Выбери любимый жанр

Украшения строптивых - Миронов Арсений Станиславович - Страница 9


Изменить размер шрифта:

9

Стоп-стоп, братец. Не надо думать о Нике. Для нас ее больше не существует. Впрочем… интересно, что теперь с Цюрихом?

Я злобно ухмыльнулся и снова фыркнул. Полетели мыльные пузыри. Кот вылез из-под лавки и ошалело уставился на меня. В оловянных гляделках застыло удивление.

— Что наблюдаешь, Пафнутьич? — весело спросил я, вальяжно поигрывая мочалом (я почувствовал, что кота зовут Пафнутьич; мой кот — как хочу, так и называю). — Не бойсь, мы с тобой отныне заживем по-княжески. Всех крестьянок — на барщину, всех парней — в рекруты. И походным маршем на Швецию. Построим боевых дрессированных медведей в клин, сверху прикроем штурмовыми горынычами, как в игре «Whorecraft». Возьмем для начала Стокгольму с Копенгагеном. А потом и до Цюриха доберемся. В Цюрихе много аппетитных жирненьких эльфов. Их можно мочить из счетверенного пулемета и терзать когтями. Тебе понравится в Цюрихе, Пафнутьич.

Горделиво осмотревшись, я заметил неподалеку дубовую доску с углублениями для чаши, подсвечника и блюда с фруктами. Ух ты! Подобная доска имелась у Наполеона (видел в кино) — Бонапартий любил полежать в ванне после напряженного рабочего дня, а на доске он писал гусиным пером длинные письма возлюбленной Жозефине. И я желаю как у Бонапартия! Ухватив край доски, положил поперек бадьи. Получилось удобно — вроде столика. Фруктов, правда, в блюде осталось немного: половинка яблока и холодная куриная ножка, изрядно попорченная Пафнутьичем. Зато рядом (опять-таки в специальном углублении) — невесть откуда взявшийся костяной кубик с зернью на истертых гранях. А также — крохотный золоченый колокольчик. «Чтобы слуг вызывать», обрадовался я.

Позвонить не успел. Через распахнутое окно со двора донесся отдаленный гул, что-то вроде конского топота. Шум приближался: прозвенел рожок, радостно залилась собака… «Ха-ха, добрая нынче зоря — само лыбедей две дюж изловили!» — загремело от коновязи, и тяжелые сапоги застучали по ступеням и мостам. «Чумырля, комони напой да хвосты расчеши, — грохотали, приближаясь, пьяные веселые голоса. — Живо-живче! Наверх, Дзеничку разрадуем!» Людей было много — должно быть, мои ловчие вернулись с охоты. Оч-чень хорошо. Две дюжины лебедей прямо к завтраку. Давненько, признаюсь, не вкушал свежей лебедятинки.

Когда первый охотник вошел в горницу, я намыливал колено. И, разумеется, сделал вид, что не заметил этого грязно-рыжего гиганта в мокром дорожном плаще поверх кожаных доспехов и с набитым ягдташем на поясе. Охотник как охотник, подумаешь! Что ж нам, князьям, вылезать из ванны навстречу всякому встречному егерю? Вот еще. Князь занят, он в душе. Скажу по секрету: я немного волновался. Это был мой первый опыт общения со слугами. Сохраняя независимый вид и продолжая тщательно намыливать слегка подрагивавшее колено, я напевал любимую песню. Кажется, это была ария Саурона из виртуального мюзикла «В Бараддуре все спокойно».

Вслед за рыжим веснушчатым гигантом, приседая под низкую, окованную железом притолоку, в горницу один за другим полезли другие гиганты — белокурый, седой и, наконец, лысый. У белокурого в руках был арбалет; седой удерживал под мышкой помятый топор, а лысый и вовсе был облачен в нетипично яркие багровые тряпки, покрытые золотыми блестками. Более того: на каждом пальце у лысого поблескивали кольца с цветными камушками. Хм… Видать, неплохо я плачу своим ловчим!

Возникла неловкая пауза.

— Ах! Как вы меня напугали, господа! — сказал я неожиданно тонким голосом (голос изменился, должно быть, от волнения).

Ловчие тупо молчали. Возможно, они стеснялись наблюдать своего владыку голым и намыленным. Белокурый изумленно приоткрыл рот — это выглядело примерно так: <)8-0. Рыжий зачем-то сжал кулаки и нехорошо побледнел. Лицо лысого господина в блестящих одеждах, напротив, медленно багровело. В воздухе, медленно поводя скользким хвостиком, проползла продолжительная и напряженная секунда. Я покосился на игровую консоль внизу экрана: датчик морального духа показывал теперь всего 75 процентов. Пафнутьич высунулся из-под лавки и вновь сокрушенно покачал взлохмаченной головой. Я решил подбодрить подчиненных:

— Что же вы толпитесь в дверях, друзья мои? Проходите и садитесь на лавочку у стены.

