Хрустальный горизонт - Месснер Райнхольд - Страница 14

• Предыдущая
• 14/57
• Следующая

5. Питание: с момента прибытия в базовый лагерь Китайский союз альпинистов берет на себя обеспечение питанием всех без исключения китайских участников экспедиции. Р. Месснер и второй альпинист обеспечивают себя питанием сами и предоставляют 100 литров бензина для китайских сопровождающих.

6. Р. Месснер высылает Китайскому союзу альпинистов до 31 мая 1980 г. список требуемого для восхождения снаряжения, взнос за восхождение на Джомолунгму и за разведку Шиши Пангмы (4080 юаней) и предварительный расчет (33000 юаней).

7. КСА сообщит г-ну Месснеру до конца апреля размеры одежды и обуви китайских участников.

8. Г-н Месснер будет соблюдать постановление КСА о проведении иностранных экспедиций в Китае. Он передаст оплату согласно постановлению КСА. Счет 81-89013199 (Банк Китайской Народной Республики в Пекине).

9. При переговорах КСА принял к сведению, что г-н Месснер планирует на весну 1981 г. восхождение на вершину Шиши Пангмы. Об этом состоятся переговоры в июле 1980 г.

10.Вышеозначенные пункты были подробно обсуждены на совместном совещании. Изменения или уточнения настоящего договора могут быть внесены обеими сторонами при взаимной договоренности.

11.Настоящий договор подписан 3 апреля 1980 г. господином Месснером и господином Ши Чжанчуном, представителем Китайского союза альпинистов в Пекине.

Этот договор составлен в двух экземплярах – на китайском и немецком языках. Оба текста действительны в одинаковой мере. Договор вступает в силу со дня его подписания.

Райнхольд Месснер

Ши Чжанчун

Вице-президент Китайского союза альпинистов

Пекин, 3 апреля 1980 г.

Готово! Итак, в 1980-м я во второй раз иду на Эверест! Снова без кислорода, но на этот раз еще и без партнера, без надежной цепи лагерей, без носильщиков и по новому пути, со стороны Тибета.

Вечером того же дня мы с Юргеном были приглашены представителями Китайского союза альпинистов на ужин. По здешнему обычаю каждый должен был произнести застольную речь и закончить ее словом «ганьбэй!», что означает «пей до дна!». По этой команде все опустошали стаканы. Ужасный обычай. Когда очередь дошла до меня, я сказал: «Спасибо вам за дружеское расположение ко мне. Это самое надежное экспедиционное предприятие в моей жизни, купленное по капиталистическим законам в коммунистической стране. Ганьбэй!»

«Кто не пробовал пекинской утки, тот не знает Пекина», – гласит поговорка. Нам подали 12 различных блюд из утки – утку зажаренную, в желе, фаршированную, в соусе, в тесте...

Хотя в эпоху культурной революции многое в культуре было утеряно, одно держится прочно: нигде не готовят с большей фантазией и мастерством, чем в бедной Китайской Народной Республике. Здесь хранят древние традиции кулинарного искусства, и я не поверил своим ушам, когда, подавая мне на десерт маленькие марципаны, официант гордо сообщил, что они были любимым блюдом императрицы Цы-си.

По возвращении в Европу я еще долго с восторгом вспоминал этот кутеж в Срединной империи.

Юли, мой южнотирольский приятель, был одним из первых, кому я рассказал о полученном разрешении. Мы сидели допоздна у меня дома в Вильнёсе, валяли дурака. «Смотри только не оттолкни от себя старых добрых друзей, – сказал Юл. – Они помогут тебе пересечь реку, когда ты захочешь въехать в новый дом».

Мне нравятся загадочные предсказания Юла. У меня действительно такое чувство, будто я переплываю реку. Юл считает, что желание взойти в одиночку на высочайшую гору мира может прийти в голову только такому сумасшедшему, как я. Тогда я сказал ему, что такой сумасшедший был уже задолго до меня. Его звали Морис Уилсон.

