Мисс Невезучесть - Иванова Вера - Страница 17
- Предыдущая
- 17/29
- Следующая
Однако самая большая сложность возникла, когда я попыталась вспомнить, как выглядел нападавший. Лица его в темноте я вообще не разглядела, перед глазами стояла только его рука в черной кожаной перчатке и темная куртка с накинутым на голову капюшоном. Ну, и синие джинсы фирмы «Lee» – это я запомнила, и еще черные кроссовки фирмы «Asics»… И еще… ну конечно, парфюм! Это новая линейка «Прадо», спортивные ароматы. По-моему, «Матадор», я еще подумала: какая наглость – испортить впечатление от такого стильного запаха!
Наконец мы «отстрелялись», и все четыре листочка легли на стол перед дежурным. Пока тот проверял наши «сочинения», мы старательно боролись со сном – все-таки была уже почти ночь. Но вот наконец Денис Михайлович отложил последний листок и постучал ручкой по столу. Мы встрепенулись, открыли глаза и посмотрели на него.
– Годится! – сказал старший лейтенант и улыбнулся: – Хорошо поработали. Молодцы! Я давно уже не получал такого подробного и всестороннего описания нападавшего. Думаю, после такой наводки ему от правосудия не уйти!
Он встал, подошел к столу, за которым мы сидели, и спросил:
– Александра Андреевна, а у меня какой парфюм?
Я пожала плечами и принюхалась:
– «Лакоста».
– Точно! – обрадовался Денис Михайлович, а потом крикнул куда-то в глубь коридора: – Товарищ капитан! Можно вас на минуточку?
К нам подошли целых четыре звездочки и одна полосочка.
– А ну-ка, нюхните-ка! – попросил старший лейтенант, и я снова безошибочно определила: «Хьюго босс».
Одна большая звездочка предпочитала «Кашарель», а две – обычный тройной одеколон, как у моего дедушки.
– А я и не знал, что молодежь в таких вещах разбирается! – растрогался высокий седой милиционер. – Ведь у меня еще из старых запасов, с тех времен…
– Алеха у нас такая! – с гордостью подхватила Танюсик. – Настоящая Нюшка! Как в фильме «Парфюмер». И еще такая книга есть.
– А вас, Татьяна Игоревна, я тоже хотел похвалить – за то, что вы обратили внимание на часы на руке нападавшего.
– Это когда я его укусила, – зарделась Танюсик. – Часы-свачи, швейцарской фирмы «Swatch», я их увидела мельком в просвете между рукавом и перчаткой. Ой, вот еще что! Там же и наколка была – имя какое-то интересное, не то «Оля», не то «Катя»… Да, точно, «Лариса!» Или, вернее, «Лара».
– Отлично! – одобрительно кивнул старший лейтенант, записывая новые сведения. – Ну а вам, – он повернулся к парням, – я хочу объявить отдельную благодарность. Арсению Илларионовичу – за то, что вы запомнили марку стоявшего у дороги мотоцикла… – Милиционер сделал паузу, во время которой Брыкало выпрямился и окинул нас взглядом победителя. – А Михаилу Евгеньевичу – за то, что вы запомнили его номер! Молодцы! Настоящие сыщики!
Уау! Вот это было по-настоящему круто. Потому что мы с Танюсиком вообще не заметили никакого мотоцикла. Мы посмотрели на парней новыми глазами – все-таки и от «этих гадов» оказался какой-то толк!
Мы уходили из отделения весьма довольные собой. Тем более что старший лейтенант обещал не сообщать пока о ночном происшествии нашим родителям.
Уже в дверях Денис Михайлович сказал:
– Если после школы решите работать в милиции, милости просим! Для таких перспективных кадров двери нашего отделения всегда открыты!
– Нет уж, лучше вы к нам! – хмыкнул Смыш, и мы шагнули в темноту.
Приколы?закона?равновесия
Нет, все-таки, как ни крути, а законы природы работают исправно. И сколько бы ты ни пытался их нарушить – не получится. На следующий день я почувствовала это на собственной шкуре. Сработал самый могучий закон – равновесия, и после моего небывалого взлета последовало столь же небывалое падение. Платой за неожиданный приз, волшебный бал и умопомрачительные знакомства стали ровно четыре двойки – по одной на каждом уроке. К концу этого кошмарного дня они нагло выстроились в жирную колонку в моем дневнике, вынося приговор моим похождениям.
