Новые приключения Шерлока Холмса (сборник) - Эшли Майк - Страница 39

Посидев за чаем, я отправился к инспектору Лестрейду. Тот, как обычно, был очень занят работой. Я передал ему записку от Шерлока Холмса, в которой говорилось:

...

Лестрейд, выезжайте немедленно на Кирин-стрит, 42, прихватив с собой дюжину крепких парней. Вам предстоит там захват убийцы и получение доказательств шантажа и прочих преступных деяний.

Шерлок Холмс

По мере того как Лестрейд читал эту записку, глаза его все больше вылезали из орбит, и уже через секунду он был в дверях и кликал подмогу.

Я поехал с ним, и до дома 42 по Кирин-стрит – ветхого кирпичной кладки пакгауза – мы добрались уже с охраной из пятнадцати человек. Помощники наши хотели было выбить дверь, когда ее отворил нам дурно одетый мужчина с кустистыми бровями: оказалось, что закрыта дверь была всего лишь на задвижку. Даже не взглянув на переодетого Шерлока Холмса, Лестрейд и его молодцы ворвались в здание.

Мы же с Холмсом не спеша направились на более оживленную улицу, где могли бы взять кэб, чтобы отправиться домой.

– Как все прошло? – спросил я.

– Не совсем гладко. Было несколько напряженных моментов, но думаю, что в целом я справился достаточно хорошо.

– Расскажите мне все по порядку, – попросил я.

– Для ваших записок, наверное?

– Вот именно.

– Когда вы с деловым видом шли по улице, пожилой джентльмен, ранее вышедший, как казалось, на дневную прогулку, внезапно резко сменил курс и пошел за вами. Одет он был хорошо, да и манерами никак не напоминал нищего, почему я и решил, что следить за нами теперь поставлен он. Я нагнал его и, крепко ухватив за руки, назвал себя.

В ту же секунду он стал звать на помощь. Двое немолодых мужчин в деловых костюмах – никак не нищие – бросились ко мне. Я их заметил еще раньше, но подозрения ввиду их возраста они у меня не вызвали.

Мы сцепились, и в результате мой нищий оказался сбитым с ног и на земле, второго моего противника я с себя стряхнул и ухватил за шиворот третьего. Я бы мог изувечить его, если б он вовремя не крикнул, что я арестован.

И Холмс слегка улыбнулся моему изумлению.

– Арестован! – вскричал я, не в силах сдержаться. – Как такое возможно?

– Я и сам поначалу оторопел, – продолжал Холмс. – В голове мелькнуло, что он блефует, но я знал, что кое-каких кусочков в моей мозаике не хватает, а этот кусочек подходил. И я сказал ему: “Очень хорошо, сэр. Если вы отзовете своих людей и предоставите мне удовлетворительное объяснение, я последую в полицейский участок”.

Он кивнул, и я выпустил из рук его воротник. Он одернул пальто, два его товарища тоже встали и отряхнулись. Он глядел исподлобья и, казалось, думал. На вид ему было лет шестьдесят пять или семьдесят.

“Рад с вами познакомиться, мистер Холмс, – наконец выговорил он. – Думаю, нам есть о чем поговорить. Но не в участке”.

“Вы правы, – сказал ему я. – Уполномочены ли вы говорить от имени всего сообщества, или же нам следует обратиться к вашему начальству?”

“Пойдемте со мной”.

Кивком он отпустил двух своих товарищей и повел меня к неприметному зданию на Харли-стрит. Мне уже случалось бывать там по делам, связанным с Форин-офис. Но удивления своего я не выказал: этот кусочек мозаики как нельзя лучше подходил к общему узору.

Мы поднялись с ним наверх, в кабинет некоего контр-адмирала, чье имя я согласился не разглашать, и там вся правда о “Тайном сообществе алчущих подаяния” мне и открылась.

– Что не на Рим они теперь работают, а на нас, – сказал я.

– Совершенно верно, Ватсон, – сказал Холмс. – Контр-адмирал доверился мне, так как, имея на меня досье, знал, что я достоин доверия. “Тайное сообщество алчущих подаяния”, в свое время бывшее столь мощным, ныне захирело, и, судя по всему, конец его близок. Члены его немногочисленны, и, насколько я понимаю, возраст большинства из них – семьдесят и старше. Времена переменились так кардинально, что нищенство изживает себя, современные шпионы владеют значительно более эффективными методами политического сыска… ибо политический сыск и является теперь настоящей целью “Тайного сообщества алчущих подаяния”.

