Русский эксперимент - Зиновьев Александр Александрович - Страница 66

• Предыдущая
• 66/136
• Следующая

Но ядро их образует множество высших лиц центральной власти и системы управления, а также множество лиц, обладающих высоким престижным уровнем в масштабах страны (привилегированные директора, ученые, писатели, музыканты, художники).

Представители высших слоев имеют самый высокий жизненный стандарт. В их распоряжении все блага, достижимые в данной стране. Причем они имеют все почти без денег или за условную плату. Их богатством являются не деньги, а социальное положение. На всех уровнях они связаны служебными и личными отношениями, круговой порукой, взаимными услугами. Они образуют правящие клики, принимающие мафиозный характер и зачастую перерождающиеся в уголовные. Мощный аппарат власти и идеологии охраняет их привилегированное положение.

К низшим слоям относятся рабочие всех типов, работники сферы обслуживания, не занимающие постов, лица, занятые на подсобных работах в различных учреждениях, служащие контор и канцелярий, низший медицинский и научный персонал, воспитатели детских учреждений, рядовые милиционеры и прочие лица, выполняющие непосредственные деловые функции на низших ступенях социальной иерархии. К этим слоям относятся также начальники самых низших категорий. Социальная активность низших слоев близка к нулю. Они раздроблены, имеют самый низкий образовательный уровень, легче всех поддаются манипуляциям властей. Их солидарность ограничивается бытовыми отношениями асоциального характера. Их интересы представляют официальные общественные организации, администрация и органы власти. Их материальное положение в основном зависит от общих условий в стране и от политики руководства.

Средние слои образуют сотрудники системы власти и управления среднего уровня, директора и заведующие обычных предприятий и учреждений, преподаватели высших учебных заведений, деятели культуры, научные работники, короче говоря, основная масса служащих и начальников среднего уровня иерархии, а также творческая и интеллектуальная часть населения. К этим слоям относятся также многочисленные деятели спорта и других непроизводительных профессий. Эти слои самые разнообразные по составу. Их положение является двойственным. В одних отношениях они тяготеют к высшим слоям. Многие их представители обслуживают высшие слои, имеют с ними контакты и переходят в них. Для некоторой их части это вообще есть лишь этап на пути в высшие сферы. В других отношениях и в других частях они близки к низшим слоям, разделяют их судьбу, зависят от произвола властей.

Средние слои поставляют наиболее активных апологетов режима. В них входят работники идеологии и пропаганды, сотрудники партийного аппарата, карательных органов. Вместе с тем эти слои являются основой новых веяний в стране, прогрессивных и даже порою оппозиционных умонастроений. Они имеют самый высокий образовательный и культурный уровень. В них входит самая деловая и творческая часть населения. В них гораздо больше возможностей для неофициальных объединений, чем в низших слоях.

Точные социологические измерения социальной структуры советского населения по годам и по различным регионам вряд ли производились. А если это и делалось, результаты мне неизвестны. Но и без них совершенно очевидно, что за годы советской истории произошли колоссальные изменения как качественного, так и количественного порядка. Больше всех увеличились средние слои как абсолютно, так и относительно (т.е. их пропорции в массе населения). Высшие слои тоже значительно увеличились сравнительно с дореволюционными высшими слоями, а также и в отношении к прочей массе населения. Что касается низших слоев, то тут я затрудняюсь сказать что-то категорическое. Число рабочих и крестьян, занятых непосредственным физический трудом, сократилось как абсолютно, так и относительно. Но зато выросло число других категорий граждан, относящихся к низшим слоям, — мелких служащих, низшего персонала научных учреждений и больниц, шоферов, секретарш, работников транспорта и связи, воспитательниц детских учреждений, учителей низших категорий и т.д. Короче говоря, структурирование советского общества к 85-му году не завершилось количественно.

При рассмотрении структуры советского населения нельзя игнорировать образование довольно многочисленного слоя граждан, которые по их социальному положению должны быть отнесены к средним и даже низшим слоям, а по материальному уровню — к высшим. К этой категории относятся служащие и даже рядовые работники системы торговли и распределения материальных ценностей, имеющие возможность безнаказанно грабить государственную собственность, спекулянты, деятели теневой экономики, представители организованной преступности и т.д. Они вступают в контакт с работниками аппарата официальной власти, подкупают их и занимаются грабежом совместно.

