100 знаменитых сражений - Карнацевич Владислав Леонидович - Страница 22
- Предыдущая
- 22/45
- Следующая
В IV–V вв. н. э. варварские племена, окружавшие империю и жившие на ее территории, уже весьма заметно влияли на политику страны. Начиналось Великое переселение народов, многие племена достигли более высокого уровня развития, искали нового жизненного пространства, теснили других и сами были теснимы новыми полугосударственными образованиями. Рим же переживал распад. Уже в IV в. империя, по сути, распалась на Западную и Восточную, умирала римская государственная структура, рушились экономические и социальные связи. Бороться с варварами было все сложнее.
В 70-х гг. IV в. на границе империи появились новые опасные соседи – гунны.
Эти кочевники явились в Европу из Центральной Азии. В первой половине II в. н. э. началась миграция гуннских племен в Восточный Казахстан и Семиречье, а затем вместе с угорскими племенами Западной Сибири – в Приуралье, в прикаспийские и заволжские степи.
Сильнейшей частью гуннского войска была, конечно, конница. Гунны практически с рождения приучались к верховой езде; по замечанию позднеантичных авторов, они сидели в своих седлах, словно прибитые. В запасе у гуннского всадника обычно были 2–3 боевых коня, которых он менял в меру надобности. Как отмечали хронисты того времени, гунны были самыми яростными воителями; издали они метали копья, а врукопашную рубились мечами и, сами уклоняясь от ударов кинжалов, набрасывали на врагов крепко свитые арканы. Исключительное место в вооружении гуннов занимал лук со стрелами, в использовании которого они достигли высокого совершенства. Луки особой асимметричной формы, сделанные из эластичного дерева, к которому прикреплялись пластинки рога, сухожилия, костяные накладки, поражали цель на расстоянии 100 м, в то время как стрелы противника сохраняли силу самое большее на расстоянии 50–60 м.
В середине IV в. гунны вторглись в области между Волгой и Доном. Завоевав аланов на Северном Кавказе, разгромив Боспорское царство, они перешли Дон, сокрушили многоплеменную державу остготского короля Германариха в Юго-Восточной Европе (375 г.). Многие историки считают этот год годом начала Великого переселения народов.
В 376 г. теснимые гуннами германцы-вестготы перешли Дунай и с разрешения Рима поселились в пределах римской провинции Мезии. Гунны же с тех пор неоднократно нападали на балканские провинции Восточной Римской империи. В 395–397 гг. гунны вторглись в Сирию, Каппадокию и Месопотамию, в 408 г. – во Фракию, в 415 г. – в Иллирию, к 420 г. они обосновались в Паннонии (бывшей римской провинции, занимавшей часть территории современной Венгрии).
Отношения гуннов с Западной Римской империей долгое время строились на вполне цивилизованной для того времени основе. Так, гуннские наемные отряды составляли определенную часть армии Рима, особенно с 20-х гг. Vb. Империя использовала их, в частности, для борьбы с то и дело поднимавшими мятеж франками и бургундами, обосновавшимися на Рейне, а также с багаудами – крестьянами северо-западной Галлии, пытавшимися отделиться от Рима. В 40-х гг. ситуация, однако, изменилась. Правитель гуннов Аттила, признанный к этому времени полководец, стал проводить самостоятельную политику по отношению к обеим Римским империям.
С кончиной в 434 г. царя Рутилы (Руа) гуннов возглавили два его племянника – Аттила и Бледа. После смерти брата в 444 г. Аттила стал единовластным правителем державы. Новый гуннский правитель вовсе не был таким уж жестоким и диким азиатским чудовищем, «Бичом Божьим», каким его впоследствии любили изображать христианские историки да и некоторые современные учебники. Он рос в эпоху гуннского европейского величия, имел пышный двор, учился у греков и римлян (еще подростком с этой целью пять лет провел в Италии). Кроме того, это был энергичный и умный правитель. Обладал Аттила и полководческими способностями. По преданию, однажды пастух нашел и принес Аттиле заржавленный меч, Аттила взял его в руки и произнес: «Долго этот меч был скрыт в земле, а теперь Небо дарует его мне для покорения всех народов!»
