Высокая ставка - Монтечино Марсель - Страница 10

• Предыдущая
• 10/107
• Следующая

— Конечно, дорогуша. — Сандра потянулась за лежавшей на полу сумочкой.

— Смотри! — сказал Даго Ред. — Сейчас он ее сбросит... Ах, черт, реклама!

Джуниор разгрыз очередной кубик льда и кивнул:

— Ричард Уидмарк.

— Ну, что у тебя? — холодно спросил Ники у Сэла, когда они остались вдвоем. И без того маленький кабинет показался Сэлу еще теснее.

— Хочу попросить тебя о любезности, Ники.

Ники промолчал, только смотрел на Сэла. «Надо сматываться отсюда», — кричал внутренний голос Сэла. Он с трудом подбирал слова:

— Джорджи придет только в шесть тридцать, а у меня важное дело. Вы с Джуниором, кажется, никуда не спешите, может, подмените? В такой дождь никто не придет, и телефонных звонков немного, не знаю почему...

— У тебя свидание?

— Что?

— Встреча с женщиной? — усмехнулся Ники. — Наставляешь рога соседу?

Сэл заставил себя улыбнуться:

— Тебя не обманешь, Ники.

Ники плюхнулся в холодное кожаное кресло, закинул руку на спинку и покачался на старых пружинах, глядя на Сэла из-под тяжелых век.

— Знаешь, Сэл, что меня всегда удивляло. — Он уселся поглубже в кресло, откинулся и положил ноги на стол, продемонстрировав импортные ботинки со скромными кисточками. Никто в квартале не одевался, как он. — Что за тобой, не имевшим ничего, кроме долгов, всегда бегали женщины.

«Если бы ты только знал, — мелькнула мысль, а за ней следующая: — Впрочем, скоро узнаешь!»

А Ники продолжал:

— Тебе и невдомек, что ты золотая жила. Был, во всяком случае. Мог быть. Слышал, как визжали девчонки, когда ты пел. Они на все готовы ради тебя. Мог бы заработать на них миллион долларов. Никогда не пойму. почему ты не воспользовался такой возможностью.

Сэл пожал плечами. Он не знал, как ответить, чтобы не обидеть Ники. Наконец нашелся:

— Я не делал этого, потому что не знал, как нужно.

Какое-то время Ники молча смотрел на него.

— Пожалуй, ты прав, — сказал наконец. — Сутенер должен быть мастером своего дела. Как проповедник, или фальшивомонетчик, или жокей, или... или...

— Или музыкант.

Ники покачал головой и сдержанно улыбнулся:

— Нет уж. Быть музыкантом — как СПИД. А делать ставки и петь, — он ткнул пальцем в Сэла, — вообще последнее дело.

«Это уж точно», — подумал Сэл.

Ники спустил ноги на пол.

— Именно поэтому кто-то теряет, — он холодно улыбнулся, — а кто-то находит.

— Возможно, ты прав, босс. — Сэл рассмеялся.

Ники уперся руками в колени.

— Жаль мне тебя. Ты так никогда и не узнаешь, как приятно заставить женщину продаваться ради тебя. — Он посмотрел на Сэла. — А еще приятнее вмазать мужику по морде и забрать все деньги, видя, как он сдрейфил.

Сэл ничего не сказал.

— И то и другое доставляет мне огромное удовольствие. — С этими словами Ники пошел к дверям. Сэл за ним. Вдруг Ники остановился и положил Сэлу руку на плечо. — Но приятнее всего прикончить какого-нибудь ублюдка, которого ты терпеть не можешь. — Он сжал плечо Сэла. — Ничего не может быть лучше. Ничего. — Он еще крепче сдавил плечо. — Ничего.

Зловещая улыбка появилась на его мрачном лице.

— Убивать того, кто тебе не по душе, очень приятно. — Смех Ники был и заразительным, и леденящим душу.

«Он просто дьявол, этот подонок, — думал Сэл, — настоящий дьявол».

— Эй, Ники, — донесся из бара голос Даго Реда. — Иди смотри! Разве не в этом фильме Эдвард Джей сбрасывает с лестницы мамашу стукача?

Выходя из кабинета, Ники бросил через плечо:

— Мотай отсюда, музыкант. Все равно ты, здесь никому не нужен.

Сэл уже держал в руках плащ.

— Спасибо, Ники, придет Джорджи и разложит все ставки.

Ники остановился у стойки и обернулся.

— Есть крупные выигрыши? О чем первым делом сообщить Малышу Джонни?

У Сэла голова пошла кругом.

— Ничего особенного, Ники.

— Это из-за дождя. — Ники стал усаживаться на свой стул. — Кому охота играть в такую погоду?

Сэл вышел из кабинета в плаще с поднятым воротником. Хеди даже не взглянула на него. Она сидела на своем прежнем месте, держа обеими руками стакан.

