Выбери любимый жанр

Позволь снова тебя любить (СИ) - Зайнулина Алия Раисовна - Страница 45

Изменить размер шрифта:
45

– Кристалл, девочка моя, – всхлипывая, шептал я. – Милая, очнись. Я умоляю тебя, очнись.

Я ненавидел себя. Я бесконечно себя ненавидел за то, что в последнее время так вел себя с Кристалл. Как я мог позволить себе столько времени воротить от нее нос только за то, что она беспокоилась за наши отношения? Я как последний конченый подонок срывался на нее по любому поводу. Какой же я мерзавец! Паршивый, подлый ублюдок!

Я отпустил руку жены, чтобы ненароком не причинить ей боль, потому что злость снова закипела во мне. Я отвернулся от Кудряшки и закрыл лицо руками. Щемящая боль снова пронзила меня насквозь, отчего мое дыхание сбилось, и сердце норовило выпрыгнуть из груди. Казалось, его биение слышит весь город. Голова снова закружилась, и я положил ее на грудь любимой.

Я знал, что за одну ночь нельзя изменить жизнь. Но за одну ночь можно изменить мысли, которые навсегда изменят твою жизнь. И эта ночь стала для меня именно такой.

Обессилив от терзавших меня страданий, я закрыл глаза и уснул, сжимая руку своей полуживой жены.

***

Я сидел в кресле и смотрел прямо перед собой, разглядывая движение крошечных пылинок в воздухе. Они плавно перемещались, следуя друг за другом, а затем исчезали.

Как бы и я хотел сейчас исчезнуть...

– Можно? – спросила моя дочь, входя в комнату.

– Да, – ответил я, не глядя на нее.

Она подошла ко мне и положила руку на мое плечо.

– Пап, ты должен выйти к людям.

– Я не хочу.

– Я понимаю, но...

– Я не готов сейчас ни с кем разговаривать, Элизабет.

– Хорошо, – она взяла стул и села напротив меня. Лиззи сжала мои руки, слегка поглаживая, и заглянула в глаза. – Ты сегодня что-нибудь ел?

Я отрицательно покачал головой, по-прежнему глядя в одну точку.

– Нужно есть, папа, о чем ты думаешь?

– Я ни о чем не думаю.

– Послушай, ты нужен мне, а главное Кристоферу.

Я это итак знал, но не мог думать о том, что будет дальше.

– Где он сейчас?

– Он сидит в чулане. Ни с кем не хочет разговаривать. Тебе нужно пойти к нему.

– Да, – я встал на ноги и потер опухшие глаза.

Элизабет проводила меня взглядом и опустила голову, прижав ладони к лицу. Я не видел, чтобы она плакала до этого момента. Я вообще не уверен, что она когда-то плакала так, как сейчас. Может я просто не замечал, потому что мои собственные слезы застилали мне глаза.

Я вышел из комнаты и поднялся наверх. Мой сын сидел в чулане, обхватив колени, и никак не отреагировал на мое появление. Я опустился на пол рядом с ним.

– Как ты, сынок?

Кристофер посмотрел на меня, ничего не отвечая.

Я испугался, что он перестанет говорить. Я знал много случаев, когда дети вообще переставали разговаривать после серьезных потрясений.

– Малыш, я знаю как тебе нелегко. Я сам не представляю что делать дальше, но мы должны говорить об этом, мы должны быть одной командой.

– Почему мамочка нас бросила? – спросил Крис. От его взгляда у меня заболело сердце, а на глаза навернулись слезы. Осознание невосполнимой потери просачивалось в меня со скоростью света.

– Мамочка нас не бросала, не говори так.

– Но она ушла! – закричал мальчик.

По моим щекам заструились слезы. Я не мог сдерживаться. Я даже не пытался, хоть и понимал, что нельзя вести себя подобным образом перед ребенком, который потерял мать.

Несколько дней подряд он не проронил ни слова, а сейчас говорил все, что чувствовал.

– Ты знаешь где она сейчас, верно? Она всегда наблюдает за нами, поэтому мы должны быть сильными.

Как я могу просить четырехлетнего сына быть сильным, если сам сижу на полу в чулане со слезами на глазах? Сейчас я не был сильным. Я был самым слабым слабаком на планете. До потери Кристалл я не думал, что способен столько плакать. Я не знал, что существует такая боль. Я чувствовал себя заживо погребенным, потому что задыхался.