В 435–436 гг. гунны, возглавляемые Аттилой, присоединили к себе подвластное Риму королевство бургундов между Майном и Рейном. Это событие позднее легло в основу сюжета «Песни о Нибелунгах». Здесь и в других произведениях германского эпоса и скандинавских саг Аттила выступает как спаситель народов от ига Римской империи. Во многих источниках Аттила характеризуется как крупный государственный деятель, совершающий великие деяния, мудрый правитель, искусный дипломат и справедливый судья. Лидер гуннов пытался держать под контролем все, что происходило на подвластной ему территории, и с этой целью неоднократно совершал длительные путешествия на Восток – в Сибирь и даже Индию. Гуннское государство было огромно. Некоторые исследователи утверждают, что Аттила был носителем т. н. евразийской идеи, хотел объединить многочисленные народы Европы и Азии в рамках одной государственной семьи. Такая страна превзошла бы славу Римской империи. Однако, скорее всего, Аттила был носителем гораздо более простой идеи – идеи собственного величия и как можно более обширной власти. В этом он мало отличался от Александра Македонского или Октавиана Августа.
Обе Римские империи – Западная и Восточная – искали союза с всесильным правителем гуннов. Они соперничали между собой в стремлении приобрести расположение гордого властителя. В 40– 50-х годах V в. Аттила приобрел столь великую славу могучего правителя, что к нему за помощью обращались короли и вожди других «варварских» народов. При дворе Аттилы были послы ряда западных и восточных государств. В эпоху радикальных изменений геополитической ситуации в Европе, когда на арену вышла масса усилившихся племен и лидеров, каждый со своими требованиями, Аттила мог стать тем человеком, который благодаря своему авторитету мог обеспечить хоть какой-то порядок, мог стать даже наследником римского величия.
В Риме тоже был человек, который обладал большим влиянием на соседние народы, прославился как полководец и претендовал на всеевропейское признание. Звали его Аэций. Интересно, что Аэций много времени провел в гуннской столице. Еще в возрасте 15 лет он входил в свиту юного Аттилы (Аэций был шестью годами старше Аттилы), затем просил у гуннов поддержки в римской политической борьбе, сам командовал гуннскими отрядами и соответственно был прекрасно знаком с их способом ведения войны. Аэций не раз пользовался услугами Аттилы, практически всю жизнь они были друзьями.
Однако в 40-х гг. между Римом и гуннами разгорелся конфликт. Аттила был слишком активен в усилении своей власти и расширении территории. Умирающая империя пыталась удержать свое. Аэций и Аттила оказались по разные стороны баррикад. Более того, они возглавили враждующие лагеря.
В цепи надвигавшегося конфликта между гуннами и Западной Римской империей следует отметить и ситуацию, связанную с борьбой за трон у рипуарских франков. Последние поселились на территории Северной Галлии. После смерти короля франков началась борьба между его сыновьями: старший сын тяготел к Аттиле, младший – к римскому полководцу Аэцию. Так что подготовка гуннов к войне против Запада имела своеобразное «юридическое обоснование». Еще важнее была схватка за влияние в Риме. Там правил император Валентиниан III. Его сестра Гонория попала в опалу и решила обратиться за помощью к Аттиле. В 450 г. она послала ему письмо и обручальное кольцо, предлагая свою руку и прося освободить от тирании царственного брата. В качестве мужа Гонории Аттила мог претендовать на половину территории, принадлежащей Западной Римской империи.
Нетрудно догадаться, что Валентиниан III и его соратник Аэций не желали видеть Гонорию даже в качестве формальной соправительницы. То же касалось и гуннского вождя.
Через своего посланника Аттила требовал вместе с Гонорией половину богатств ее отца, в том числе и территории (в частности, Галлию), которые по праву принадлежат ей как дочери императора. Поскольку римляне не приняли этих условий Аттилы, он начал готовить войско к войне. История обращения Гонории к Аттиле интересна и тем, что свидетельствует о наличии каких-то «прогуннских» настроений у той части римской знати, которая была недовольна правлением Валентиниана и надеялась укрепить Римскую империю, посадив на престол пусть «варвара», но могущественного правителя.
- Предыдущая
- 22/45
- Следующая
