Стокгольм. История. Легенды. Предания - Бурлак Вадим Никласович - Страница 42

• Предыдущая
• 42/69
• Следующая

С кем ни заговорите вы, с кем ни сойдетесь — везде ласка, везде помощь и добрая улыбка, везде сознательная любовь добрых, воспитанных, уравновешенных, разумных, сильных и счастливых людей, желающих, чтобы и вы были счастливы.

Швецию считают счастливой страной. Это — правда. Она, может быть, — одна из самых счастливых стран мира по прошлому своему, по спокойному, отдаленному от мира географическому положению, здоровому мягкому климату, по свободе своей, результатам труда, благосостоянию, просвещению и доброте людей, природной и выработанной».

Другой русский литератор, прочитав эти восторженные строки Льва Львовича Толстого, с недоумением заявил:

— Ну зачем этим благополучным, размеренным шведам покидать родную землю, плыть в неведомое, пробираться сквозь полярную ночь и льды, терпеть боль и страх, преодолевать неимоверные трудности?!

И в самом деле: зачем?

Все же в каждом истинном шведе не угасает скрытый в будничной, однообразной жизни дух викингов.

Их называют домоседами и странниками, рассудительными и романтиками. Попробуйте понаблюдать за жителями шведской столицы, пусть даже самых неромантичных профессий, когда они смотрят на море.

Куда подевался робкий чиновник, скромный учитель, услужливый торговец, усердный рабочий?.. Вы видите отчаянных мореходов, покорителей северных просторов, исследователей неизвестных земель. Кажется, они ждут, что вот-вот на горизонте появится таинственный знак, зовущий в дорогу, навстречу штормам и опасностям, прочь от обыденности.

Говорят, стокгольмцы подолгу могут стоять неподвижно, глядя на морской горизонт, позабыв о спокойных буднях, о привычных заботах. У каждого из них — свой срок романтического забытья, свой срок возвращения в размеренную, обыденную повседневность.

«Сильнее всех любят свою столицу те шведы, которые долго странствовали вдали от нее...» — примерно так отзывался о Стокгольме и о его жителях знаменитый ученый, полярный исследователь Нильс Адольф Эрик Норденшельд.

Сотни шведских путешественников, отправляясь в экспедицию, вслух или мысленно, произносили обещание: «Мы вернемся в Стокгольм». Не все смогли его исполнить.

Никто не знает, сколько «рыцарей ледовых полей» — так называли в XIX веке полярных исследователей и мореходов — навсегда остались в студеных просторах. И все же и эти «пропавшие странники» вернулись в Стокгольм скульптурными монументами, песнями, преданиями, книгами...

Знаменитых и малоизвестных путешественников чтят и помнят в шведской столице. Они любили Стокгольм, и он отвечает им тем же.

Странная судьба этого французского солдата, который в старости попал на шведский престол, пробыл на нем несколько лет, не зная ни слова по-шведски, и сделался родоначальником династии, твердо держащейся и поныне.

Справочник. Швеция и Норвегия. Москва, 1904 год.

Маршал Франции Жан Батист Жюль Бернадот, по его собственному признанию, никогда не думал, что станет королем. Да еще где? В Швеции!.. В которой он не бывал и даже не собирался посещать.

Коронация Карла XIV. Художник Я. Мунк. 1818 г.

До 1810 года маршал почти ничего не знал об этой северной стране.

Бернадоту исполнилось 47 лет, когда после хитроумных политических договоренностей и интриг его усыновил шведский король Карл ХШ. Существует мнение, что с помощью влиятельного маршала правящие круги Швеции рассчитывали при поддержке Франции отобрать у России Финляндию.

После монаршего усыновления Жан Батист Жюль стал фактически правителем Швеции. Карл ХIII к тому времени был слишком стар, чтобы возглавлять государство. Именно тогда принц-чужестранец якобы и заявил приближенным о своем возвышении: «Вот удивительный поворот, которого я не ожидал...»

