Возвращение - Миронова Елена - Страница 45
- Предыдущая
- 45/54
- Следующая
Жанна вздохнула, и направилась к машине. Почему её должны волновать чувства Павла, когда ей надо заботиться о дочери — между прочим, и его дочери тоже?
* * *
Резник сидел напротив Ковалёва в небольшом уютном ресторанчике «для своих» в центре Москвы. Сюда захаживала только элита — олигархическая верхушка с любовницами, депутаты с любовницами, высокие чиновники с любовницами и любовниками. Больше — никого!
Это было удобно, и ресторан пользовался спросом. Цены были пропорциональны доходам клиентуры. Один обед здесь обходился в среднюю зарплату заводского рабочего, но никто не роптал. Еда была вкусной и безукоризненно свежей, персонал улыбчивым и шустрым, интерьер — незатейливым, но уютным. То, что доктор прописал.
Вообще-то Резник не был любителем ресторанов, да и Ковалёв по ним был не особый ходок, но так уж случилось, что им и поговорить было негде. На работе у Резника обстановка была напряжённой, а дома у Ковалёва торчала Маринка.
В доме у Анатолия Максимовича никто не торчал, потому что все были заняты на работе, однако ему не хотелось домой. Это был нонсенс: он всегда спешил домой, дом был для него тёплым царством с любящей атмосферой, однако в последние месяцы он стал избегать частого пребывания в доме, и в основном теперь только ночевал там. Жена сильно изменилась, Антон постоянно недоволен прислугой, Павел угрюмо помалкивает, и вообще в последнее время он снова увлёкся спиртными напитками. Мила строит глазки Антону, и жена тоже не сводит с него сияющих глаз. Нелепость сплошная, одним словом. Жаль, конечно, что ему пришлось так поступить с Павлом, но он должен быть наказан. Недосмотрел, расслабился, а ведь его работа требует постоянного напряжения. Надо признать, Резник схитрил, поменяв Павлика и Антона местами — на работе. Он хотел, чтобы Павел разозлился, мобилизовал силы. Они же с Антоном терпеть друг друга не могут, пусть у них будет дух здорового соперничества!
Резник вспомнил, что после назначения Антона руководителем юридического отдела Павел вовсе перестал приходить на работу, а вместо духа здорового соперничества от него стал исходить алкогольный душок.
Он вздохнул и посмотрел на друга детства.
Тот тоскливо ковырялся в креманке, выуживая из морского коктейля мидий. — У тебя — то что? — бодро поинтересовался Резник. — Ты же должен быть счастлив со своей Мариной!
— Да я счастлив, — вяло ответил Ковалёв, не поднимая глаз.
Резник удивился. Ещё совсем недавно Вовка постоянно твердил про свою пассию, и его глаза сияли. Что же произошло? Ну, понятно, смерть Галины. Но ведь жизнь — то продолжается!
— Что-то случилось? — насторожился он.
— Понимаешь, — решился, наконец Ковалёв и поднял глаза на друга, — я никак не могу успокоиться. Как-то уж очень вовремя умерла Галка, да ещё так нелепо, так глупо!
— Вовремя для Марины? — уточнил Резник.
Ковалёв кивнул.
— Я ведь говорил ей, что не смогу жениться, потому что жена меня шантажирует. Ну, она и спросила — если бы не жена, то ты бы сделал мне предложение?
— Ты, естественно, ответил утвердительно, — усмехнулся Резник. — Подожди, не хочешь ли ты сказать, что снова собираешься жениться?
— Ну… я связан словом, — забормотал Владимир Ильич. — Но, знаешь, я пока не предложил Марине замужество. Хотя и вижу — она ждёт…
— В чём же дело? Разлюбил? — насмешливо поинтересовался Анатолий Максимович.
— Нет, не то чтобы разлюбил. Но вот скажи мне, почему Галина разбилась, почему вдруг ни с того ни с сего решила помыть окна? Но самое главное — почему она умерла через неделю после того нашего разговора с Мариной?
— Подожди, — Резник от неожиданности даже повысил тон, и некоторые посетители на него недоуменно оглянулись.
Здесь было принято говорить тихо.
— Не хочешь ли ты сказать, что…
— Не знаю, — признался Ковалёв, — в том — то и дело, Толик, что не знаю. А хотел бы знать!