Даже если я стоял посреди улицы, мне казалось, что я нахожусь в замкнутом пространстве, которого становится все меньше. Но я не могу это остановить, и не представляю смогу ли когда-нибудь.

– Ты врешь! Она не может наблюдать за нами! Она лежит в гробу, глубоко под землей! Я сам видел!

А я не видел, как гроб с моей женой опускали в сырую землю. Я не мог на это смотреть и пошел прочь, приведя всех в замешательство. Я не хотел видеть похороны своей любимой. Это мучительно больно. Господи, как это больно!

Я прижал к себе сына и предался рыданиям. Весь чулан заполнился моими громкими всхлипами, какими-то жалкими стонами, но мне было плевать. Я что есть сил обнимал частичку моей единственной любви, моей малышки Кристалл, которой больше никогда не будет с нами. Больше никогда я не смогу прижать ее к своей груди, никогда не смогу поцеловать, сказать, как сильно ее люблю... Я не успел ей этого сказать и ненавидел себя за это. Я никогда себе этого не прощу. Никогда.

– Мистер Митчелл?

Я услышал голос медсестры и резко раскрыл глаза. Мое сердце колотилось как бешеное, кровь стучала в висках, а ладони были мокрые.

– С вами все в порядке? – спросила она, наклоняясь к моему лицу.

– Да, – дрожащим голосом проговорил я. – Просто дурной сон.

– Ладно, вам что-нибудь принести? – предложила она.

– Таблетку аспирина, пожалуйста, – попросил я.

– Хорошо. Вы точно не хотите поехать домой?

– Нет.

Медсестра понимающе кивнула, поправляя одеяло Кристалл, и удалилась.

Я вытер влажный лоб и глубоко вздохнул. Меня до сих пор трясло после такого сна, и я был немного дезориентированным.

Я посмотрел на Кристалл, которая лежала на больничной койке, практически не дыша.

Она была невероятно красива даже с множеством ушибов, царапин и синяков на лице. Я плавно провел пальцем по ее лицу, зная, что не делаю ей больно, потому что она была по-прежнему без сознания. Я болезненно поморщился и, подцепив пальцем одну кудрявую прядь ее светлых волос, приложил к губам.

– Детка, я умоляю тебя, проснись. Я не могу так больше. Я сделаю все, что ты пожелаешь, только не оставляй меня, – сдавленные рыдания вновь сотрясали мою грудь. – Я не могу без тебя, малышка. Кристалл, Кристалл...

На следующий день в больницу приехала Элизабет. Она пыталась меня успокоить, но на ее лице я прочитал откровенный ужас. Она держала себя в руках, как делал всегда, и я был очень благодарен ей за это.

– Как Кристофер? – спросил я, глядя на Кристалл. Я не отводил от нее своего взгляда ни на минуту.

– Я сказала ему, что она ушиблась. Он хочет ее видеть, пап.

– Ты же знаешь, что он не должен видеть ее такой.

– Я знаю. Но с ним должен быть хотя бы ты. Я посижу с ней, съезди домой.

Я отрицательно покачал головой.

– Папа! Она скоро очнется, все будет хорошо, – мягко сказала Лиззи.

– Я хочу быть здесь, когда она придет в себя, – тихо промолвил я.

– А кто будет с вашим сыном? Мне оставить его на улице? – она свела руки на груди.

Я подошел к Кудряшке и провел пальцами по ее полуоткрытым губам, глубоко вздыхая.

– Я ненадолго, любимая, – прошептал я и взял свою куртку.

– Так-то лучше, – Элизабет слегка улыбнулась и приобняла меня. – Я не оставлю ее, папочка.

– Я скоро вернусь, – сказал я и вышел из палаты.

Глава 26. Лилиан.

– Здравствуйте. Чем могу помочь?

– Добрый вечер, мне нужно в палату 312, Кристалл Митчелл.

– Вы родственница?

– Близкая подруга.

– Хорошо. Это на третьем этаже, первый поворот на право.

– Благодарю.

На следующий день после того, как Дэйв Митчелл отверг меня, я вернулась в офис, чтобы забрать свои вещи. Келли набросилась на меня и рассказала, что Кристалл сбила машина, но она не знает подробностей, а только то, что Дэйв не появится на работе в ближайшее время. Сначала я обрадовалась, что смогу спокойно собраться, не видя его, но потом я почувствовала у себя во рту резкий привкус вины. Это чувство ударило мне прямо в живот, и я даже согнулась пополам, задыхаясь.

45
Перейти на страницу:
Мир литературы
Наши партнеры