Опытный военачальник, Бернадот понял, что Наполеону долго не продержаться на императорском троне, и в 1812 году заключил союзный договор с Россией, а затем — и с Англией. Эти страны обязались содействовать присоединению Норвегии к Швеции.

Вскоре Бернадот принял участие в войне против наполеоновской Франции.

В 1818 году Карл ХIII, сын Адольфа Фредерика, внезапно скончался. Так шведским королем под именем Карла XIV стал пятидесятипятилетний Бернадот.

Как ни странно, именно этот человек, всю свою сознательную жизнь посвятивший войнам, придя к власти, провозгласил: «Мир — вот благороднейшая цель всякого мудрого и просвещенного правителя». Отныне важнейшим принципом Шведского государства стали: «Политика неприсоединения в мирное время, нейтралитет в войне».

Известно, что Швеция не участвовала в войнах с 1814 года.

Как однажды заметила известная шведская писательница Сельма Лагерлёф: «О монархах любят распространять милостивые, трогательные истории. Особенно детские писатели...»

Сохранилось подобное предание и о Карле XIV. В отличие от некоторых других шведских монархов он не баловал жителей Стокгольма встречами на улицах, задушевными беседами, выслушиванием жалоб подданных вне стен официальных учреждений.

Но однажды, когда Карл XIV проезжал в карете по городу, его внимание привлек мальчик, сидящий у раскрытого окна.

Обычно при появлении королевского кортежа взоры встречных устремляются на монарха. А этот подросток смотрел куда-то вдаль, и ни роскошная карета, ни блистательная кавалькада не вызывали у него никакого интереса.

Заметив недоуменный взгляд государя, один из сопровождавших пояснил:

— Это Свен Ваксель... Пару лет назад в северных морях погиб его отец — славный моряк. С той поры мальчуган заболел, он не может ходить, но мечтает стать капитаном, как многие его предки, и отправиться в Ледовитый океан, чтобы отыскать остров Ваксель...

— А где именно расположен этот остров? — поинтересовался король.

— Такого острова не существует, Ваше Величество, — ответил придворный. — Остров живет лишь в мыслях этого маленького инвалида. Бедолага вбил себе в голову, что его предок, служивший русской короне в прошлом веке, открыл неизвестную землю в Ледовитом океане, нанес ее на карту и назвал ее своим именем. Об открытии доложили русской императрице. Но впоследствии этот клочок суши никто из мореплавателей не смог отыскать. Подобное не раз случалось в Ледовитом океане. Откроют первопроходцы неизвестный остров, отметят его на карте, а потом он исчезает. И долго потом ученые мужи ломают головы, что за этим стоит: ошибка первооткрывателя, его заведомая ложь или катастрофа, погубившая огромный участок суши?..

— Вы помните имя того шведа — путешественника, служившего русской короне? — спросил Карл.

— Свен Ваксель, Ваше Величество...

— Как и этого несчастного мальчугана? — удивился государь. — И куда же заносила судьба Свена Вакселя-старшего?..

Зимой 1725 года, за несколько дней до своей кончины, тяжело больной император Петр I написал приказ о проведении Камчатской экспедиции: «... Надлежит на Камчатке или в другом тамож месте зделать один или два бота с палубами.

...На оных ботах возле земли, которая идет на норд и по чаянию (понеже оной конца не знают), кажется, что та земля — часть Америки.

...И для того изыскать, где оная сошлась с Америкою и чтоб доехать до какого города европейских владений...»

Эта экспедиция, организованная по приказу Петра I и, по существу, открывшая тихоокеанское побережье Америки, длилась много лет.

23 мая 1741 года из Авачинской бухты, где теперь расположен Петропавловск-Камчатский, вышли два пакетбота: «Св. Петр» — под командованием начальника экспедиции капитан-командо-ра Витуса Беринга и «Св. Павел» — под командованием капитана Алексея Чирикова.

• Предыдущая
• 42/69
• Следующая