивин Владислав Петрович - Страница 13
- Предыдущая
- 13/136
- Следующая
Федя торопливо отдал Оле сумку и схватил пакет.
— А ты ведь из сумки не все выложил! — сказала Оля.
— Там еще… мои покупки кой-какие… — Он до сих пор не придумал, как поинтереснее преподнести Оле пленку.
Дом был новый, и лифт — самый современный. Просторный, с плафоном дневного света, с огоньками внутри кнопок на пульте, с красивой сеткой на диспетчерском динамике. Двери задвинулись с вкрадчивым шорохом, и кабина услужливо ухнула вниз. Но почти сразу затормозила — с мягкой перегрузкой. Двери раздвинулись, шагнул в кабину мальчишка лет девяти. Слегка взъерошенный, забавно курносый и толстогубый. В бело-голубой клетчатой рубашке-распашонке поверх серых трикотажных шортиков. С широким замызганным бинтом пониже колена. Глянул на незнакомых чуть настороженно и сказал излишне вежливо:
— Вы, наверно, тоже на первый этаж, да?
— Куда ж еще… — Федя нетерпеливо нажал кнопку с единицей. Лифт плавно провалился в глубину, но через несколько секунд вновь затормозил.
— Еще пассажир, — вздохнула Оля.
Но кнопка с номером этажа не зажигалась.
— Это не пассажир, — сказал незнакомый мальчик виновато, будто из-за него задержка. — Это, кажется, зас'стряли. Здесь такое с'случается. — Он заметно запинался на букве "с". Может, от досады, а может, так, от природы.
Федя нажал опять "единицу". Кабина не шелохнулась.
— Ну, яс'сно. Приехали… — Мальчик протянул мимо Феди руку и надавил красную клавишу "Вызов диспетчера".
Динамик зашелестел, жирный дамский голос произнес:
— Ну, что у вас?
— То, что пос'стоянно, — капризно сказал мальчишка. — Опять с'стоим. Дом номер три, второй подъезд.
— Хулиганили небось там!
— У вас как неполадка, так всегда кто-то виноват! — со звоном сообщил мальчишка. — Лучше бы наладили с'систему!
— А-а! Это опять товарищ Березкин застрял! Ждите… — И динамик отключился.
— Ну вот, — печально подвел итог виноватый Березкин. — Теперь она нас промаринует назло мне. Я с ней уже с'сорился…
Он завздыхал и стал поправлять сползающий бинт.
— Подвешенный в пространстве лазарет, — заметил Федя. — Все в бинтах и ссадинах…
— Ты-то ведь, кажется, целый пока, — возразила Оля.
— Я душевно травмирован. Вчера Степка в лифте застрял, сегодня я сам. Сплошные ДТП. Не к добру…
Мальчик сказал, согнувшись и поглядывая исподлобья:
— Даже с'совершенно непонятно, отчего он отключается…
Оля прищуренно поглядела на потолок:
— А может, неподалеку пришельцы пролетали на своей тарелке. Когда они пролетают над дорогой, у автомобилей зажигание отключается. Читали?.. Может быть, и здесь так же…
Федя пообещал:
— Ну, поймаю одного из них, оборву щупальца.
— Разве у них есть щупальца? — удивилась Оля. — Говорят, что они гуманоиды, с руками-ногами. Только головы квадратные. Помните, в Воронеже приземлялись?
Мальчик оставил бинт и объяснил со знанием темы:
— Они ведь всякие бывают, эти пришельцы и НЛО. Потому что они звездный плафон.
— Что за плафон? — изумилась Оля.
— Ну, знаете, в океане плавает! Им еще киты питаются. Это крошечные такие живые существа. Все одинаково малюсенькие, а если поглядеть в микроскоп — тысячи разных пород… — Березкин объяснял, часто перетаптываясь от убедительности тона, и бинт у него опять съезжал. — Ну, это океанский плафон, а в космосе — звездный. Тысячи разных разумных существ и аппаратов. Некоторые на Землю случайно попадают, а некоторые… со всякими целями…
Оля засмеялась, поднося к губам костяшки. Весело глянула на Федю. Тот сказал мальчишке:
— Эх, ты, биолог. Не плафон, а планктон.
— Ой, правильно… Я знал, да забыл.
Он опять стал подтягивать повязку.
— Все равно съедят, — заметила Оля. — Давай перебинтуем, у нас опыт. Да, Федя?
Мальчик почему-то испугался:
— Не надо! Это так… пустяки. — И быстро перевел разговор: — Это что? — Он показал на футлярчик с камерой, который висел у Оли через плечо.
