Разгневанные почтальоны - Мэрфи Уоррен - Страница 23
- Предыдущая
- 23/57
- Следующая
Юсеф Гамаль сумел сдать экзамен на почтового служащего только благодаря тому, что надел зеленую рубашку, на которой арабской вязью, непонятной для глупых американцев, были выписаны ответы на основные вопросы.
А случилось все в штате Оклахома, в городе Оклахома-Сити, куда с благословения Аллаха его и направил Глухой Мулла. Сначала работа Юсефа заключалась в том, чтобы вынимать почту из холщовых мешков и раскладывать по ячейкам. Очень утомительная работа! Начальство же оказалось весьма требовательным. И теперь Гамаль понял, почему время от времени некоторые почтальоны сходят с ума.
«Так происходит не только потому, что они отвернули свое лицо от Аллаха, — писал он Глухому Мулле, общаясь с ним с помощью электронной почты. Таким вот безопасным методом связи пользовались все правоверные без исключения. — Их выводит из равновесия бессмысленная работа, которой приходится заниматься».
«Но, надеюсь, ты не отличаешься от безбожников?» — написал в ответ Глухой Мулла.
«Некоторые принимают меня за еврея. Евреев здесь немного, поэтому я выделяюсь на общем фоне».
«Это хорошо, ибо когда час пробьет, они вспомнят, что ты еврей, а не араб».
«Но когда же он пробьет, о имам? Я волнуюсь и нервничаю среди этих неверных».
«Уже скоро. Потерпи. Сначала добейся перевода на маршрут».
«Я очень стараюсь, потому что эти ячейки сводят меня с ума. А тут еще стены недавно окрасили в отвратительный розовый цвет».
«Думай о зеленом цвете ислама».
«Я и думаю о зеленом, но вижу розовое. Куда бы я ни взглянул — везде розовое!»
«Сдерживай свой гнев. Копи его. Придет время, и ты его выплеснешь».
«В том-то и беда, — писал Гамаль. — Чем больше я смотрю на розовый цвет, тем спокойнее становлюсь».
«Думай о зеленом. Выкрась стены у себя дома в зеленый цвет, чтобы по вечерам можно было нейтрализовать розовое влияние христианства».
Назначенный час наконец пробил, и Юсеф получил необходимые инструкции.
«Но здание федеральных служб в стороне от моего маршрута», — запротестовал он.
«Не имеет значения. Форма послужит тебе пропуском. Смело иди вперед и убивай всех присутствующих в зале суда».
«Слушаю и повинуюсь».
«Когда всех перебьешь, лети в Толедо, который находится в Огайостане. Там тебя встретят твои собратья».
«И на этом все? Только одно убийство?»
"Нет, не все. Твоя акция послужит сигналом для неверных, что их хорошо защищенное здание федеральных служб уязвимо, и что «Посланники Мохаммеда» так же могущественны, как их собственное ополчение. Завершив начальный этап, мы начнем готовиться к выполнению нашей подлинной миссии.
— Интересно, что за миссия? — взволнованно — спросил Юсеф.
— Узнаешь в Толедо. А теперь иди, Абу Гамалин. И не забывай выкрикивать лозунги, которым тебя научили.
— Господь велик!
— Да. По-английски «Алла акбар!» значит «Господь велик!».
— Да, да, я помню.
— И не забудь объявить умирающим американцам, что им вынесен смертный приговор.
Все шло как по маслу. С «узи» в кожаной сумке и затычками в ушах Юсеф вошел в здание федеральных служб, доехал на лифте до зала заседаний судьи Рэтберна и убил всех, кто там находился.
Никто не спросил его, зачем он туда идет, а на обратном пути никто не остановил. Он никогда раньше здесь не появлялся, и все, кто его видел, обращали внимание только на форму, а не на человека. Когда Гамаля начали искать, он уже был далеко от города.
Акция Юсефа стала свидетельством прекрасно выполненной работы, а также доказательством того, что сам Всемогущий Аллах покровительствует данному мероприятию.
Глава 14
Президент Соединенных Штатов еще произносил агитационную речь в городе Шарлотт, штат Северная Каролина, пытаясь удержать за собой ускользающий Юг. Как раз в этот момент пресс-секретарь попытался вручить ему срочное послание.
