Реабилитация (СИ) - Царенко Тимофей Петрович - Страница 24

• Предыдущая
• 24/47
• Следующая

Прошло три недели, и вот, настал день икс. Я получил долгожданный сорок четвертый уровень.

– Теперь то, ты мне объяснишь, для чего тебе надо было качаться?

– Вот для этого!

Я активировал заклинание, и перенесся на метр вперед.

– ИИИИ? – в глазах Стива недоумение плавно переходило в разочарование.

Я выпил несколько глотков демонской крови, восстанавливая манну, и подошел к стене

– Что будет, если неразрушимый металл, сердце мертвого бога, – Я вонзил кинжал себе в висок, глядя в глаза ошарашенному Стиву – столкнется с бессмертной, неуязвимой плотью? – И произнес заклинание, переносясь в адамантовую стену. В последние секунды неуязвимости наблюдаю восхитительную, ослепительно яркую, горячую вспышку. Пламя свободы.

Меня окружает хаос. На кровати в куче нестиранной одежды лежит драйвер от светодиодного светильника с перегревающимся мосфетом, из–за которого заказчик через месяц после сдачи разработки закатывал истерику "пиздец, пиздец, мы все умрем, надо срочно исправлять проблему", с учетом того факта что он сначала месяц забывал проплатить заказ а потом еще месяц уверял, что все феерично, эпичн и отличн. Да, если мы не переделаем заказ, он не даст мне материалы на фрезеровку. А еще из–за него висит крупный проект, и ели провесит еще чуть– чуть, то вместо проекта на яйцах могут повиснуть многие заинтересованные лица.

Где–то на столе в куче бумаги сиротливо отдыхает куча чеков, актов, и прочих мелких радостей, при отсутсвующем своевременном контроле которых шибко умного генерального директора в моем лице могут посадить.

На почте почти два десятка документов на переделку с пометкой срочно. То есть вчера. В два ночи звонок от инвестора "А они еще не готовы?".

На рабочем столе, подобно древнему форту, возвышается открытая банка какой–то жутко элитной тушенки, полученной в дар на очередной выставке. А я думал, это железная коробка–сувенир. Вот что со мной делает нерегулярное питание. Рядом с банкой пустая чашка из–под кофе ,из под третьего литра кофе за вечер. Интересно, а кофеин можно принимать внутривенно?

На телефоне куча людей, которым от меня что–то нужно. За вечер трижды ошибся номером, и пообещал разработчику кары за просрочку контракта на поставку корпусов, спросил у девушки, будем ли мы отвинчивать голову недобросовестному контрагенту и просил у инвестора, когда идем бухать, сообщив что в следующий раз до дома нести его не буду.

Народ проникся...

Идут вторые сутки без сна. На производстве электрики в очередной раз отказываются подключать вытяжку. Юристы вместо трудового договора дают фрезеровщику документ, который практически возрождает крепостное право, а я мучительно пытаюсь вспомнить, о чем говорил с клиентом пять минут назад.

С девушкой скандал, на тему того, что клятвенно пообещав ей нормально питаться, я не могу прислать фотки якобы съедаемой еды. Близок к тому, чтобы воровать фотографии еды с инстаграмма. На двух пирожках можно прожить день.

И так, меня еще кто–то спрашивает, откуда я беру вдохновение для книги?

Если вам во сне явится моя муза с гвоздодером, то я не буду компенсировать Вам лечение энуреза и заикания. И так, прода!

Очнулся я от воплей Стива. Он что–то кричал, прыгая на краю лавового озера. Вокруг нас вздымались покореженные камни, над головой нависал полукруглый свод, в котором я узнал остатки адамантовой пещеры. Сразу за оплавленной стеной начиналось огромное озеро огня, в котором, словно острова, громоздились осколки скал. Воздух был сухим и горячим. Кошмарик забился в самый дальний угол, выглядел он крайне грустным, видимо, осознав, что демоническая диета закончилась.

Небо. Ночное небо с миллиардами звезд и двумя лунами. Интересно, а со временем можно будет полететь на другие планеты? Встретить там населенные миры, встретить новые расы разумных. Повевать с ними. Я представил себе дуэль между какими–нибудь чужим в композитной броне и магом, окруженным аурой огня. Вес ело.