– Но убийства! – воскликнул я. – Разве могла бы Форин-офис…

– Не только могла, но и делала. Игры политиков, мой дорогой Ватсон, все более и более теряют свой джентльменский характер. Безопасность страны для этих господ превыше всякого закона, всего, что обязаны чтить и соблюдать люди обычные, такие, как вы и я или даже бедняга Пендлтон-Смайт.

– Получается, что полковнику вы ничем не можете помочь, – с горечью констатировал я.

– Мы с адмиралом быстро пришли к согласию, – сказал Холмс, – когда я сообщил ему о том, что мы с вами втянули в дело Лестрейда. С учетом того, что Скотленд-Ярду предстояло вот-вот начать штурм оплота любительского общества, ему ничего не оставалось, кроме как признать мою правоту и необходимость разоблачить любителей, рассказав об их существовании. Гласность, которой будут преданы они, поможет скрыть деятельность другой, более мощной организации – “Тайного сообщества алчущих подаяния” и позволит Пендлтону-Смайту прожить остаток жизни в мире и довольстве. К тому же он никогда и не подозревал о подлинном существовании “Тайного сообщества алчущих подаяния”. И в этом его счастье.

– Ну а члены “Общества нищих-любителей”? Не могли же они так легко сдаться!

– В действительности возражений не последовало, так как за исключением нашего клиента все они мертвы. – Холмс сделал секундную паузу. – Покинув Харли-стрит, я немедленно отправился к пакгаузу. Нашел дом, стукнул в дверь два раза, громко, решительно, и, когда дверь чуть-чуть приоткрыл мужчина, одетый как нищий, я протиснулся в образовавшуюся щель.

“Эй, куда…” – начал было он. Он даже вытащил нож и направил на меня острие. В былые дни он мог бы меня ранить или даже убить, но с годами реакции его притупились. Поймав его кисть, я выкрутил ему руку так, что он застонал от боли и выронил нож. Тот со стуком упал на пол.

“Нам не до глупостей, – сказал я ему. – Вызвана полиция. У вас есть десять минут на то, чтобы собрать документы вашей организации и освободить помещение, иначе вас схватят и обвинят в убийстве!”

“Кто вы?” – спросил он, потирая руку.

“Друг. А сейчас – поторопитесь!”

Он колебался, поглядывая на двух других мужчин в глубине помещения. Оба были немолоды и одеты прилично. Они просматривали разложенные на столе бумаги.

“Вы, должно быть, мистер Шерлок Холмс”, – произнес один из них.

“Верно, – отвечал я. – Теперь в вашем распоряжении девять минут”.

Беспрекословно мужчина принялся собирать бумаги и прятать их в сейф. Его напарник сделал то же самое.

“Где документы Аттенборо?” – спросил я.

“В задней комнате, – отвечал он. – Нам они не нужны. Почти всюду в них зафиксированы убийства и шантаж”.

“Не возражаете против передачи их полиции?”

“Нет. Поступайте с ними как вам будет угодно”.

“Спасибо за предупреждение. Было бы неприятно, если б нас здесь застала полиция”.

После их ухода я обследовал заднюю комнату и отыскал папки с документами Аттенборо. Там содержались подробные записи и схемы шантажа. Там же, за шкафом, я обнаружил труп Аттенборо. Судя по всему, он пролежал там не один месяц.

Положив тело так, чтобы смерть можно было объяснить несчастным случаем – человека якобы придавило шкафом, – я покинул заднюю комнату, как раз когда прибыли вы с Лестрейдом. Не слишком опытному глазу Лестрейда и его подручных погибший, несомненно, должен был показаться жертвой исключительно печального стечения обстоятельств.

– Ну а папки с документами от Аттенборо? – спросил я. – Они же наверняка окончательно погубят репутацию полковника Пендлтона-Смайта.

– Форин-офис все уладит. Лестрейд обнаружит документацию “Общества нищих-любителей”, содержащую полный перечень всех их преступлений со всеми вопиющими деталями. Специализировались они, как нами установлено, на шантаже и вымогательстве. Записи немного подправят и дополнят описаниями убийств, совершенных доктором Аттенборо в попытке удержать власть над рушившейся преступной империей. Газетчикам будет чем поживиться – выплывет масса скандальных подробностей, и полковнику ничего не останется, как отрицать свое участие в преступлениях и не касаться всего этого в своих мемуарах, если он еще не оставил мысли о их написании. Единственное, чего желает Форин-офис в связи с этим делом, – это сохранить анонимность “Тайного сообщества алчущих подаяния”, продолжая извлекать некоторые, пусть и небольшие, выгоды из его существования в целях обеспечения обороноспособности страны.