Тающие тени прошлого (СИ) - "AntiMiau" - Страница 32
- Предыдущая
- 32/36
- Следующая
- Оставь тюки и идите, вымойтесь. Вот вам одежда, – Костя подал небольшой сверток, с вещами, купленными специально для рабов, – потом придете сюда. Выполнять.
И повернулся к мужу:
- Не скучал?
- Я боялся, – ответил Лилль, – кто-то стучал в дверь. Я не открыл, господин.
- Молодец, - похвалил Костя, – я все купил, выезжаем завтра с утра. Так, что сейчас ужинать и спать.
Костя спустился в общий зал и заказал ужин на четверых, приказав заодно приготовить ванну. Впереди была пыльная дорога, так хоть немного побыть чистыми.
Вернувшись, он обнаружил в комнате обоих рабов и, окинув их взглядом, остался доволен. Бета выглядел опытным бойцом, а дельта… ну если он умеет заплетать брачную косу, уже хорошо - у Кости до сих пор получалось не очень.
Выехали они рано утром, почти в том же порядке, что и вчера. Только на дуги повозки было натянуто полотно, закрывающее от солнца и нескромных взглядов омегу, да рабы были одеты.
Они ехали весь день с небольшим перерывом на обед, часто обгоняя медленно тянущиеся упряжки волов. Или их обгоняли на резвых однорогах местные дворяне.
Заночевали в очередном постоялом дворе. Костя отправил рабов на конюшню, а сам снял небольшую комнату. Корчма была скромной и вместо ванны, желающих отправляли в небольшую мыльню в отдельно стоявшем сарае.
Владелец, тощий и суетливый, осмотрел постояльцев и, помявшись, проговорил:
- Завтра караван пройдет. Большой. Вам лучше с ними идти.
- Почему? – изогнул брови Костя.
- Лес будет. Говорят, там разбойный люд шалит. А у вас омега и дельта имеются. И охранники только вы, да раб ваш. Мало, если нападут шайкой, то... А караван утром будет. Не задержитесь.
Костя поразмыслил – хозяин говорил дело, и он решил дождаться каравана.
Вечером после долгих и нежных ласк, он осторожно взял своего мужа, но закончить не удалось. Едва он начал двигаться, как мальчик закусил от боли губы, стараясь скрыть слезы и незаметно меняя положение руки.
- Нет, так дело не пойдет, надо чтобы все зажило, – Костя решительно отстранился и резкими движениями довел себя до разрядки. Уже привычно подтянул к себе Лилля и быстро уснул.
Караван и в самом деле пришел с утра.
Костя сразу подошел к Главе и быстро договорился о совместном путешествии, пообещав, при необходимости свою помощь.
И тихонько спросил Лилля, куда тот положил нож.
- Тут лежит, – мальчик вскинул с тревогой ресницы и показал, где.
Костя глянул, остался доволен: и не видно, и под рукой, сказал мужу.
- Будь внимателен, кто знает?..
- Хорошо, господин.
Караванщики уже занимали свои места, перекликаясь между собой. На попутчиков они внимания не обращали – это была привычная практика, когда небольшие группы присоединялись по дороге. Вместе было безопаснее передвигаться.
Костя подозвал Тирга и вручил ему тяжелую дубину, оббитую на конце шипами – обычное оружие для охранников – рабов, и оглянулся на Хиса. Дельта суетился, закрепляя полог сзади. Повозка была устроена так, что задняя стенка могла откидываться, опираясь на ножки, а дополнительные дуги продляли для натяжения лишней части полога, в обычное время стянутого узлом и закрепленного сзади. Так что фургон мог служить и местом для сна на ночном привале. Короб повозки был наполнен сеном и прикрыт шкурами, туда Костя усадил супруга, сложив у дальней стенки все их припасы. Боковые стенки были закрыты, и Лилль мог смотреть только вперед. Мальчика это вполне устраивало – так его не видели посторонние, зато он сам мог смотреть сколько хочется. Ну, а чтобы уж совсем обезопасить себя, он велел рабу закрепить брачный платок, по обычаю для лэров средней руки.
Первый день прошел без происшествий. Только расположились на ночь они не на постоялом дворе, а на поляне, видимо давно приспособленной для этого. Понятно, что для тех, кто путешествует годами, лишние траты за постой ни к чему.
Ночи еще были свежими, и Костя выдал рабам одну из своих шкур и теплый плащ, заслужив благодарный взгляд Лилля и недоуменный рабов.
- У нас есть еще шкуры, – шепнул император, обнимая мужа, – и ты…
Он игриво куснул мальчика за ушко и улыбнулся, глядя, как смешно морщил лоб его младший.
Мальчишка завозился под боком, устраиваясь поудобнее, потом уткнулся носом куда-то в подмышку и вскоре засопел. Костя еще лежал какое-то время, прислушиваясь к шуму большого каравана, и вдруг подумал, что комаров в этом мире нет. Это неожиданно доставило какое-то странное удовольствие, и он скоро уснул, спокойно, как не спал уже давно.
Оба раба, однако, еще не спали. Тирг, втайне любивший отрядную шлюху, в которую превратили обычного сельского мальчишку, захваченного походя, в маленькой деревушке, осторожно обнимал Хиса. А юноша, замерев, ждал, когда и этот, теперь уже бывший солдат, ткнет его носом в шкуры и натянет, как следует.
Тирг покрепче прижал к себе дельту, мечтая, что выделится перед господином и попросит в награду Хиса. Теперь они в равном положении, и никто больше не упрекнет свободного в любви к рабу. И даже собственное положение не казалось чем-то ужасным. Да и хозяин на первый взгляд не выглядел жестоким самодуром.
Потянулись длинные, похожие друг на друга дни, наверное, только Лилль получал от бесконечной дороги удовольствие, разглядывая все подряд. Для омеги, почти всю жизнь проведшего взаперти, это было настоящим приключением.
Спокойное путешествие закончилось в один миг, когда на дорогу впереди и позади каравана выскочили вооруженные люди.
Опытные караванщики быстро затолкали под повозки безоружных дельт, и вскоре среди остановившихся повозок уже кипел бой.
Костя оценил происходящее, сдернул с повозки обоих мальчишек и сунул за фургон, удачно остановленный возле дерева. Совершенно случайно они встали возле огромного дерева, прикрывшего левую сторону, справа встали рядом Костя и Тирг.
Нападавших было много и в какой-то момент, император обнаружил себя азартно рубящимся сразу с двумя противниками , не замечая, как удаляется от своей повозки.
Лилль сидел, сжавшись в комочек, судорожно стискивая нож. Он огромными глазами смотрел, как умирают одни за другими люди и тихонько поскуливал от ужаса. И тут вдруг увидел, как один из противников мужа извернулся и вспорол ему руку. Рукав сразу окрасился кровью, а по ладони потекли красные струйки. Увидев, это разбойники оживились и удвоили усилия.
И тут Лилль вдруг отчетливо понял, что еще немного и муж умрет. И все закончится. Он омега, а значит, его не тронут. Но больше не будет знакомых уютных объятий, нежности и заботы альфы, не будет ребенка, не будет жизни. И его тоже не будет. Он умрет вместе с мужем. Лилль сжал нож и вдруг бросился вперед, неумело замахиваясь на лохматого грязного бету.
- Предыдущая
- 32/36
- Следующая