Внезапно я понял, то соскучился по тому эфемерному, непередаваемому понятию, которые многие люди громко именуют свободой. Хотя... Хотя свобода бывает разной. Свобода от оков сладка. Свобода от совести губительна. Свобода от любви тосклива. Я не давал себе права задумывать над своей свободой. От своих любимых, от своих обязательств, от своих целей и мечтаний я освободился. Вернее меня освободило несколько пуль из винтовки. И не моя заслуга, что моя любимая подарила миру моих потомков, не моя заслуга их свершениях и победах, в их характерах. Да, я мог бы сказать, что их вдохновлял мой пример. Но это будет отговоркой. Я знаю десятки не менее вдохновляющих примеров. Формально я успешен, формально я достиг всего, чего хочет достигнуть мужчина, в том понимании, что я вкладываю в это слово. Но... Я не держал на руках сына, я не нянчил внуков, не переживал того веселого и волнительного времени беременности любимой. Так и не узнал, упаду я в обморок при родах, на которых хотел присутствовать. Не рассказывал сыну сказки. А как родители пережили мою смерть? Смогли ли найти они в себе силы жить ради внуков? Им ведь было очень больно. И меня не было рядом, когда они умерли. Я не сказал им много важных слов, не подержал за руку отца, не обнял мать. Не смог кинуть в могилу горсть земли. Да, черт побери, я даже не могу сходить к ним на могилу! Сомневаюсь, что захоронение до сих пор сохранилось. Как бы хотелось получить свободу от этого щемящего чувства, и остаться собой! Увы. Я даже отмстить не могу тем людям, что меня убили. Время сделало это за меня. А значит... Значит я остался совсем один в этом гребенном мире. Мне нужно снова написать историю своей жизни. Чтобы меня знали не как прадеда великого человека, а его воспринимали как моего правнука! Но для начала надо вылезти из этой гребанной виртуальности!

– Стив, ты чего так перевозбудился?

– Ты что, не понимаешь, что нам удалось сделать?

– Вылезти из жопы. Из очень глубокой жопы, порвав эту самую жопу пополам.

– Да я не о том, представляешь, сколько мы денег заработали?

– Много, а тебе от этого пять процентов. Только вот я смутно себе представляю, то на эти деньги можно купить. Давай сделаем так, привяжемся к ценам. Сколько ныне стоит буханка хлеба, и сколько стоит квартира в Москве недалеко от центра?

– Буханка стоит один эрго. Квартира где–то в районе десяти миллионов.

– А в переводе на игровое золото?

– Сейчас за один эрго можно купить три золотые монеты. Значит у меня набирается где–то на две трети квартиры. Странно. Мне мой друг вещал, что на семьдесят пять тысяч эрго можно купить очень мощный транспорт в премиум комплектации.

– Ага, можно. Флаеры не дорогие их сотнями тысяч штампуют.

– Мда, все еще больше запуталось. Зарплата у тебя какая?

– Полторы тысячи эрго в месяц.

– Да уж... А как мне тебе деньги отдать? Моргенханд их на меня поставил.

– А мне уже перевели. Нашу договоренность запротоколировал Искин, твою часть денег твой приятель отнес в банк, дальше это были чисто электронные переводы. Так что мне ужа капнуло на счет. Я через несколько минут выйду, пойду с девушкой в ресторан.

Я смотрел на Стива, на его сияющую улыбку, и искренне ему завидовал. Сейчас он выйдет из игры, оставив своего персонажа в прозрачном дымчатом коконе, закажет цветы, быстренько купит самый дорогой костюм, что сможет найти. Пойдет в самый помпезный ресторан, что знает. И весь вечер вкушать всякие деликатесы, глядя в восхищенные глаза девушки. Может, даже предложение ей сделает. Или другую подобную глупость. Потом снимет номер в гостинице, как сам Стив признался, живет он в общаге. И будет счастлив. А мне, что миллион, что двадцать – непонятные и бессмысленные цифры.

– Удачи Стив, выпей там за то, чтобы у меня все получилось. Как вернешься, пиши. У меня к тебе дело есть. Может еще денег заработаем.

• Предыдущая
• 24/47
• Следующая