Остались совершенно неизученными такие объединения в структуре советского общества, как союзы писателей, художников, артистов, музыкантов, журналистов, спортсменов т.п., а также многочисленные организации вроде инвалидов, ветеранов, рыболовов, краеведов и т.п. А между тем их роль в жизни общества была огромной. Так, благодаря «творческим» организациям такого рода советская интеллигенция имела гораздо больше оснований считаться классом в социальном смысле, чем рабочие и крестьяне, не имевшие таких организующих средств. Многие из таких организаций имели свои средства и структуру, сближавшую их с деловыми клеточками и клеточками управленческого аппарата. Они сливались с последним, становясь его разветвлениями. С другой стороны, они осуществляли контроль за ситуацией в своих сферах, влияя и даже определяя в них распределение материальных благ, должностей, наград и т.д.

Критики советского общества сетовали на отсутствие в нем «гражданского общества». Я думаю, что оно на самом деле уже сложилось в той или иной мере, что проявилось в упомянутых объединениях. И в подготовке и осуществлении контрреволюции 1985–1993 годов оно сыграло свою роль. Я даже склонен считать, что интеллигенция, объединенная в нечто подобное социальному классу благодаря негосударственным организациям и союзам, стала идейной и направляющей силой в разрушении русского коммунизма.

Созревание социального организма. Многие критики советского общества обращали внимание на некое его перерождение. Как будто бы оно сначала было не таким уж плохим и даже хорошим, а потом почему-то (по недосмотру?!) испортилось. На самом деле никакого перерождения в смысле отступления от некоего «правильного» образца не было. Было созревание «правильного» младенческого организма, превращение его в столь же «правильный» взрослый организм. То, что было в слабом состоянии и было незаметно, развилось, усилилось, вышло на первый план. К тому, что уже было сказано на эту тему, хочу добавить еще следующее.

В жизни советских людей можно выделить три аспекта — всеобщий, классовый (слоевой) и индивидуальный. Они сосуществовали одновременно в людях, но были представлены в них различно — в различных пропорциях и в различной степени влияния на образ жизни и поведение. И в процессе формирования коммунистического общества в России степень их развитости и влияния на массы населения была различной. В сталинские годы доминирующую роль в формировании и в жизнедеятельности основной массы людей играли интересы страны в целом. Их жизненный уровень в большой степени зависел от состояния страны в целом. Материальное неравенство еще было выражено сравнительно слабо. Вертикальная динамика населения была колоссальной. Число представителей привилегированных слоев было сравнительно невелико. Судьбы огромного числа людей зависели от созидания нового, важного для страны в целом, от обороноспособности страны, от ее физического выживания как целого. Конечно, постепенно происходили изменения, но они еще держались в некоторых рамках.

В послевоенные годы усилился процесс расслоения общества, стало нарастать материальное и социальное неравенство, для значительной части населения улучшение их жизненных условий стало в большей степени зависеть от их продвижения в более высокие социальные слои (классы). Слоевые (классовые) интересы стали играть для них более важную роль, чем интересы страны как целого. Их жизненный уровень поднимался не столько за счет общего улучшения положения в стране, сколько за счет тех преимуществ, какие им приносило попадание в определенный слой. Таких людей было много. Большая их часть выходила из низших слоев и не порывала с ними связи. Казалось, что нечто подобное в принципе доступно всем. Психология этих слоев стала приобретать доминирующее влияние на массы населения. Психология интересов страны как единого целого ослабевала, опустошалась по существу и превращалась в нечто формальное, идеологическое. По монолитности советского общества, которую прославляла идеология и какой боялись на Западе, был нанесен неотвратимый, пока еще скрытый удар. К середине брежневского периода (к началу семидесятых годов) она фактически стала лишь идеологическим мифом.

• Предыдущая
• 66/136
• Следующая