Зимний мир - Миллс К. Дж. - Страница 1

• 1/42
• Следующая

Офицер в темной форме синих отдернул занавеси у постели Лхарра Халарека.

— Мой господин…

Янтарные глаза крепко сложенного мужчины расширились. Не успел вошедший и глазом моргнуть, как на него был направлен станнер. На несколько секунд оба замерли, затем Карн Халарек опустил станнер и положил его рядом с собой.

— Извини, Дженкинс, я еще не совсем проснулся.

Офицер успокоился.

— По крайней мере, вы достаточно бодры, чтобы удержать свой пыл, мой господин.

Лхарр усмехнулся и приподнялся.

— Да уж. Что бы я делал без своих офицеров, которым полностью доверяю? Что случилось? — Он затряс головой, словно освобождаясь от паутины, затем запустил свою смуглую руку в темные волосы.

Дженкинс почесал затылок, прокашлялся.

— Я принес очень плохие новости, милорд.

Карн Халарек сжал кулаки и задрожал от мрачного предчувствия.

Он подумал: это Кит. Я знаю, это Кит. И тогда, когда в его Доме все более-менее устроилось.

Дженкинс снова прокашлялся, отвернулся, затем опять обернулся, но не мог посмотреть в глаза своего господина.

— Свадьба, мой лорд. На свадебное шествие было совершено нападение на юго-западе Великого Болота. Леди Катрин схвачена. Арл де Ври и все остальные убиты.

«Итак, Кит и ее жених даже не добрались до владения де Ври и своей брачной ночи».

— Как мы допустили это? Чей Дом, Харлана или Одоннела, торжествует и ликует?

Дженкинс покачал головой.

— Не знаю, мой господин. Охранник убежал, как только началось нападение. — Офицер заметил, как Карн нахмурил брови, и предупредительно поднял руку. — Милорд, он не трус. Он был тяжело ранен. Нападающие преследовали его до нашей границы, и только благодаря нашей ближайшей охране он успел рассказать, что увидел. Они отбили преследователей, которые гнались за ним очень долго, милорд.

Карн уставился на серый каменный пол, а мысленно он представлял холмы, Великое Болото и открытое плато между ними и поместьем Онтар.

— Они не хотели оставлять свидетелей.

Дженкинс энергично закивал.

— Вот поэтому этот человек не мог защищать их, милорд. Он был уверен, что если он не побежит, никто никогда не узнает, что случилось.

Карн глубоко вздохнул и посмотрел на Дженкинса.

— По-видимому, он был прав. — И добавил, вздохнув: — Благодарение Богу за породистого скакуна.

Карн встал, набросил одежду, направился к двери комнаты Ларги и несколько раз нажал на маленький прямоугольник у двери. Если этот звонок не разбудит Орконана, я разбужу его сам. Он взглянул на Дженкинса.

— Может ли этот человек поговорить со мной?

— В данную минуту, нет. Он на операции. Доктор Отнейл обещал, что примерно через восемь часов он будет в состоянии разговаривать. Может быть.

Карн вздохнул.

— Спасибо, Дженкинс. Иди поешь, но оставайся в поместье. Позже, и думаю, появятся еще вопросы.

Пилот отсалютовал и вышел. Карн на минуту заглянул в комнату Ларги.

Все еще спят. Пока все хорошо. С Лизанной случится истерика, когда она о всем всем узнает.

Он закрыл дверь в комнату Ларги и осмотрел свою строгую комнату. Его взгляд остановился на картине, на которой его друг и сокурсник по Академии Иджил написал Хеймдала на мосту Рейнбоу. Комната Лхарра была неприветлива, но оборудована по его усмотрению. Трев Халарек презирал все, что намекало на мягкость и женственность. В поместье тоже ощущался холод, но Карн был слишком занят борьбой с врагами в течение всех четырех лет с тех пор, как вернулся на Старкер-4, чтобы что-либо изменить здесь. Только Кит создавала тепло в поместье после смерти матери. Теперь и Кит схватили. Лизанна… Карн отогнал мысли о своей застенчивой слабой жене, открыл дверь в библиотеку и быстро спустился по винтовой железной лестнице в библиотеку. Осмотрев комнату, он отметил, что управляющий Дома еще не пришел. Он старался держаться спокойно, но ему мешали различные опасения. Он начал прохаживаться вдоль стен комнаты, чтобы несколько усмирить свои эмоции. Он должен успокоиться. Лорд Лхарр никогда не распускался перед своими подчиненными. Лорд Лхарр никогда не терял самообладания. Но как можно быть спокойным после всего, что случилось? Уже не первый раз он проклинал своего отца, который презирал его и отправил из-за этого Карна в школу другого Мира. После этого Трев занимался тремя другими сыновьями. Карн никогда не испытывал необходимости властвовать.