— Эй, Сэл, — закричал Джимми Вэн, — ты куда собрался?

— У него важная деловая встреча, — усмехнулся Ники, — с мистером Развлечение.

— А кто за баром будет следить? — спросил Джуниор.

— Ты, — рассмеялся Ники, а вслед за ним Джимми и Даго Ред.

Сэл вышел из-за стойки и мягко опустил за собой перекладину. Дверь к свободе была в нескольких метрах.

— Еще раз спасибо, Ники, — весело произнес Сэл, застегивая плащ на ходу.

— Вали ко всем чертям, музыкант! — Ники махнул рукой.

— Смотри, смотри! — Даго Ред ткнул пальцем в телеэкран. — Вот этот самый момент.

— Да это совсем другой фильм, — стоял на своем Джуниор.

— Смотри!!!

Зазвонил телефон. Похолодев, Сэл обернулся и увидел, что Ники снял трубку. Сэл с трудом удержал дверь, которую едва не вырвал порыв ледяного ветра.

— Боже, вы только посмотрите, как льет, — сказал Джимми Вэн.

— Вот черт! — выругалась желтоволосая Сандра. — В такую погоду парада наверняка не будет, да, Ред?

Джуниор Венезия отправил в рот очередной кубик льда и перекатывал его за щекой.

— ВМФ, если бы захотели, запросто остановили бы дождь.

Ветер с реки ударил Сэлу в лицо, капли дождя казались картечью. Сэл втянул голову в плечи и быстро пошел по Сент-Чарльз-авеню. Дождь лил за воротник, струйками стекал по спине. Сэл проголосовал, но промчавшееся мимо такси было занято, и шофер даже не взглянул на него. Трамвай в конце квартала, медленно удалялся, печально звеня колокольчиком. Сэл перешел на другую сторону улицы. Он вымок весь до ботинок, ноги онемели от холода. Под навесом сгоревшего кинотеатра Сэл закурил. Рука со спичкой дрожала. Затянулся несколько раз, но не ощутил вкуса, сунул руки в рукава плаща и пошел по блестевшей от дождя улице. Голова слегка кружилась. Он выбрался из бара живым и чувствовал себя словно зверь, выпущенный из клетки. Но что делать теперь? Какие у него возможности? Какой выбор? До восьми, максимум до девяти часов ему надо найти сто восемьдесят, какие-то несчастные сто восемьдесят тысяч долларов. Подумаешь, так просто смешно. Сегодня даже банк не ограбишь — воскресенье. «Все нормально, — успокаивал он себя. — Главное — не терять чувства юмора. Выход найдется».

Сэл подержал во рту безвкусный окурок, понаблюдал, как дождь пытается затопить Чарльз-авеню. Что же все-таки делать? Куда идут вечные должники, чтобы заработать сто восемьдесят штук? И чего вообще стоит жизнь неудачника? Совсем немного. Так что терять ему нечего... Кроме еще одной неудачной ставки.

В черно-сером небе сверкнула молния, Сэл вздрогнул и испуганно вскрикнул. Что это с ним? Над вымокшим, холодным городом прокатился гром. Сэл смотрел на потоки грязной, мутной воды и думал о том, что у него не хватит сил выбраться из западни, в которую он сам себя загнал. Он любовник, а не борец. Но в ближайшие часы придется побороться, если он хочет увидеть восход над Миссисипи.

Из-за стены дождя, словно привидение, появился еще один трамвай, скользя по рельсам, как в немом кино.

Сэл щелчком выбросил зажженную сигарету, и она превратилась в липкую массу еще до того, как упала на землю. Сэл застегнул верхнюю пуговицу, поднял воротник, тяжело вздохнул и под дождем побежал к трамваю.

Ванда Максуэлл накладывала макияж, когда в дверь позвонили.

— Вот черт! — воскликнула она с досадой, продолжая осторожно подводить глаза мягким фиолетовым карандашом. Косметикой Ванда стала пользоваться с тринадцати лет, назло своей набожной матери, и с тех пор по крайней мере полтора часа в день румянилась, что-то выщипывала, подводила, выделяла, подкрашивала, пудрила, тонировалась, придавая блеск тому, что ей было дано от природы. Если бы Ванду спросили, что, собственно, она сделала в жизни, кроме того, что вышла замуж за Чарли Максуэлла и развелась с ним очень вовремя, то есть до того, как его магазин по продаже роскошных автомобилей вылетел в трубу, если бы поинтересовались, чему ее научила жизнь, — она ответила бы, что искусству макияжа. Им она овладела в совершенстве. И чем старше становилась, тем больше навыков приобретала, поскольку с каждым годом на это уходило все больше и больше времени. В дверь снова позвонили.

• Предыдущая
• 10/107
• Следующая