Бумеранг (СИ) - Ан Юли - Страница 1

By Yuli An

https://www.facebook.com/yulia.anoshina.1

Copyright 2013 Yuli An

Smashwords Edition

Другие произведения автора Юли Ан размещены на сайтах:

Smashwords.com и http://shop.club-neformat.com/?s=Юли+Ан

БУМЕРАНГ

оглавление

Глава первая.       МУСЯ

Глава вторая.       ТАМАРА ГЕННАДЬЕВНА

Глава третья.       ТОМОЧКА

Глава четвёртая.    ТОМКА

Глава пятая.        ТАМАР

Глава шестая.       ТАММИ

БУМЕРАНГ

МУСЯ

Её стали называть бабой Томой ещё за месяцы до появления на свет её внучки. Томочка радовалась перспективе нянчиться с малышкой и в то же время удивлялась столь нелепому сочетанию слов «баба Тома», которые так неожиданно, но основательно прилипли к ней.

«Что за бред! – как-то возмутилась она, заглянув в зеркало. – Ну какая я баба?! Когда в душе у меня весна… - она оценивающе впилась в своё отражение, а секундами позже уже снисходительно продолжила: - ну хорошо, пусть будет поздняя, но всё же весна! – А вытянув шею, Томочка уже без былого энтузиазма закончила свой внутренний диалог, - хотя, на мой взгляд, я становлюсь больше похожа на жабку, чем на бабку».

Следующие два года пролетели для неё в заботах и суете. За это время её внучка успела подрасти и научилась лопотать что-то по-своему. И в скором времени она приучила свою бабу Тому откликаться на «Бобо». Так неожиданно Томочка приобрела ещё одно милое прозвище, которое её сын и невестка с лёгкостью подхватили и по случаю подтрунивали над ней, называя мадам «Бобо».

Голос у Томочки был нежным и тихим, от чего в её присутствии всем становилось спокойно и уютно. При разговоре она обычно слегка тянула слова, этим вызывая у своего мужа Владимира приятные чувства. Он всегда откровенно восхищался вибрациями её певучего голоса, а так же деликатным манерами, в которых проскальзывало что-то неуловимо кошачье. А заглянув в её изумрудно-зелёные глаза, ему всегда было трудно от них оторваться. И неудивительно, что с первых дней их знакомства Володя прозвал её Мусей.

А вот на работе к ней все обращались не иначе, как по имени и отчеству - Тамара Геннадьевна.

Она работала в институте, где преподавала биологию. Там она пользовалась большим авторитетом у студентов за своё искреннее отношение к ним и умение не только говорить, но и слушать.

Тамара жила в доме неподалёку от реки. Место там было тихое, а земля плодородная. Как поговаривали её соседи: «только сунь прутик в землю, так из него дерево вырастит».

Двор в её доме был большим и ухоженным, но само строение уже давно нуждалось в капитальном ремонте.

Ещё до революции этот дом был построен одним купцом, имени которого теперь уже никто в городе Балашове не помнил, но вот о деяниях этого старого барина в округе знали многие. Местные жители рассказывали, что бывший владелец был жуть как до женского полу охоч. А на старости лет так и вовсе пристрастился совращать юных девиц, за что, в конечном счёте, поплатился жизнью. Так, однажды, ранним утром нашла его кухарка в сенях с проломленной головой. Поговаривали, что это так с ним молодой конюх посчитался за свою поруганную любовь.

С тех пор прошло много времени. Купеческий дом не раз принимал под свои своды новых владельцев, стены которого впитывали их житейские радости, боль от потерь, и смиренно хранили в себе их переживания.

И вот однажды этот дом перешёл по наследству от одного дальнего родственника к Владимиру, мужу Томочки. И что интересно, сам наследник считал себя до этого события круглым сиротой, так как после трагической смерти его родителей, Владимиру пришлось пару лет, до совершеннолетия, прожить в детском доме.

