Последний крестоносец - Мэрфи Уоррен - Страница 29

• Предыдущая
• 29/47
• Следующая

Кому-то родственники помогали приподняться, чтобы предстать перед преподобным Слаггардом. Левая нога этого человека была забинтована, и, чтобы пробиться сквозь толпу страждущих, ему пришлось ковылять, опираясь на плечи поддерживающих его людей.

— От чего ты страдаешь, брат мой? — спросил преподобный Слаггард.

— У меня подагра, — каркающим голосом ответил больной.

— Подагра! — воскликнул Элдон Слаггард.

— Я не могу наступать на левую ногу — боль просто невыносимая, и так почти уже три года.

— А знаешь ли ты, что такое подагра, брат мой? — повышая голос, чтобы его могли расслышать в зале, вопросил преподобный Слаггард.

— Да.

— Это одно из имен Сатаны. Готов поспорить, врачи сказали, что не смогут тебя вылечить.

— Это правда, преподобный отец.

— И я хочу сказать тебе — они не ошиблись.

В глазах старика блеснули слезы разочарования.

— Да, врачи бессильны, но я смогу тебе помочь, ведь я знаю, что дьявола нельзя победить с помощью порошков и таблеток. Сатану можно лишь изгнать. Смотрите же все, и я избавлю этого человека от мучающего его дьявола, имя которому подагра!

Возложив руки на голову больного, преподобный Элдон Слаггард возвысил голос, гулко отдававшийся под сводами зала.

— Силы Сатаны, я приказываю вам отступить. Оставьте этого несчастного. Я изгоняю вас, духи тьмы!

Старик, напряженно всматривавшийся ему в лицо, вздрагивал при каждом произнесенном слове.

— Теперь, — проговорил, отступая, Элдон Слаггард, — ты свободен от дьявольских пут, брат мой. Вы, поддерживающие его, отпустите руки — ваша помощь больше не потребуется.

Стоящие рядом со стариком люди отступили, и тому пришлось перенести всю тяжесть тела на больную ногу.

— А теперь иди ко мне!

— Я... Мне страшно...

— Ну же, смелее! У меня достанет веры для нас обоих. Вперед!

Прихрамывая, старик сделал неуверенный шаг. Нога слушалась!

— Смотрите же! — закричал он. — Я исцелен! Я хожу!

— Аллилуйя!

— Конечно же, ты идешь, — усмехнулся преподобный Слаггард, — ведь я изгнал притаившегося в твоей ноге дьявола. А теперь, что нужно сделать в ознаменование этого чуда?

— Вознести Господу молитву! — ответил старик.

— Нет. Ты должен пройти направо, к девушке в белом, и показать Всевышнему, насколько велика твоя благодарность. Ты пойдешь и удвоишь сумму, которую собирался пожертвовать.

Исцеленный старик, твердо ступая на больную ногу, послушно направился к столику.

— Потрясающе! — проговорил Римо.

— И так будет продолжаться весь день, — сказала Виктория.

— Ф-фу! — с отвращением вздохнул Чиун.

Он проследил взглядом, как старик подошел к девушке и вручил ей деньги, а затем снова уселся на свое место. Чиун заметил, что когда тот шел по проходу, он снова начал ковылять. Щадя больную ногу.

Однако никто из собравшихся в зале не обратил на это внимания — их глаза были прикованы к Элдону Слаггарду, который уже перешел к маленькой девочке с раком поджелудочной железы. Когда преподобный отец объявил, что она исцелена, девочка проговорила, что чувствует себя намного лучше, и ее мать зарыдала от радости. Следующим был человек с циррозом печени. Приложив ладонь к его животу, Слаггард снова воззвал к Господу и заверил несчастного, что избавил его от недуга.

Взглянув на столпившихся страждущих, Мастер Синанджу заметил в дальнем ряду слепого, который умолял, чтобы его провели к преподобному Слаггарду — он снова хотел обрести зрение. Слепой пришел один, и только Чиун обратил внимание на его мольбы.

Внезапно рядом с ним появились двое одетых в белое помощников, которые взяли несчастного под руки и быстро, стараясь не производить излишнего шума, вывели его из храма. Даже сквозь завывания Слаггарда Чиун слышал, как они успокаивают слепого, заверяя, что идут к преподобному отцу, который исцелит его.