Морис Уилсон был первым, кто вздумал взойти на Эверест в одиночку. Он не был альпинистом, но твердо верил, что глубоко религиозный человек, очищенный постами и молитвой, может достичь чего угодно, в том числе и высочайшей вершины мира. Как Колумб или Тур Хейердал, Уилсон хотел подтвердить свою теорию делом. Колумб знал, что земля круглая, чтобы доказать это, он совершил кругосветное плавание (Колумб не совершал кругосветного плавания.) Уилсон, знал, что человек с божьей помощью может все, и он решил покорить Эверест. Так началась одна из причудливейших глав в истории Эвереста. Но как он пришел к этой идее?

Морис Уилсон

Морис Уилсон родился в 1898 году в Бредфорде. Отец его был добропорядочным английским буржуа, владельцем небольшой фабрики шерстяных изделий. Морис, третий из четырех сыновей, прилежно учился и уже в двенадцать лет бегло говорил по-французски и по-немецки. В 1916 году, в восемнадцать лет, он добровольно записался на военную службу, стал старшим ефрейтором, потом лейтенантом, получил награду за храбрость, после ранения в левую руку и грудь был демобилизован.

Как многие люди его поколения, Морис Уилсон не мог забыть ужасов войны и привыкнуть к мирной жизни. Напрасно спрашивал он себя о смысле и цели своего существования. Отцовская фабрика с ее монотонной работой скоро опротивела ему, и он отправился в Лондон. Там было то же самое, и он сделал то, что делали другие бывшие солдаты, не нашедшие себя в мирной жизни: эмигрировал в Америку. Нью-Йорк, Сан-Франциско, наконец, Новая Зеландия. Здесь он прожил много лет: продавал машины, лекарственные средства, пробовал заняться сельским хозяйством, держал небольшой магазин дамской одежды в Велмигтоне.

Неожиданно, следуя внезапному импульсу, на почтовом судне он вернулся в Англию. С этого времени он не знал ни успехов, ни поражений, но счастлив не был. Нестарый, сильный, как медведь, мужчина без цели в жизни. Угнетенный и подавленный, он чувствовал себя физически все хуже. Похудел, стал кашлять. Лекарств он не принимал и однажды исчез. А когда появился снова – был здоров. Вернуться к жизни и обрести душевный покой Уилсону помогло учение индийских йогов, с которыми он познакомился по пути в Европу. Они открыли Уилсону средство против всех зол: пост и молитва. Он постился в течение 35 дней, лишь иногда позволяя себе глоток воды, и читал молитвы. Ему хотелось, чтобы это средство стало известно всему человечеству, но для этого надо было совершить нечто исключительное.

Случай вскоре представился. Отдыхая в Шварцвальде, в маленьком кафе во Фрайбурге, Уилсон совершенно случайно прочитал вырезку из старой газеты с сообщением об экспедиции на Эверест 1924 года. Он узнал о шерпах, о яках, которые тащили груз, о ледниках, штормах и непреодолимых препятствиях. Эверест! Теперь он знал, что нужно делать. Наконец-то мир будет потрясен. Это была фантастическая, безумная идея. Уилсон не имел ни малейшего представления об альпинизме.

Вернувшись в Лондон, Уилсон тотчас же взялся за дело. Он изучил все материалы предшествующих экспедиций. Именно теперь, не позже, он должен был понять, сколь бесперспективно его намерение. Но он решил все-таки осуществить это предприятие, к тому же без обременительной цепочки переноски грузов, без устройства лагерей. Услышав о планируемом Хаустоном облете Эвереста, он решил уговорить команду взять его с собой и позволить спрыгнуть с парашютом, но вскоре отбросил эту идею и задумал сам лететь в Тибет, приземлиться на леднике Восточный Ронгбук и идти далее к вершине пешком. Никакого представления об Эвересте, об альпинизме, о полетах. Его друзья были в ужасе. А он смеялся и говорил: «Да всем этим я овладею».

Он купил подержанный «Джипси Мот», написал на его боку «EVER WREST» и поступил в Лондонский аэроклуб. Уже после первого полета с инструктором стало ясно, что хорошим пилотом Уилсон не станет. Но эксцентричный ученик обладал двумя достоинствами, которые компенсировали все его недостатки: мужеством и решительностью. Несмотря на это у него не было ни малейшего шанса добраться живым хотя бы до Индии. В открытом биплане пролететь более 8000 километров над малозаселенной территорией сложно и для опытного пилота. Для неопытного это могло кончиться катастрофой.

• Предыдущая
• 14/57
• Следующая