Такое случилось со мной первый раз в жизни и стало своего рода рекордом – что, однако, утешало меня слабо. Как-то в третьем классе у меня за один день было три пятерки, в шестом – шесть четверок, в седьмом – пять троек, а вот теперь я докатилась и до двоек.
А начиналось все вполне невинно, разве что после почти бессонной ночи соображала я не очень. Но все-таки у меня хватило ума вспомнить, что первым уроком идет физика, а не химия, не то пришлось бы мне зря карабкаться на третий этаж.
Я, конечно, и не подозревала, что меня ожидает. А все произошло потому, что именно на физике Смыш предложил идею – как вычислить автора письма. Идея была гениальной и называлась «Тест на интеллект».
– Я тут придумал один тестик, надо будет сегодня провести, – наспех объяснял нам Миша в последние минуты перед звонком. – Это поможет вычислить злоумышленницу. Разошлем всему классу эсэмэски, и пусть отвечают!
В тесте было всего три пункта: «Нюанс – это…», «Цунами – это…», «Боулдеринг – это…».
– Пусть ответят, что это такое, – объяснил Смыш. – Это позволит нам сразу сузить круг подозреваемых!
– А что это такое? – простодушно спросила Танюсик. – Я и сама таких слов не знаю. Разве что про боулдеринг. Ну, и еще про цунами немножко… То ли это смерч такой, то ли еда китайская…
– Тяжелый случай! – хихикнул Смыш, за что был удостоен крепкого подзатыльника. А уж рука у Танюсика тяжелая, будьте уверены! Не слабее, чем у вчерашнего бандюги.
– Ой, больно! Ладно, извини… Я ничего такого не имел в виду… Нюанс – это оттенок, тонкое различие, – скороговоркой выпалил сочинитель тестов. – А цунами – огромная приливная волна!
– Три вопроса – маловато, – подумав, сказала я. – Несолидно как-то для теста. Да и место в эсэмэске еще останется! Надо замаскировать этот самый боулдеринг получше.
– Боже мой! Неужели ты наконец-то выучила это слово? – Танюсик вскинула руки в театральном изумлении, за что была удостоена моего – не менее крепкого – подзатыльника.
– Дурной пример заразителен, – понимающе кивнул Брыкало. – Может, и мне на ком потренироваться в рукоприкладстве? – и он остановил сонный взгляд на мне.
Слава богу, Смыш вовремя пресек цепную реакцию.
– Ближе к делу, а то звонок уже через тридцать секунд! Если хотите что добавить, предлагайте!
– Пусть будут еще «рейтинг» и «риелтор», – предложила я.
– Подходит! – одобрительно кивнул Миша. – Все?
– Ну, тогда пусть будет еще и «прокурор», – буркнула Танюсик. На меня она не смотрела – все еще дулась из-за подзатыльника.
– А как мы будем итоги подводить? – поинтересовался Брыкало.
– Пять или шесть правильных ответов – гений. Три или четыре – нормальный. Ну, а если меньше – идиот. Все! Разбегаемся! – скомандовал Смыш, бросив взгляд на свой знаменитый хронометр: его «командирские» часы предсказывали звонок с точностью до секунды.
Танюсик и Брыкало едва успели ретироваться за свою парту, как в класс вместе со звонком влетел наш учитель физики, Леон Семенович Атаманис, по прозвищу «Атаман». Его всклокоченная борода топорщилась, очки съехали набок, на пальцах – пятна от чернил: он любил старомодные ручки. Ну и одеколон «Шипр», конечно.
– Практическое занятие! – объявил Атаман и выставил на стол четыре прибора. – Разбейтесь на четыре бригады по шесть человек. Будете записывать показания амперметров в таблицу, в конце урока я проверю. Да, и не забудьте выключить мобильники!
Это было просто подарком судьбы! По знаку Смыша мы четверо рассредоточились по четырем бригадам и начали проводить тестирование.
– Так! Тест на интеллект! Отвечайте на вопросы! Рейтинг – это… – услышала я голос Танюсика.
– А ну, не списывать, кому сказал! – донесся из другого угла бас Брыкалы. – А то так навешаю, мало не покажется! – Видимо, руки у него все еще чесались.
– Если не знаешь, ставишь прочерк! – объяснял кому-то в третьем углу Смыш. – И пишите кратко, одним словом, не размазывайте!
Некоторое время в классе стояла полная тишина – но все записывали не показания приборов, а ответы на тест.
- Предыдущая
- 17/29
- Следующая