Согласитесь, я не самый плохой князь на свете. Я внимателен к слугам. Неблагодарные холопы этого не оценили. Лысый господин в блестках издал краткий неестественный звук, похожий на хриплый лай. При этом карие глазки выпучились настолько, что я начал беспокоиться за его здоровье. «Смеррр-р-ррд!» — прорычал лысый и совершил неожиданный поступок. Скрипнув зубами, он быстро бросил в меня охотничий кинжал с золотой рукоятью.

Раздался неприятный звук. Я перевел взгляд вниз и увидел, что кинжальная рукоять (оплетенная золотой нитью и инкрустированная грубо ограненными изумрудами) торчит у меня из груди. Вот так. Прелюбопытное ощущение. Замечу, что не ощутил никакой боли — только обида безжалостно сдавила сердце.

— Ну вот… — обескуражено выдохнул я. — За что?

Присутствующие, видимо, были не готовы отвечать на вопросы человека с кинжалом в груди. Белокурый е2 не уронил арбалет. Седой пошатнулся и схватился за косяк. Только лысый негодяй сохранял присутствие духа: тряхнул головой и вынул еще один ножик из кармана.

Наконец я понял, почему не умер. Ножик вонзился в дубовую доску, лежавшую поверх ванны как раз на уровне моей груди. Я испугался. Лезвие кинжала пронизало тесную древесину на добрых три дюйма в глубину! Шутка лысого ламера в перстнях не понравилась. Я даже разозлился.

Медленно и, должно быть, ужасающе я начал подниматься из мутной воды. Мыльная пена стекала по моему стройному телу — влажные волосы рассыпались, закрывая лицо. Мышцы перекатывались на спине, и я напрягся, чтобы все видели мой отлично накачанный пресс. Я знал, что им страшно. И пусть боятся: ведь я уничтожу всех.

— Бойтесь меня, негодяи! — неуверенно сказал я, пытаясь вытащить вонзившийся в доску кинжал. Проклятие… Днище ванны скользкое, немудрено и оступиться. — Бойтесь, злобные ламеры! Я — великий князь хакеров, страшный гроссмейстер и вебмастер Степан Тешилов, безжалостно вырву сердце у вас из груди. Please wait…[17]

Ножик не хотел выдергиваться из доски. Странно: в нормальных американских играх такого не бывало. Плевать, я возьму их голыми руками. Ни тени сомнения. В любой ролевой гамесе герой, внезапно попадая в чужую эпоху, немедля обнаруживает дремавшие ранее способности к рукопашному бою. Таковы законы жанра. Тощие доходяги-студенты начинают накручивать сальто по паркету, привыкают со всей дури метать дротики и прыгать с небоскреба на небоскреб. И правильно: жизнь вокруг изменилась, а значит — люди тоже претерпели трансформацию. В прежней жизни я довольно метко расстреливал монстров в компьютерных аркадах — стало быть, теперь без труда справлюсь с четырьмя бородатыми негодяями. У них и базук-то нет, не говоря уже о лазерных пушках и полуавтоматических гвоздеметах!

Я знал, что делать. Тело замерло, готовое к броску. Сильно оттолкнуться от днища ванной и прыгуче взмыть под потолок — резко развернувшись в воздухе, ударить переднего огненно-рыжего бородача обеими ногами в голову. Он скажет «Ohh… shit!»[18] и красиво отлетит назад, сбивая с ног белокурого. Белокурый воскликнет «Ouch… Goddamit!»[19] и тоже упадет. В это время я приземляюсь на руки, делаю кувырок, подхватываю арбалет и с лету выпускаю стрелу в чучело волколака. Чучело выкрикивет «Hey… eazy!»[20] и рушится, придавливая седого здоровяка с топором. Лысый молча бросает в меня второй кинжал, но я ловким мускулистым колобком перекатываюсь по полу и сбиваю плешивую тварь изящной подсечкой (не зря ж тренировался, еженощно поигрывая в «Мортал Комбат»). Пафнутьич с визгом «I’ll take him, boss!»[21] атакует из-под лавки и кусает лысого бедолагу за целлюлитную ягодицу, отвлекая внимание. Я подлетаю к очухавшемуся белокурому и добиваю его ударом голой намыленной коленки в область поясницы (удар типа «Фаталити», т. е. +50 очков бонуса). Пафнутьич удерживает плешивого в партере, пока я выбираю наименее тупую секиру из тех, что висят на стене. Отрубленная лысая голова, подпрыгивая, выкатывается из горницы в сени…

вернуться

17

Пожалуйста, подождите… (англ.)

вернуться

18

«Ох… проклятие!» (америк.)

вернуться

19

«Ай… проклятие!» (америк.)

вернуться

20

«Эй… полегче!» (америк.)

вернуться

21

«Я возьму его, хозяин!» (америк.)

9
Перейти на страницу:
Мир литературы