Часом позже, когда последний больной отбросил свои костыли в сторону, слепой так и не вернулся. Чиун ничуть не удивился — человека с больной печенью можно убедить, что он чувствует себя лучше, а калеку — что он сможет ходить, по крайней мере на то время, пока еще не прошло вызванное чудесным исцелением возбуждение. Однако никто не смог бы заставить слепого поверить, что окружающий его мир снова засиял всеми красками перед его глазами.

Выйдя из храма, Чиун все еще продолжал хмуриться. Неужели это американцы и называют верой? — недоумевал он. И Римо продолжает цепляться за эту веру, несмотря на то, что познал всю мудрость Синанджу и пришел в гармонию с самим собой?

Через некоторое время Римо и Виктория присоединились к стоящему перед храмом Мастеру Синанджу. Выходящие из храма прихожане потянулись к ожидавшим их автобусам. Чиун заметил, что одному из исцеленных калек пришлось снова сесть в инвалидную коляску, чтобы забраться в салон.

— Разве это не вдохновляющее зрелище? — проговорила Виктория, беря Римо под руку.

— Знаете, — ответил тот, — я чувствую себя как в детстве, когда выходил из исповедальни в приюте.

— То есть глупо? — спросил Чиун.

— Вовсе нет. Скорее... как будто мое тело очистилось.

— А, Это мне знакомо, — понимающе кивнул его наставник.

— Правда? А разве в Синанджу есть кто-то, кому можно исповедоваться?

— Нет, но мы знаем другой, не менее действенный способ очищения.

— И какой же?

— Ночные горшки.

На лице Мастера Синанджу застыло обычное снисходительное выражение, сквозь которое тем не менее проглядывала озабоченность, на что, похоже, никто не обращал внимания, в особенности его ученик.

Прошла неделя. Римо стоял в одной из боковых комнат студии, где преподобный Элдон Слаггард снимал очередной выпуск своей передачи «Узри Господа». Чиун не понимал названия программы и попросил Римо объяснить, что же это значит.

— Это жаргонное выражение, — ответил Римо, — которое означает... единение с Богом. Понимаешь, зрители хотят соединиться с Господом.

— Разве им хочется умереть?

— Конечно, нет.

— Тогда я окончательно запутался. Разве в западных вероучениях не говорится, что слиться с Создателем можно лишь после смерти?

— Ну, вообще-то, ты прав. Однако многие верят, что возможно познать Бога духовно.

— Как это?

— Я точно не знаю, как все это устроено, но монахини в приюте все время говорили об этом.

— А-а-а... — протянул Чиун, — монахини. И, конечно же, ты верил, хотя никаких доказательств у них не было.

— Это и называется «вера», Чиун. Чтобы уверовать, человеку не требуется никаких доказательств.

— Уверовать во что?

— В Бога.

— А ты когда-нибудь беседовал с существом, которое называешь Богом?

— Нет, но монахини рассказывали мне о нем все, так же как теперь это делает преподобный Слаггард.

— А ты веришь преподобному Слаггарду?

— Конечно, — быстро проговорил Римо.

— А почему, позволь спросить?

— Потому, что он занят очень важным делом — творит добро. Элдон Слаггард показывает людям, как стать чище и лучше, — все говорят об этом.

— А если бы все утверждали, что он шарлатан, ты бы поверил и этому тоже?

— Если бы преподобный Слаггард не был посланцем Господа, как ты считаешь, почему иранцы выбрали своей жертвой именно его?

— Так это и есть твое доказательство праведности этого человека?

— Как же еще можно объяснить этот факт?

— Возможно, он просто чем-то их разозлил.

— Конечно, ведь Слаггард уже несколько лет предупреждает людей об угрозе со стороны мусульманского мира, он сам говорил нам об этом. К тому же, зачем тогда Смиту потребовалось посылать нас на его защиту, а?

— Похоже, твоя новая вера распространяется и на Смита, — тихо проговорил Чиун. — Очень жаль.

И, предоставив Римо наблюдать за преподобным Слаггардом, Мастер Синанджу молча удалился. Он отправился в помещение, которое им выделили на огромной яхте, которую Элдон Слаггард использовал в качестве жилища. Римо и Чиуну объяснили, что они должны были все время находиться поблизости, чтобы защитить проповедника от безбожников-мусульман. Чиун сказал тогда, что мусульмане не могут быть безбожниками, иначе их не называли бы мусульманами, на что Виктория Хоур возразила, что эти люди верят не в истинного Бога.

• Предыдущая
• 29/47
• Следующая