«Вот теперь я управляю, отец, — бормотал Карн, — и из-за вас я научился тому, что здесь мне совершенно не нужно. Я продолжаю учиться, но каждая частичка знания дается мне с большим трудом. Из-за моего невежества погибают люди!»

Он остановился перед массивным каменным камином. Вместо того, чтобы страдать от страха и незнания того, что случилось с Кит, Карн пришел в ярость. По-видимому, хождение взад-вперед не помогало в данный момент. Карн поднес руку к огню. В камине прыгал огонь, по всей комнате ощущался запах горящего дерева. Карн сел в плетеное кресло позади очага и уставился на огонь.

«Все рухнуло. Кит пропала, а ее жених убит. Может быть, она тоже погибла. Нет, никто не убивает женщин. Их слишком мало. Правда, Ричард Харлан убил мать, но он был в тот момент без ума от ярости. Это было ненормально даже для него. Обычно он гораздо умнее. Но с ним случалось и не такое. Главу Дома никогда прежде не заключали в тюрьму за убийство, хотя „тюрьмой“ был Дом Уединения в Бревене, а за убийство ан был наказан только из-за того, что он совершил преступление перед всем Советом Мира».

На мгновение Карн ушел в горькие воспоминания. Ларга была его учителем и советчиком в политике и обычаях Гхарров, в политике и обычаях, которые он так усердно старался забыть во время изгнания в Академию в Болдере. В политике и обычаях, которые он вдруг опять должен знать после того, как Ричард убил отца Карна и всех его братьев. В политике и обычаях, из-за которых он может погибнуть и может быть уничтожен его Дом.

«Надо сосредоточиться! Боги, помогите собраться с мыслями! Важно, что Кит жива, и здесь что-то кроется, кроме вражды кланов. Ни Харлан, ни Одоннел не занимались похищением с требованием выкупа. Здесь кроется что-то еще более важное, иначе захватчики не рискнули бы нарушить нейтралитет Дома де Ври убийством его наследника».

Отсутствующим взглядом Карн обвел книжные полки в комнате. «Бог не позволит Харлану домогаться ее! Боже! Неужели ужасный настоятель Бревена Одоннел позволит Ричарду привести женщину в Дом Уединения? Я надеюсь, что Совет строго следит за Ричардом после его побега?»

Карн стукнул кулаком по спинке кресла и стал ходить кругами по комнате. «Это дело рук Дома Харлана. А я не просто потерял Кит, я потерял ценную возможность породниться с Домом де Ври. Боже, ты знаешь, что я любил Кит больше всего на свете, гораздо больше, чем этот Дом. Но как у Лхарра, у меня есть кровный долг…»

Приглушенно стукнула тяжелая входная дверь в библиотеку. Карн оглянулся. Вошел Тан Орконан, управляющий Дома Халарека, вместе с кузеном Гаретом и генералом Винтером. Гарет был приставлен к Орконану на учебу на четыре года и сейчас должен был вести протокол собрания.

Все трое почтительно приветствовали Карна, подошли к столу и остановились там, зажмурившись от яркого освещения в комнате. Карн с удовлетворением отметил, что они быстро проснулись, и, конечно, им трудно привыкнуть к «дневному свету» в библиотеке после «ночной темноты» холлов.

— Мой господин, — Орконан двинулся к креслу у стола, — нам лучше обсудить все вместе.

Карн слегка ухмыльнулся про себя. Да, вероятно, трудно обсуждать жизненно важную проблему, когда кто-то бегает по комнате. Его веселье длилось всего секунду. Наконец надо что-то предпринять ради Кит и для того, чтобы поддержать имидж строгого господина, который он старательно создавал в течение четырех последних лет. Он сел, остальные последовали его примеру. Он быстро изложил все то, что сообщил ему Дженкинс, затем обратился к Винтеру.

• 1/42
• Следующая