Целиком и полностью отдавшись проповеди, Президент не обращал внимания на знаки секретаря сначала выставленный вверх один палец, затем комбинация из двух в виде буквы "о". На этот сигнал Президент должен был отреагировать немедленно.
Однако он все равно ничего бы не заметил, даже если бы ему сунули руку под самый нос. Кроме того, помощники всегда успокаивали его знаком «о'кей».
Президент читал речь, написанную сразу на двух электронных экранах, установленных на уровне глаз справа и слева от передвижной трибуны с огромной президентской печатью посередине. Президент вертел головой из стороны в сторону, а по жидкокристаллическому экрану бежала очередная строка, сообщая главе государства, что сказать.
— Несомненно, эти выборы должны принести перемены, — читал Президент. — Эти выборы должны принести... взрыв в Центральном Манхэттене? — Глава государства осекся на полуслове. Синие буквы на экране сменились красными. Значит, последующее сообщение вслух читать не нужно. Красными буквами обычно отмечались реплики типа «Сделайте жест а-ля Джон Кеннеди» или «Встаньте за трибуну, у вас расстегнута ширинка».
Президент сделал паузу. По строке все еще бежали красные буквы: «Больше информации не имеется».
— Мне только что сообщили, — быстро овладев собой, заявил Президент, — что на Манхэттене произошел взрыв.
По толпе пролетел легкий шепот, как будто на песчаный берег набежала морская волна. На экранах вновь появились синие буквы, и Президент продолжил свои разглагольствования. Он никак не мог понять, почему помощники прямо посреди речи сообщили ему о рядовом взрыве. И почему не сообщили, что именно взорвалось? Машина? Здание? Статуя Свободы? Кони-Айленд?
Президент углубился в пятьдесят седьмой параграф своей десятиминутной речи — перебрав уже двадцать пять минут, — когда синие буквы вновь стали ярко-красными.
«Ассошиэйтед Пресс сообщает о множестве взрывов в Нью-Йорке... Причина неизвестна...»
Глава правительства решил не сообщать об этом собравшимся. Еще десять минут, и он закончит выступление. Ему нужно выдерживать темп. Некоторые уже начали клевать носом. Один из слушателей даже покачнулся, но бдительный агент Секретной службы поймал его и, встряхнув, вновь обратил в слух. Да, подобное теперь встречается сплошь и рядом. Президент гадал, не поразил ли его сторонников новый вирус дефицита внимания.
— Некоторые считают, что идеалы шестидесятых мертвы. Нет, ничего подобного. Они всего лишь стали узниками республиканского Конгресса. Переизбрав меня, вы тем самым поможете сохранить традиции тех, кто...
«Массовое убийство в зале суда в новом здании федеральных служб Оклахома-Сити...»
Президент заморгал, глядя на бегущие по экрану красные буквы. Неужели он сказал «Оклахома-Сити»? Черт побери, жаль, что здесь нет кнопки повтора. И остановить передачу тоже нельзя.
Толпа замерла в ожидании. Президент, откашлявшись, вновь ринулся в бой. Он закончит свою речь, даже если ему понадобится весь день!
Посматривая из стороны в сторону — якобы Для того, чтобы взглянуть в глаза слушателям, — Президент ждал появления синей строчки.
Но она так и не появилась, экран тревожно светился красным:
«Ради бога, мистер Президент! Пожалуйста, заканчивайте свою речь. Это срочно!»
— В заключение, — глава государства резко «нажимал на тормоза», — хочу сказать, что голос, отданный за преемственность, — это голос, отданный за политическое равновесие, а голос, отданный за политическое равновесие, — это голос, отданный во имя будущего и во имя перемен.
Спустя три минуты народ бурно аплодировал, а в небо взвились красные, белые и зеленые шарики, запущенные кем-то из распорядителей.
Увлекая за собой агентов Секретной службы, Президент поспешил к своему бронированному лимузину. А может, они увлекли его за собой — порой и не разберешь.
Ребята из Секретной службы почему-то нервничали. «Возможно, они тоже читали сообщения о взрывах», — подумал Президент.
Дверь президентского лимузина захлопнулась, и кортеж из бронированных седанов Секретной службы помчался вместе в ним в аэропорт.
- Предыдущая
- 23/57
- Следующая
