Стокгольм. История. Легенды. Предания - Бурлак Вадим Никласович - Страница 39

• Предыдущая
• 39/69
• Следующая

— Не было еще случая, чтобы я не смог выследить зверя. По отпечатку лап медведя, волка, лисицы или рыси я точно скажу, каков возраст, характер, настроение хищника, на кого и когда он охотился.

— И ни разу не случалось, что вы не знали, кому принадлежит обнаруженный след? — невинно поинтересовался присутствующий на вечеринке Линней.

Охотник снисходительно усмехнулся.

— Бьюсь об заклад: нет ни в Скандинавии, ни даже во всей Европе зверя, которого бы я не назвал по его отпечатку.

— Даже след лосенка отличите от следа оленя, дикого кабана — от домашней свиньи? — все так же невинно спросил Карл.

— Нет ничего проще! — ответил охотник. — В России, в Баварии, в Силезии, в Нормандии мне приходилось не раз держать пари с тамошними охотниками по поводу моего мастерства следопыта. И всякий раз я выигрывал!..

— А в наших скандинавских лесах не пытались доказать свой талант? — не унимался Линней.

Простодушные вопросы наконец насторожили хвастливого охотника.

— О Карл, зная вашу натуру шутника, остроумца и спорщика, подозреваю: неспроста эти вопросы! Признавайтесь, дружище, не хотите ли держать пари?

Линней смущенно развел руками.

— Поверьте, я не сомневаюсь в вашем таланте. Просто вспомнилось, как пару дней назад на берегу Меларена, в часе ходьбы от Стокгольма, мне показали удивительные следы. Никто из местных жителей не смог определить, чьи они. В каждом отпечатке две медвежьи лапы поместится...

— Пустяки! — пренебрежительно махнул рукой охотник. — Готов держать пари, что я с первого взгляда определю, какой зверь прошел по берегу Меларена и удивил нашего славного мэтра науки...

Согласно уговору, на следующий день Карл Линней и его оппонент в сопровождении приятелей отправились на озеро, к месту, где были обнаружены следы неизвестного зверя.

Ко всеобщему удивлению, загадочные отпечатки на влажной почве хорошо сохранились. Их вид сразу обескуражил следопыта. Некоторое время он разглядывал и, казалось, даже принюхивался к огромным следам.

Потом виновато развел руками и признался:

— Ничего подобного я еще не встречал. У этой твари, господа, лапы в несколько раз больше медвежьих. Когти, судя по всему, не уступают нормандскому серпу. Не могу даже представить, на кого похоже это гигантское чудовище...

Удрученный следопыт обратился к Линнею:

— Может, вы что-либо знаете о нем?.. Признайтесь... Не томите душу старого охотника...

Ученый задумчиво покачал головой и вдруг всполошился:

— Господа, взгляните-ка на заросли у воды!..

Компания повернулась в ту сторону, куда указал рукой Линней.

На высокой приозерной траве четко виднелись капли, сгустки крови и клочки шерсти какого-то животного.

Первым кинулся разглядывать следопыт.

Он суетился, словно чувствовал себя виноватым перед приятелями.

— Господа, несомненно, это явное свидетельство охоты неведомой твари!.. Кровь на траве принадлежит его жертве!.. Вот и следы волочения туши... Чудовище утащило добычу в озеро. Значит, этот не известный науке хищник обитает в водоеме... Что же вы равнодушно стоите, дружище Карл?.. Ведь мы на пороге открытия!.. Шутка ли, новый вид гигантского хищника!..

— Возможно, вы правы, — кивнул Линней. — Но, чтобы совершить научное открытие, надо увидеть и описать неизвестное существо или хотя бы его останки. Предоставляю первенство вам! А я удовлетворюсь замечательным бирмингемским ружьем, которое вы мне проспорили...

— Да я ради такого открытия готов отдать хоть всю свою оружейную коллекцию ружей! — воскликнул следопыт. — Не известное науке огромное чудовище — это вам не цветочек или травинка, — добавил он и многозначительно посмотрел на знаменитого ботаника.

Линней покорно согласился и отвел взгляд.

