Заманчивая мишень - Мэрфи Уоррен - Страница 13

• Предыдущая
• 13/53
• Следующая

— Кто это сделал? — спросил Уильямс, вернувшись к действительности.

— Пока что у меня нет никаких сведений, — уныло ответил Смит.

— А у меня кой-какие есть. Я нашел Дядю Сэма. Он был в «Мире Сэма Бисли».

— Был?

— Удрал. Я сейчас на каком-то шоссе во Флориде.

— Вылетай в Вашингтон, Римо.

— С удовольствием. Что там?

— Вице-президент. Ему может потребоваться охрана.

— А большого человека мы, значит, проворонили?

— Кое-кто проворонил, — ответил Смит и неожиданно резко положил трубку.

Особый агент секретной службы Уин Уоркмен очень не любил охранять Президента Соединенных Штатов.

Он выходил из себя всякий раз, когда Президент прилетал в Бостон с двумя громадными «Боингами-747», загруженными аппаратурой связи и бронированными лимузинами. И предъявлял бостонскому отделению секретной службы бесконечные требования.

Уин Уоркмен был оперативником. Ему нравилась живая работа — ловить фальшивомонетчиков, накрывать похитителей кредитных карточек и распутывать компьютерные преступления. Теперь секретной службе приходится все чаще и чаще иметь с ними дело, ее обязанности не ограничиваются охраной Президентов, нынешних, прошлых и домогающихся этого поста.

В секретную службу Уин Уоркмен пришел из полиции. Платили здесь больше, да и дела были поинтереснее. Покуда не приходилось охранять кого-то из Президентов.

Выяснилось, что ему это почти не угрожает. Для нарядов Белого дома Уин был слишком «уличным». В бостонском отделении его предпочитали использовать для секретных заданий.

Итак, Уин Уоркмен работал на улице. Ему это нравилось. Вот только всякий раз, когда прилетал Президент, его снимали с поста, заставляли бриться, надевать лучший серый костюм и прикреплять к поясу рацию, наушник которой для удобства был сделан по форме его левого уха.

Обычно ему приходилось иметь дело с «ежеквартальниками» — местными психами и сумасбродами, которые обращали на себя внимание секретной службы тем, что во всеуслышание произносили угрозы в адрес главы исполнительной власти. Их допрашивали каждые три месяца из обычной предосторожности и всякий раз, когда Президент прилетал в город, подвергали проверке.

Однако на сей раз из-за вирулентного гриппа, свалившего с ног половину бостонских агентов, ему пришлось заступить в охранение.

Когда президентский кортеж, напоминавший сегментного черного дракона, катил по узким улицам города, Уин стоял как истукан. Впрочем, все агенты были принаряжены и надеялись, что к каким бы то ни было действиям прибегать не придется.

На взгляд Уина Уоркмена, скука была не самой неприятной стороной работы в охране Президента. Хотя скука, конечно, отчаянная. К тому же еще частенько приходилось покидать улицу.

Самым неприятным было другое. Выполняя тайные задания, иногда добиваешься успеха, иногда нет. Но особой славы успехи не приносят. В секретной службе люди приучены находить удовлетворение в хорошо выполненной работе, а не в фотографиях, напечатанных в газете или показанных по телевидению.

В охране Президента никто не поблагодарит тебя если ты сделал работу хорошо. Зато в противном случае — о! небо с овчинку покажется.

Уин Уоркмен стоял на крыше библиотеки имени Хили, когда раздались выстрелы, от которых сердце у него оборвалось.

Взгляд его сразу же обратился на звук. На крыше научного центра Уин увидел человека с винтовкой.

— Черт! — произнес он, опустился на одно колено и начал стрелять.

Глупо. Уин располагал лишь 10-миллиметровым «дельта-элит». Недостаточно дальнобойным. Но Уоркмен единственный находился достаточно близко, чтобы привести стрелка в смятение.

И Уин расстрелял всю обойму, а снайпер, произведя всего один выстрел, бережно сложил винтовку и пошел прочь.

Уоркмен только тут разглядел у него летные очки и белую спираль за ухом, идущую к вороту ветровки, и сообразил, что всего несколько минут назад разговаривал с этим человеком по рация, принимая его за вашингтонского агента, контрснайпера Дона Гродина.

