Орлиный мост - Мазо Жак - Страница 5
- Предыдущая
- 5/62
- Следующая
С другой стороны, не было свидетельств того, что кто-то занимался раскиданной вокруг тела одеждой или гематомами. Вскрытие не было произведено, а отчет судебно-медицинского эксперта полностью вписывался в версию о самоубийстве.
Мишель внимательно изучил и другие фотографии Тома, собранные в конверте. Молодой человек был темноволос, строен и даже, можно сказать, красив. Поразительный факт: на каждом снимке, сделанном незадолго до смерти, он улыбался и в его открытом и светлом взгляде не было и намека на депрессию. Короче, Тома совсем не походил на меланхолика…
Мишель выбрал одну фотографию и положил в карман. Он часто поступал таким образом, считая, что устанавливает своеобразный контакт с жертвой. Он знал, что время от времени будет с ней разговаривать, рассказывать о своих сомнениях или открытиях. Мишель не считал это проявлением сентиментальности, скорее — методом работы. Имея большой опыт в подобных расследованиях, он был убежден, что раскрыть дело можно, только регулярно общаясь с жертвой, как если бы она была жива. Именно поэтому ему была необходима фотография — она помогала создать особую атмосферу…
Инспектор закрыл папку. Проанализировав все прочитанное, он почувствовал: в этом деле существует неуловимое на первый взгляд противоречие.
Каждый вечер в ожидании Жерома Мишель принимался за составление меню ужина. Эта обязанность его не тяготила. Для него заниматься хозяйством означало быть в отпуске. Единственной тенью, омрачавшей идиллию, был приезд этой Мюрьель. Замкнутый по характеру и любящий добровольное одиночество, Мишель не выносил непрошеных гостей и тех, кого ему навязывали.
Недовольство инспектора усиливало еще и то, что эта женщина была специалистом в области парапсихологии, псевдонауки, как он считал. Эта дисциплина казалась Мишелю искусственной и надуманной, имеющей мало общего с настоящей наукой. По его мнению, в этой области царили шарлатаны, пользующиеся доверчивостью людей. Кроме того, еще не существовало научного труда, раскрывающего трюки мошенников, которые заставляют вас видеть НЛО в собственном саду, оборотней в лесах и мага в каждом целителе…
Однако ему не удалось продолжить свои размышления. Дверь распахнулась, и из кухни до Мишеля донеслись голоса Жерома и его подруги. Тяжело вздохнув, он подумал, что ему ничего не остается, кроме как принять любезный вид и подавить иронию.
Появился Жером и представил молодую женщину:
— Мюрьель Лакан, бывшая близкая подруга, а теперь — просто подруга и прекрасный физик! Мишель Фабр, мой друг с незапамятных времен, самый вспыльчивый полицейский, но зато и один из самых способных.
Предубеждения Мишеля рассеялись как дым: рукопожатие Мюрьель было крепким, взгляд — ясным, улыбка — искренней; это позволяло сделать вывод, что с головой у нее все в порядке. Темноволосая, стройная, среднего роста, Мюрьель казалась несколько напряженной и настойчивой.
И хотя это был не его тип женщин, он заметил: приятельница Жерома не лишена определенного шарма. И еще: полное отсутствие косметики, никакой вычурности в одежде — ничего, что могло бы ввести окружающих в заблуждение относительно ее внешности. Мишель догадался, что для этой женщины физическая привлекательность не имеет первостепенного значения. И если он хочет узнать ее получше, стоит набраться терпения.
— Рада с вами познакомиться. Жером рассказывал о вашей давней дружбе.
— Да, мы дружим практически с самого детства.
— А как вы познакомились?
— Наши родители хорошо знали друг друга. А вы?
Она повернулась к Жерому с загадочной улыбкой:
— На факультете! Он использовал свою популярность и хотел превратить меня в одну из своих жертв. Мне удалось вырваться из его когтей, однако он не из тех людей, с которыми легко расстаются. Единственным выходом оставалась дружба…
Жером пригласил их устроиться на диванах в гостиной, а сам склонился над камином.
