Винни-Пух и Все-Все-Все - Милн Алан Александр - Страница 24

• Предыдущая
• 24/36
• Следующая

И тут он сел на камушек посредине Реки и, раздумывая, что же ему теперь делать, спел ещё кусочек той же песни.

Кусочек, который он спел, был приблизительно вот какой:

А солнце было такое ласковое и тёплое, и камень, который лежал на солнышке уже давно, тоже был такой тёплый, что Пух почти уже решил провести на нём всё утро. И вдруг он вспомнил про Кролика.

«Да, Кролик! – сказал Пух про себя. – Я люблю с ним поговорить. Он всегда понятно говорит. Он не любит длинных, трудных слов, не то что Сова. Он любит простые, лёгкие слова, например: „Закусим?“ или: „Угощайся, Пух!“ Да, по-моему, мне надо пойти навестить Кролика!»

Тут к песенке прибавился новый кусочек:

И, когда Пух спел всё это, он поднялся с камня, вернулся назад на берег и решительно отправился к дому Кролика. Но не прошёл он и нескольких шагов, как начал спрашивать себя (ведь больше-то никого рядом не было):

«А вдруг Кролика нет дома?»

«Или вдруг я опять застряну у него в двери на обратном пути, как однажды уже случилось, потому что дверь у него была слишком узкая?»

«Ведь я-то знаю, что я не растолстел, но его дверь вполне могла похудеть!»

«Да, пожалуй, лучше будет…»

И всё это время он незаметно забирал левее и левее… пока не оказался, к своему большому удивлению, у своей собственной двери.

Было одиннадцать часов. Вполне подходящее время, чтобы немножко…

Словом, спустя полчаса Пух отправлялся туда, куда ему действительно хотелось отправиться, а именно к Пятачку, и по дороге он утирал губы лапкой и пел довольно пушистую песенку. Вот какую:

Конечно, напечатанные здесь эти строки кажутся не особенно хорошими, но Пух, напевая эту песенку в очень солнечное утро, после очень, очень сытного завтрака, был уверен, что это одна из лучших песен, какие он сочинил в жизни. И он пел и пел её в своё удовольствие.

Пятачок копал ямку в земле у самой своей двери

– Здравствуй, Пятачок! – закричал Винни-Пух

– Ой, здравствуй, Пух! – отвечал Пятачок, подпрыгнув от неожиданности. – А я знал, что это ты!

– Я тоже, – сказал Пух. – А что ты делаешь?

– Я сажаю жёлудь, Пух, и пускай из него вырастет дуб, и тут будет много, много желудей у самого дома, а то за ними приходится ходить бог знает куда. Понимешь?

– А вдруг не вырастет? – спросил Пух.

– Вырастет, потому что Кристофер Робин сказал – обязательно вырастет. Поэтому я его и сажаю.

– Гм, – сказал Пух. – А я тогда… А я тогда посажу соты с мёдом в своём садике, и из них вырастет целый улей.

Пятачок был в этом не вполне уверен.

– Или лучше кусочек сота, – сказал Пух. – Особенно разбрасываться сотами не приходится. Только вот тогда может вырасти не целый улей, а кусочек, да ещё вдруг неправильный кусочек – тот, где пчёлы только жужжат, а мёду не делают. Вот обидно!

Пятачок согласился, что это будет довольно обидно.

– Между прочим, Пух, сажать очень трудно, если ты не знаешь как, – сказал он, – это надо уметь. – И он положил жёлудь в приготовленную ямку, засыпал его землёй и попрыгал на этом месте.

– Я-то умею сажать, – сказал Винни-Пух потому что Кристофер Робин дал мне семена коготков и винтиков, нет – гво?здиков! И я их посадил, и у меня теперь возле двери будет настоящий цветник – коготки и гво?здики. Или винтики.

– Я думал, они называются ноготки, – неуверенно сказал Пятачок, не переставая прыгать, – а гво?здики… гво?здики – это, наверно, гвозди?ки!

– Нет, – сказал Пух, – мои цветы называются коготки и винтики!

Попрыгав хорошенько. Пятачок вытер лапки о живот и сказал: «Что мы теперь будем делать?», а Пух сказал: «Пойдём навестим Кенгу, Ру и Тигру», и Пятачок сказал: «Д-д-давай п-п-пойдём», – потому что он всё ещё немножко побаивался Тигру. Тигра был ужасно прыгучий, и у него была такая манера здороваться, что у вас потом всегда были полны уши песку, даже после того, как Кенга скажет: «Тигра, деточка, осторожно!» – и поможет вам встать.

Они отправились в путь.

А в этот самый день у Кенги было ужасно хозяйственное настроение. Она решила везде навести порядок и пересчитать всё бельё и выяснить, сколько осталось у неё кусков мыла, и сколько у Тигры осталось чистых салфеток, и сколько у Ру осталось чистых передников, так что она выставила их обоих из дому, снабдив Ру пакетом бутербродов с салатом, а Тигру пакетом бутербродов с рыбьим жиром, чтобы они могли славно провести время в Лесу.

По дороге Тигра рассказывал Ру (которого это очень интересовало) обо всём, что умеют делать Тигры.

– А летать они умеют? – спросил Ру.

– Тигры-то? – сказал Тигра. – Летать? Тоже спросил! Они знаешь как летают!

– О! – сказал Ру. – А они могут летать не хуже Совы?

– Ещё бы! – сказал Тигра. – Только они не хотят.

– А почему они не хотят?

– Ну, им это почему-то не нравится.

Ру никак не мог этого понять, потому что ему-то ужасно хотелось полетать, но Тигра объяснил ему, что надо самому быть Тигрой, чтобы это понять.

– А прыгать? – спросил Ру. – Могут Тигры прыгать, как Кенги?

– Спрашиваешь! – сказал Тигра. – Ещё как! Когда хотят, конечно.

– Ой, как я люблю прыгать! – сказал Ру. – Давай посмотрим, кто дальше прыгнет – ты или я?

– Конечно, я, – сказал Тигра, – только мы сейчас не будем задерживаться, а то ещё опоздаем.

– Куда опоздаем?

– Туда, куда нам надо прийти вовремя. – сказал Тигра, ускоряя шаги. Вскоре они добрались до Шести Сосен.

– А я умею плавать, – сообщил Ру, – я один раз упал в Реку и плавал. – А Тигры умеют плавать?

– Конечно, умеют. Тигры всё умеют.

– А по деревьям они умеют лазить лучше, чем Пух? – спросил Ру, остановившись перед самой высокой из Шести Сосен и задрав голову.

– По деревьям они лазят лучше всех на свете, – сказал Тигра, – гораздо лучше всяких Пухов!

– А на это дерево они могут влезть?

– Они всегда лазят как раз по таким деревьям, – сказал Тигра. – Целый день лазят: то вверх, то вниз.

– Ой, Тигра, правда?

– А вот сейчас увидишь, – сказал Тигра решительно, – садись ко мне на закорки и увидишь.

Он внезапно почувствовал, что лазание по деревьям – это единственный талант тигров, в котором он действительно уверен.

– Ой, Тигра! Ой, Тигра! Ой, Тигра! – пищал Крошка Ру в восторге. Он забрался Тигре на спину, и они полезли.

До первого сучка Тигра радостно повторял (про себя): «А мы лезем!»

Добравшись до следующего сучка, он с гордостью сказал (про себя): «Ну что, я зря говорил, что Тигры умеют лазить по деревьям?» Забравшись ещё повыше он сказал (про себя): «Конечно, это не так легко, что говорить!…»

• Предыдущая
• 24/36
• Следующая