Любовь Андреевна нетерпеливо взглянула на часы. Они договорились, что Антон заедет за ней, и они поедут ужинать. Анатолий Максимович сегодня уехал на встречу к Ковалёву, Мила пошла навестить дядю, а Антон решил, что хочет сводить мать на ужин в японский ресторан. В последнее время он увлёкся этой кухней, предпочитая суши и роллы любому бифштексу.
Любовь Андреевна же была равнодушна к японской кухне, но ради Антона согласна сидеть среди узкоглазых официанток и потягивать саке.
Антон опаздывал уже на полчаса. Она давно была готова, и ожидала его в своей комнате. Потом ей вдруг пришло в голову, что Антон ждёт её в гостиной, считая, что мать спустится, как только приведёт себя в порядок, и женщина, схватив маленькую вечернюю сумочку, выскочила из комнаты и спустилась вниз по лестнице.
В гостиной Антона не оказалось, зато из столовой Любовь Андреевна услышала какие-то странные звуки. Она направилась туда, и с изумлением обнаружила своего младшего сына, сидящего в кресле с полупустой бутылкой виски в руках.
— Павлик? — удивлённо воскликнула она. — Ты же бросил пить, с тех пор, как женился на Миле!
Это была неправда. Любовь Андреевна и сама это знала. Женитьба на Миле не оправдала её надежд, Павел продолжал пить, но делал это гораздо реже, и совсем не так открыто, как сегодня. Иногда она догадывалась о его пристрастии лишь по запаху алкоголя, исходящему от него, который ничем невозможно было перебить.
Павел угрюмо взглянул на неё, и она увидела слёзы на его щеках.
— Павел, сынок! — ахнула Любовь Андреевна. — Что происходит? Вы поссорились с Милой?
Павел молча смотрел на мать. После появления в доме Антона она сильно отдалилась от сына и мужа, да и вообще стала другой. Теперь она уже не интересовалась делами младшего сына, не устраивала мужу сцен из-за того, что он так много и допоздна работает. Казалось, что, кроме Антона, она больше никого не видит, и никто её не интересует.
Но сейчас сердце Павлика дрогнуло. Он видел перед собой Любовь Андреевну — прежнюю, ту, которая была нежной и всё понимающей, ту, которая могла помочь, подсказать, ободрить. А главное, ту, которая могла понять и принять абсолютно всё.
Павел понял, что ему необходимо выговориться. Мало того, он и сам хотел всё рассказать матери. Объяснить, что он несчастен, что напрасно думал, что женитьба избавит его от воспоминаний о Жанне, хотел сказать, что карьера его больше не интересует, и что он не знает, чем ему дальше заниматься, потому что в целом мире он не может себе найти места — без неё. И что он — ничтожество, потому что даже не сумел отомстить за любимую женщину. А она теперь мертва, и его сердце тоже умерло, вместе с ней. Павел ещё много чего хотел сказать, и уже открыл рот, как вдруг дверь в холле хлопнула.
— Мама, — крикнул Антон, — ты готова? Давай, выходи, я тебя жду!
Любовь Андреевна напряглась. В ней боролись два желания: с одной стороны, ей очень хотелось остаться и послушать Павла, вон он какой несчастный, сидит, нахохлившись, и жалобно на неё смотрит. А с другой стороны, Антон впервые пригласил её в ресторан, это его первая зарплата, для него это — своеобразный символ, он долго ждал этого момента, и она не может его подвести. Антоша обидится, либо, что ещё хуже, сочтёт, что для неё совсем неважно его приглашение, ведь она сама может питаться целыми днями в ресторанах, даже не замечая ущерба для бюджета. Кроме того, она так виновата перед Антоном, по её вине мальчик провёл всё детство и юность в детдоме. И к тому же она всё ещё не была уверена, что поступила правильно, когда не стала перечить Антону, соглашаясь с его заверениями, будто он стремится работать, и отдыхать пока ещё не намерен. Мила просила её повлиять на сына, она хотела поехать с ним и с Любовью Андреевной на какой-нибудь фешенебельный курорт, от поездки на который они отказались в своё время из-за гибели Галины. Но Антон отказался, а мать не настояла. И теперь чувствовала свою вину перед старшим сыном и в этом.
- Предыдущая
- 45/54
- Следующая