Федя насупил брови:
— Это черный ящик, как в самолете. Для автоматической записи при аварии. Вот если трос оборвется и мы трахнемся, тогда тоже… — Он вдруг ощутил, какая глубокая под полом кабины шахта.
Оля, видимо, тоже ощутила. Сказала:
— Зачем ты дразнишь человека… — И мальчику: — Это киноаппарат. Любительский…
Федя не хотел обижать Березкина. Тот ему даже нравился забавной смесью самостоятельности и беззащитности.
— Не дразню я. Это от злости на судьбу. Ни дня без приключений. — И примирительно объяснил Березкину: — Вчера с велосипеда летел, аж в дереве застрял, а сегодня — вот…
Мальчишка деловито понажимал кнопки — всех этажей и снова диспетчера. Лифт не дрогнул, динамик глухо молчал.
— С'ситуация… — вздохнул Березкин. Отступил в угол, потоптался. Потом уперся ярко-синими глазами Феде в грудь. Улыбнулся: — Какой хороший значок…
Спокойное и ласковое решение пришло Феде в один миг. Он отцепил значок и ловко прикрепил его к рубашке Березкина.
— Носи, раз хороший.
Мальчик замигал, заулыбался нерешительно:
— Ой, что ты… зачем…
— Ну, ты же говоришь "хороший". А у меня просто так…
Вовсе не "просто так" был значок. Федя с утра еще радовался ему. Но сейчас вроде бы и не жаль. Потому что Березкин был славный. Он, конечно, гораздо старше Степки (и не в пример образованнее!), но проскальзывала в нем такая же бесхитростность.
— С'спасибо…
— На здоровье, — вздохнул Федя. И быстро глянул на Олю: уж не думает ли она, что Федя Кроев ради нее решил показать себя добреньким? Но та смотрела со спокойным пониманием. Потом отодвинулась в угол, положила к ногам сумку, подняла опять к губам острые суставы пальцев и задумалась.
Постояли, повздыхали, помолчали.
"Может, сказать ей о пленке? Нет, пока не время…" И Федя опять повернулся к Березкину. Забавное было у того лицо. Губы, как у негра, наружу выворочены, а волосы цвета пакли, и нос вздернут лихим сапожком. Густые брови — с изломом и постоянно приподняты, будто от грустного удивления. Даже когда мальчишка улыбается…
Впрочем, сейчас он не улыбался. Смотрел на Федю с напряженной виноватостью. Стоял скованно, съежил плечи, сдвинул коленки. Опустил глаза, вскинул опять. И вдруг незаметно, поднятым к подбородку пальцем, поманил к себе Федю. И очень понятно показал взглядом: "Только чтобы она не заметила…"
Федя шевельнул веками: ясно, мол. Придвинуться, будто случайно, приблизил к лицу Березкина щеку. В ухо Феде толкнулся теплый шепоток:
— Я не знаю, что делать. С'страшно хочется в туалет.
Может, кто другой и хихикнул бы. А Федя испугался за мальчишку. Потому что чего смеяться — положение безвыходное. Одними губами понятливо спросил:
— Всерьез или помаленьку?.. — Как у Степки, когда того поджимало не вовремя.
— Не вс'серьез. Но с'сильно. Я не рас'считал…
Вот "с'ситуация"… Федя качнулся к пульту. Оля вздрогнула. Он нажал опять диспетчерскую кнопку, но динамик за модерновой сеткой хранил бесстрастное молчание.
— Понажимай другие, — посоветовала Оля.
Федя лихорадочно понажимал. Без толку. Он опять придвинулся к Березкину. Шевельнул губами:
— Потерпи. Наверно, скоро поедем… — А что еще он мог сказать? И что сделать? Вот если бы Оли здесь хотя бы не было… — Сожмись… Можешь?
Мальчишкины губы снова двинулись. "С'совсем ужас'сно…" — понял Федя. Глаза Березкина округлились, он втянул сквозь зубы воздух. На пределе человек…
— Ольга, стань носом в угол! Зажми уши, закрой глаза!
— Зачем? — очень удивилась она.
— Надо! Скорее! И считай до двухсот! Только не быстро…
— И что будет? Поедем? — Она решила, что такая игра.
— Или поедем, или будет сюрприз. Такой, что затанцуешь. Честное слово! Ну, скорей…
Оля пожала плечами, но послушалась. Указательными пальцами заткнула уши. Зажмурилась и отвернулась.
— Ладно уж. Раз… два… три…
Федя развернул мальчишку лицом к стенке, поставил ему на сандалии большой жесткий пакет с очистками. Шепнул в маленькое порозовевшее ухо:
- Предыдущая
- 13/136
- Следующая