А заядлый охотник продолжал обследование приозерной травы.

— Как же так, господа? — снова заговорил он. — Вот на земле клочок шкуры медведя, а вот — козьи шерстинки, а это — явно собачьи... Неужели чудовище одновременно убило и уволокло в озеро медведя, козу и собаку?.. Может ли быть такое?!..

Едва сдерживая улыбку, Линней важно подтвердил:

— В природе случаются и не такие чудеса! Желаю вам успеха в нелегком поиске и великого научного открытия, а мне пора возвращаться к заурядным цветочкам и травинкам...

Говорят, с той поры хвастливый охотник потерял покой. Дни и ночи он бороздил воды Меларена, обследовал берега, расспрашивал местных жителей о неведомом чудовище, о таинственных случаях в окрестностях озера.

Даже когда ему сообщили, что загадочные следы, клочки шерсти и кровь на траве, рассказы очевидцев о появлении вблизи Стокгольма неизвестного существа — все это проделки Линнея, он по-прежнему не сдавался и продолжал изыскания. Правда, несколько раз следопыт обращался к великому ученому и умолял его признаться в розыгрыше.

Но ученый не желал раскрывать секрет и неизменно отвечал:

— Когда я предчувствую открытие в науке, мне не до шуток и розыгрышей... С нетерпением ожидаю результатов ваших поисков!..

Одному из приятелей Линней сказал:

— Нашему непревзойденному охотнику-следопыту я открою тайну следов на берегу Меларена лишь перед самой кончиной!..

Правда, знаменитый натуралист не уточнил, перед чьей именно кончиной.

Неизвестно, признался ли он в конце концов или его знакомый следопыт так и ушел в иной мир в неведении: а было ли на самом деле не известное науке чудовище в озере и на берегу Меларена?..

Шутки и розыгрыши великих частенько приукрашивались последующими поколениями и находили подражателей.

После Первой мировой войны пресса и радио многих стран наполнились сообщениями: «Во льду обнаружено странное животное... Возможно, это туша доисторического млекопитающего или рептилии, сохранившаяся в верхних слоях ледника...»; «Ко второй половине юрского периода динозавры заняли господствующее положение среди всех наземных позвоночных... Можно ли сказать, что они проиграли битву за выживание?..»; «Существуют записи сотен свидетелей, которые в XtX—XX столетиях встречались с живыми динозаврами... Они где-то рядом — страшные, удивительные, бесподобные существа, которых мы считали вымершими миллионы лет назад...».

А в богемных и студенческих кругах европейских стран зазвучали лозунги: «Мир поскучнел, утратил яркость!..»; «...Романтика поиска неведомого ушла в прошлое!..»; «Серое однообразие неотвратимо заполняет улицы городов и селений, страницы книг и газет, овладевает сознанием людей!..»; «Неужели все тайны мира открыты и наша планета ничем не удивит человечество?!»; «Если так, то наше будущее станет еще тоскливей...»; «Давайте же искать тайны в каждой минуте бытия, в каждой обычной песчинке или капле воды!..»; «И будем верить, что и сегодня интерес к неоткрытому, неразгаданному не утрачен землянами!..».

Подобные лозунги первой половины XX века обрели сторонников. Романтические натуры кинулись «искать тайны в каждой минуте бытия». А когда не находили, выдумывали их.

Если шутники прошлых времен разыгрывали в основном своих знакомых, родственников и друзей, то в XX столетии с помощью средств массовой информации стало возможным разыграть весь мир.

Романтика поиска неведомого сейчас уместилась на экране телевизора или компьютера, и каждый желающий теперь в состоянии, не покидая своего дома, увидеть и живых динозавров, и пришельцев из других миров, и не поддающихся определению монстров.

В XX столетии шведская пресса, радио и телевидение считались не такими падкими на сенсации и невероятные открытия, как в других странах. Поэтому весть о появлении на берегах Меларена следов не известных науке тварей передавалась в основном, из уст в уста.

Стокгольмские любители тайн даже затаили обиду на родные СМИ.

• Предыдущая
• 39/69
• Следующая