А за год до того, как Владимир вступил в права наследника, он женился на Томочке и обосновался у жены в маленькой квартире, где она проживала со своей матерью. Они жили дружно, но Володя постоянно чувствовал, что своим присутствием он стесняет моложавую тёщу.

Частенько перед сном Владимир мечтал с Мусей о собственном жилище. И каково же было его удивление, когда он получил в своё владение целый дом!

Это был поистине счастливый период в его жизни. Всё, к чему стремятся люди годами, Владимир получил почти сразу! Он стал обладателем старинной усадьбы, юной жены, и в довершение ко всему, его милая Муся родила ему сына!

Олежка, так назвали они своего обожаемого сыночка, рос здоровым и смышлёным мальчуганом, а Владимир оказался, ещё ко всему, хорошим семьянином. Он любил технику и смолоду работал на автобазе механиком. А в начале 90-х, когда частное предпринимательство стало делом обыденным, он открыл свою собственную мастерскую, а при ней маленький магазинчик по продаже запчастей для легковых машин.

Что касается Томочки, то она, по окончанию высшего заведения, устроилась работать в институт и это её вполне устраивало. У себя на работе Тамара Геннадьевна была душой учительского коллектива и по возможности, всегда принимала активное участие в подготовках всевозможных мероприятий. А со своими учениками она была всегда предупредительна и справедлива.

Ей нравилось вывозить студентов в парки и музеи. Там, без журналов и ведомостей, Томочка чувствовала себя куда приятней, чем в стенах института. Она с неподражаемым вдохновением рассказывала своим ученикам о биологических системах, о различных взаимосвязях, о живой природе и о многом, многом другом, что не могло оставить равнодушными её юных слушателей.

Но стоило ей только переступить порог собственного дома, как невероятным образом Тома перевоплощалась в другую личность. Она становилась хрупким и болезненным существом, с которого её заботливый муж сдувал пылинки и решительным образом взваливал на себя всю работу по дому.

Его Муся часто жаловалась на общее недомогание. И в такие дни, свернувшись клубочком, она могла весь день пролежать на кушетке с книжкой в руках.

Владимир очень опасался за её состояние здоровья. Он гнал от себя дурные мысли и всячески старался создать своему «сокровищу» тепличные условия.

Так незаметно пролетели годы. Их совместная жизнь была наполнена любовью и взаимопониманием. Томочка дарила Володе нежность, а он ей всё остальное, что было необходимо для её душевного и физического комфорта.

Мужа Тамары Геннадьевны не стало, за пару недель до её пятидесятилетия. Он умер от перитонита, так и не придя в сознание после операции.

После его ухода Тома долгое время не могла свыкнуться с действительностью; то она уходила в себя, то роптала на судьбу, а так же сетовала на то, что ей даже не довелось поговорить по душам с Володей перед его смертью.

«Как я могла не почувствовать надвигающейся трагедии?!» – ужасалась она каждый раз, когда мысли переносили её к их последнему разговору, который состоялся в ночь перед его операцией.

До боли в сердце её удручало то обстоятельство, что ей не довелось сказать Володе, как она благодарна ему за все те годы совместной жизни, которые они прожили вместе. А ещё Томочке всегда хотелось признаться ему в том, что она считала его даром, ниспосланным ей Свыше.

После смерти мужа она ещё долго продолжала вести с ним внутренний диалог, от которого днём её отвлекали знакомые и друзья, но вечерами, когда Томочка возвращалась в свой опустевший дом, Владимир вновь всецело и полностью овладевал её мыслями.

Нередко, на смену скорби, всплывали и другие чувства, от которых её коробило. «Как же я бывала с ним не справедлива и эгоистична!» - в отчаянье восклицала она.

Но бывали минуты, когда Томочка нервно ходила по комнате и приговаривала:

- Какая дикость! Человеку было так плохо! А я ему о таких глупостях… - она не могла простить себя за свои избитые фразы и легкомысленные заверения, - что «не волнуйся, мол, всё будет хорошо…», и, как последняя дура, зачем-то постоянно напоминала ему о своём юбилее. Вот и погуляли мы с ним после всех треволнений».