Уходящий не был Доном Гродином. Просто одет был в служебную ветровку Дона Гродина и буквально утопал в ней.

— Господи, — произнес Уоркмен, со всех ног бросившись к лестнице.

И тут все смешалось в каком-то сумасшедшем калейдоскопе. В наушнике зазвучало столько голосов, что Уин вынул его и закричал в микрофон на запястье:

— Заткнитесь, черт возьми! Все! Немедленно!

Когда жужжание в наушнике прекратилось, Уоркмен водворил его на место. К тому времени он был уже на площади.

— Всем бостонским агентам: говорит Уин. Переключитесь на запасную частоту. Подозреваемый стрелок только что покинул крышу научного центра. Повторяю, подозреваемый только что покинул крышу научного центра. На нем ветровка контрснайпера. Приготовиться постам у гаражного лифта, на площади и у всех выходов. Остальным прочесать научный центр.

«Как Босс?» — спросил кто-то.

«Не думай о Боссе. Он проблема наряда из Белого дома. Наша проблема — стрелок».

«Похоже, ранен он очень серьезно», — пробормотал кто-то.

Потом слышались только обрывки разговоров, перемежаемые выстрелами.

«Кто-то стрелял в гараже».

Через минуту донеслось:

«Стрельба в научном центре».

«Господи! Здесь двое убитых агентов».

«Он, видимо, в аудитории Липке».

К этому времени Уин Уоркмен с группой агентов добежал до научного центра и оценил ситуацию.

Главный вход в аудиторию Липке находится на втором этаже. А служебные входы — на уровне площади.

— Разбейтесь на две группы. Одна пусть идет через правую дверь. А остальные со мной через левую.

Меньше чем через полминуты второй отряд доложил о готовности. Все глубоко вздохнули, и Уоркмен скомандовал:

— Вперед!

Они ворвались в темную аудиторию, светя фонариками во все стороны, отчего напоминали насекомое со множеством щупалец.

На первом ряду, в середине, спокойно сидел стрелок.

— Я не сопротивляюсь! Не противлюсь аресту! — визгливо закричал он.

— Тем лучше для тебя, ублюдок! — рявкнул Уоркмен.

Обыскав подозреваемого и не найдя никакого оружия, агенты поставили его на ноги. Кто-то забрал у него бумажник и отдал Уоркмену. Он торопливо сунул бумажник в карман и бросил:

— Уводим его отсюда, к черту.

Арестованного повели наверх; вдруг из-за барьера выскочил человек в шлеме гонщика и начал стрелять сразу из двух пистолетов, держа их в вытянутых руках.

Подобное ошеломляет, ты вновь и вновь мысленно проигрываешь такие мгновения, ищешь собственные ошибки или миг, когда можно было еще что-то сделать, чтобы не допустить случившегося.

Уин Уоркмен многие годы потом будет заполнять так мрачные часы перед сном. А пока он, конечно же, в числе тех, кто скосит убийцу, методично всаживающего пули в их пленника.

Эхо выстрелов еще не смолкло, когда Уоркмен пинками выбил из рук мертвого киллера револьвер тридцать восьмого калибра и пистолет, подозрительно похожий на табельный «дельта-элит».

— Ранен кто-нибудь? — выкрикнул он. — Ранен или нет, черт возьми?!

— Только подозреваемый.

Уоркмен подошел к нему.

Стрелок лежал на спине, судорожно подергиваясь, словно марионетка, которую тянут за ослабевшие шнурки. Потом испустил дух.

— Мразь, — выругался Уин.

И впервые пристально поглядел на бывшего арестанта.

— Мне знакомо это лицо, — сказал он. — Может, он из тех, кто в розыске?

— Я не...

Один из агентов вытащил набор фотографий потенциально опасных для Президента граждан. Убитого среди них не было.

Все как-то разом сгрудились — бледные, с тупым ужасом на лицах.

— Да, я тоже видел его раньше.

— Где?

— Не знаю.

Они оцепенело, словно роботы, вглядывались в лицо убитого. Смерть Президента скорее всего означала для них отставку. Профессионализм не позволил им расплакаться.

Прошло несколько минут, но никто так и не вспомнил, чье это лицо.

• Предыдущая
• 13/53
• Следующая