Наука Плоского Мира III: Часы Дарвина (ЛП) - Стюарт Йен - Страница 13

• Предыдущая
• 13/80
• Следующая

В пользу сторонников разумного замысла нужно сказать, что они поддерживают подобные дискуссии, хотя и не признают собственного поражения, несмотря на шаткие основания их программы, которая разваливается на глазах. Креационисты, в отчаянной попытке добиться научного признания их политической программы, направленной на внедрение религии в государственных школах США[23], все еще не понимают, что так называемая «научная база» их теории практически трещит по швам. Теория разумного замысла сама по себе не связана с открытым выражением теистических взглядов, и на практике ее последователи всеми силами стараются воздерживаться от каких-либо выводов в отношении религии. Они хотят, чтобы их научные доводы воспринимались как наука. Но этим желаниям не суждено сбыться, поскольку теистические последствия их теории слишком очевидны — даже для атеистов.

Кое-что не силах объяснить даже эволюция — это хорошая новость для тех, кому кажется, что наука не может дать ответы на все вопросы.

Можно соглашаться с Дарвином и его последователями в том, что возраст Земли составляет 4,5 миллиарда лет, а жизнь возникла из неорганической материи, благодаря физико-химическим процессам — и все равно найти место для бога. Конечно, в такой сложной и богатой Вселенной все это может происходить и без божественного вмешательства. Однако, как тогда эта сложная и богатая Вселенная появилась на свет?

Так вот, современная космология предлагает ответы на вопросы «как?» (Большой Взрыв, а также несколько более поздних альтернативных теорий) и «когда?» (около 13 миллиардов лет назад), но не объясняет почему. Интересная попытка ответа на последний вопрос была предпринята в рамках теории струн, не так давно появившейся в арсенале передовой физики. Тем не менее, она оставляет за собой еще большее «почему», на сей раз без ответа: почему теория струн? Наука изучает следствия физических правил («законов»), но она не объясняет, почему эти правила применимы в действительности, или как подобная система правил могла зародиться в нашем мире.

Это непостижимая тайна. Наш научный метод пока что не может с ней справится и, скорее всего, не сможет никогда. Именно здесь в дело вступают религии — они предлагают ответы на вопросы, которые наука молчаливо обходит стороной.

Если вам нужны ответы, то они есть.

В действительно таких ответов довольно много, и все они разные. Выбирайте любой, который вам понравится.

Правда, в науке ответ не выбирается, исходя из того, что он «нравится или не нравится». Возможно, такой ответ придется вам по душе, но историческое развитие научной мысли показывает, что ответ, который «приходится по душе» довольно часто оказывается просто вежливым способом сказать: «вы ошибаетесь».

В основе вероучения лежат не факты, а вера. Вероучение дает ответы без какого-либо рационального процесса, позволяющего их проверить. Так что хотя некоторые вопросы и выходят за рамки науки, объясняется это тем, что наука предъявляет к доказательствам высокие требования и сохраняет молчание, если подходящих доказательств нет. Когда дело касается непостижимых тайн мироздания, мнимое превосходство вероучений перед наукой вовсе не означает, что наука не справляется со своей задачей — просто вероучения готовы без возражений принять мнение авторитета.

Итак, верующий человек может найти утешение в том, что его или ее вера дают ответы на непостижимые вопросы человеческого бытия, с которыми не может справиться наука, в то время как атеист утешается тем, что эти ответы вполне могут оказаться ложными. Правда, опровергнуть их нельзя, так почему бы нам просто не жить в мире друг с другом, не посягая на чужую свободу и следуя своим убеждениям? Легче сказать, чем сделать, особенно если люди продолжают совать нос в чужие дела и насаждают свои взгляды с помощью политики или насилия, когда рациональные доводы перестают работать.