— Священный ритуал огня, — пояснил профессор, аккуратно собирая бумагу, веточки и поленья, чтобы разжечь камин. Когда все было готово, он присоединился к друзьям. Немного порассуждав о красоте Севенн и преимуществах жизни как в провинции, так и в Париже, Жером повернул разговор в интересующее всех русло.
— Мюрьель отыскала меня в госпитале и даже успела взглянуть на Веронику.
— Ну и что? — спросил Мишель. Женщина рассмеялась:
— Да ничего. Она спала под действием транквилизаторов. Вы ее еще не видели?
— Нет. Я навещу ее на днях, но для меня это не так срочно. Не думаю, что в нынешнем состоянии она могла бы оказать хоть какую-то помощь.
— Это правда, — согласилась Мюрьель, взглянув на Жерома, — однако я собираюсь просить профессора уменьшить дозу транквилизаторов, чтобы к Веронике хотя бы частично вернулось сознание.
— Не вижу в этом ничего предосудительного, только мне хотелось бы уберечь девушку от нового стресса.
— А в чем это проявилось?
— Бред, бессвязная речь, конвульсии и так далее.
— Как бы там ни было, — сказал Мишель, — поскольку я уже прочитал материалы следствия, то не отказался бы побеседовать с теми, кто знал Тома.
— Жером объяснил мне, о чем идет речь, в общих чертах, — произнесла Мюрьель, — но я желаю ознакомиться с делом подробнее, чтобы узнать больше о…
— О духе, который поселился в сознании Вероники!
Не обратив внимания на саркастический тон Мишеля, Мюрьель продолжила:
— Не стоит иронизировать. Это и есть самая удивительная сторона дела.
— В чем же она заключается?
— Этот юноша сообщает о том, как его убили, с помощью Вероники. В истории человечества немало случаев, когда после смерти людей духи возвращаются в мир живых, чтобы исправить несправедливость, совершенную по отношению к ним, или назвать виновных. Для призраков, например, типично посещение мест, где они страдали. Кстати, у меня в памяти еще свежа история, очень похожая на случай Вероники. Двадцать лет назад в Чикаго одну женщину убили в собственной квартире. Это была эмигрантка, она приехала из Филиппин и работала в госпитале. Полиция завела уголовное дело, но все было безуспешно. Некоторое время спустя жена одного доктора, работающего в том же госпитале, вошла в транс и начала произносить фразы на филиппинском наречии, которого никогда не знала. Дух, говоривший ее устами, утверждал, что стал жертвой убийства, и назвал имя виновного — сотрудника данного госпиталя. Полиция серьезно отнеслась к словам женщины, в которую вселился дух, и на основании уже новых данных продолжила расследование. Немного позже, производя обыск в квартире подозреваемого, о котором сообщил дух, полиция обнаружила драгоценности жертвы и арестовала убийцу.
— Прекрасно! — воскликнул Мишель, но насмешливая улыбка так и не сошла с его губ. — Теперь, всякий раз начиная расследование, я буду призывать духа жертвы и спрашивать у него имя убийцы.
— Бедняга! — перебил его Жером. — Ты просто ограниченный осел. Если бы французские полицейские имели такой же широкий кругозор, как американские, ваша работа была бы гораздо эффективнее.
— Нет, я не ограниченный осел, но если бы эти истории вызывали хоть какое-то доверие, все полицейские мира уже давным-давно были бы окружены медиумами и платили им баснословные гонорары. А все уголовные дела решались бы за спиритическим столиком.
Увидев, как Мюрьель нахмурилась, Мишель понял, что раздражает ее. Он уже собирался смягчить тон, но тут собеседница набросилась на него:
— Как вы думаете, почему я сотрудничаю с ФБР, Интерполом и другими подобными службами?
— Ну…
— Для того, чтобы посмотреть на непонятные, иногда невероятные факты под другим углом. Иначе говоря, чтобы сделать возможным появление новых гипотез. Это не имеет ничего общего с бредом, как вы полагаете. И я действую в соответствии с научной методикой, не полагаясь на волю случая. Можно оставаться рационалистом, реалистом, убежденным материалистом, как я, и верить в то, что человеческий ум еще не овладел всеми процессами, которые происходят в мире…
- Предыдущая
- 5/62
- Следующая