Конечно же, в некоторых случаях отдельные аспекты вероучений можно проверить на практике — Большой Каньон, к примеру, не является подтверждением Всемирного Потопа, если только Бог не решил нас тайком разыграть — такой поступок, если честно, соответствовал бы духу Плоского Мира. И если это действительно так, то уже ничему нельзя верить, потому что слова, сказанные Им в [24] тоже могут оказаться розыгрышем. Но проверить можно далеко не все, и в попытке разгадать более глубокие тайны бытия мы рано или поздно достигнем той сферы познания, где приходится либо выбрать объяснение, которое наш разум сочтет достаточно убедительным, либо просто прекратить задавать подобные вопросы.

Но помните: для того, кто не разделяет ваши убеждения, интерес представляет не столько ваша правота (или неправота), сколько тот факт, что ваши убеждения отражают ход ваших мыслей: «А, так вот, значит, как ты мыслишь, да?»

Именно здесь таится величайшая загадка человеческого бытия, и именно здесь все объяснения становятся истинными — каждое по-своему.

К тому моменту, когда большинство старших волшебников уже проснулись и принялись слоняться без дела, стеклянная сфера Круглого Мира уже стояла перед ГЕКСом на своем пьедестале. Между вторым завтраком и перекусом в 11 часов волшебники всегда маялись от безделья, а здесь происходило что-то интересное.

«Невольно задаешься вопросом, стоит ли нам их спасать», — сказал Заведующий Кафедрой Беспредметных Изысканий. — «Этот мир уже проходил через гигантские ледниковые периоды, так ведь? Если людям не хватило ума, чтобы вовремя улететь с этой планеты, то через каких-нибудь полмиллиона лет обязательно появится другой интересный вид».

«Но вымирание — это же такой, ну… окончательный приговор», — возразил Преподаватель Современного Руносложения.

«К тому же мы создали их мир и помогли им стать разумными существами», — заметил Декан. — «Мы не можем допустить, чтобы они замерзли насмерть. Это все равно, что уехать в отпуск и не покормить хомячка».

Часовой мастер, который стал частью часов, — размышлял Думминг, настраивая самый большой университетский омнископ; он не просто создал мир, но еще и постоянно его подправляет.

Волшебники не верили в богов. Они, конечно же, не отрицали их существование. Просто не верили. Здесь нет ничего личного, ведь в их неверии не было ни капли грубости. Боги составляли зримую часть рассказия, лежащего в основе всех вещей и наделяющего мир целью. Просто с ними лучше не сталкиваться лицом к лицу.

В Круглом Мире богов не было — по крайней мере, волшебники так и не смогли их обнаружить. Но бог, встроенный в саму реальность. эта идея была в новинку. Бог, который обитает в каждом цветке и камне. бог, который не только был повсюду, но и сам был всем.

Заключительная глава Теологии видов произвела сильное впечатление.

Думминг отошел назад. ГЕКС трудился все утро. Как и Библиотекарь. В данный момент Он аккуратно смахивал с книг пыль и складывал их в приемный контейнер машины. ГЕКСу удалось раскрыть секрет осмотического чтения, к которому обычно прибегали только студенты.

А еще Библиотекарь нашел экземпляр Происхождения видов — той самой книги, которую следовало написать Дарвину. На титульном листе был изображен портрет самого автора. Если бы у Дарвина была остроконечная шляпа, он вполне мог бы сойти за волшебника. И даже, если говорить начистоту, за Архканцлера.

Думминг подождал, пока волшебники не займут места и не откроют пакеты с попкорном.

«Джентльмены», — начал он, — «надеюсь, все ознакомились с моим отчетом…?»

Волшебники удивленно посмотрели на него.

«Я усердно работал над ним все утро», — добавил Думминг, — «и разослал его во все ваши кабинеты.»

Волшебники продолжали сверлить Думминга глазами.

«У него еще обложка была зеленая.» — подсказал он.

Не выдержав напора взглядов, Думминг сдался.

• Предыдущая
• 13/80
• Следующая