Гарри Поттер и Тень Хогвартса (СИ) - Крюков Михаил Григорьевич "профессор Тимирзяев" - Страница 4

Гермиона достала из сумочки пачку дамских сигарет и нервно закурила. Гарри и Джинни переглянулись, они никогда не видели Гермиону курящей.

— А может, он трансгрессировал куда-нибудь?

— Может быть, конечно, но почему так срочно, не поужинав? И не вернулся. Я пыталась с ним связаться и по магловской связи, и с помощью заклинаний. Он не отвечает. Нет, что-то случилось!

— В общем, понятно, что ничего не понятно, — вздохнул Гарри. — Надо нам с тобой, Гермиона, лететь в Париж и разбираться на месте. Сидя в Годриковой лощине, мы ничего не узнаем.

— Но ты же министр, Гарри, тебе нельзя…

— Плевать. Рон — мой друг, и я не буду протирать штаны в Лондоне, когда с ним что-то случилось! Кстати, ты не знаешь, эта самая мадам Мартен в полицию обращалась?

— Не знаю, я не спрашивала…

— Позвони ей ещё раз и попроси не обращаться. Ничего незаконного ведь не произошло? От полиции толку никакого, только под ногами путаться будут. Ты звони, а я пока поездку организую.

— Подожди, Гарри, — вмешалась Джинни, которая, глядя на Гермиону, тоже начала тревожиться. — Вы так быстро всё решили… А как же я? Ведь Рон — мой брат. Я тоже поеду с вами!

— Не стоит Джинни, поверь, — покачал головой Гарри, — втроём там совершенно нечего делать. Я уверен, произошло какое-то недоразумение, мы с Гермионой разберёмся за день. И я, честно говоря, никак не могу понять, чего вы с ней так разволновались? Всё будет хорошо, вот увидишь.

Джинни, зная, что мужа всё равно не переспорить, махнула рукой и отвернулась.

Гарри бросил в камин щепотку летучего пороха и произнёс: «Персиваль Игнатиус Уизли!»

В камине полыхнуло зелёным, и появился заспанный Перси в пижаме. Фирменная рыжая шевелюра Уизли у Перси изрядно поредела, отчего его длинная физиономия приобрела некоторое сходство с верблюжьей мордой. Перси был страшно недоволен, что его разбудили, но когда надел очки и разглядел, кто его вызывает, мгновенно превратился во внимательного и исполнительного чиновника. Кажется, он даже щёлкнул босыми пятками.

После того, как Гарри стал министром, Перси проникся к нему огромным уважением.

Джинни за креслом сдавленно хихикнула.

— Перси, ты проснулся? Извини, что разбудил, но дело срочное, — сказал Гарри.

— Что вы сэр, я и не спал! Так…

— Я тебе сто раз говорил, Перси, чтобы ты не называл меня «сэр», хотя бы наедине. Какой я тебе к лысым демонам сэр?!

— Хорошо, сэр… гм… прости, Гарри. Что стряслось?

— Слушай меня внимательно. Завтра утром я лечу на континент. Со мной Гермиона. Поездка совершенно секретная, о ней никто не должен знать. Организуй всё, как положено.

— Конечно, Гарри, не волнуйся, а что…?

— Потом, потом, Перси, об этом — не через камин. Мало ли…

Перси кивнул, глаза его в предвкушении настоящей, первосортной тайны заблестели.

— Куда брать билеты?

— До Парижа. Утром туда, вечером — обратно. Гостиницу заказывать не надо. Позаботься о паспортах и прочих магловских бумажках, не знаю, что там надо, банковскую карту, наверное. Понял?

— Конечно, сэр! Ой, да что ж такое?! Конечно, Гарри.

— Машину пусть подадут утром к министерству. Мы с Гермионой трансгрессируем в мой кабинет, а уж оттуда в Хитроу. Всё, действуй!

Перси исчез.

— Гермиона, может, ты у нас переночуешь, а завтра прямо от нас и поедете, а? — спросила Джинни. — гостевая комната свободна, детей дома нет. Зубную щётку и полотенце мы тебе найдём.

— Спасибо, Джинни, наверное, я так и сделаю, меня уже ноги не держат… У вас мне как-то поспокойнее. Если не возражаете, я в душ и спать…

— Постой-постой, как это спать? А ужин? — спросил Гарри, — нельзя же ложиться голодной, завтра голова будет болеть!

— Она болит уже сегодня, — криво усмехнулась Гермиона, — я так переволновалась, что вряд ли я смогу проглотить хоть кусочек…

Громоздкий министерский «Бентли» казался чужим в толчее утреннего Лондона. Сидевший за рулём волшебник не особенно обращал внимание на дорожные знаки и сигналы светофоров, но как-то так получалось, что они ехали спокойно, но довольно быстро, ни разу не попав в пробки.

Гермиона, сидевшая на заднем сидении, замкнулась в мрачном молчании, и Гарри даже не пытался заговорить с ней.

Гарри не любил магловский транспорт, предпочитая трансгрессию или сеть летучего пороха, но в данном случае ничего сделать было нельзя — волшебного камина в Хитроу не было, а трансгрессия через Британский канал, как и вообще через любую широкую водную преграду, была сопряжена с чрезмерным риском — текучая вода не терпела магии, и неосторожные волшебники рисковали жизнью.

Аэропорт встретил их гулом взлетающих и приземляющихся самолётов, толкотнёй пассажиров, большей частью иностранных туристов, мигающими и пляшущими изображениями на рекламных экранах.

— Почему в аэропортах всегда так противно пахнет? — нарушила молчание Гермиона. — Куда бы я ни прилетела, везде одно и то же — запах разогретой еды, освежителей для туалета и пыли. Пойдём скорее отсюда, а то меня сейчас стошнит!

— Регистрация уже началась, — заметил Гарри, — Перси взял нам билеты в бизнес-класс, нам положен ВИП-зал, там, наверное, будет поприятнее.

Девушка в униформе «BritishAirways», заученно улыбаясь, зарегистрировала их билеты и спросила:

— Ваш багаж, сэр?

— У нас нет багажа, мы летим на один день, — ответил Гарри.

— Пожалуйста, откройте вашу сумку, сэр.

Гарри расстегнул молнию и откинул крышку дорожной сумки. Поверх туалетных мелочей в сумке лежала волшебная палочка.

— Что это за вещь, сэр? — заинтересовалась девушка. У стойки пассажиров бизнес-класса было пусто, и она явно скучала.

— Это указка, — невозмутимо ответил Гарри, добавив в свои слова капельку магии. — Мы с миссис Уизли — специалисты по истории Средних веков, летим на семинар по медиевистике в Сорбонну. Там свои традиции: ну, подумайте сами, мисс, разве уместно будет пользоваться лазерной указкой?

— В вашей указке нет металла?

— Нет, она деревянная, и довольно старая.

— Благодарю вас, сэр, добро пожаловать в зал ожидания. Скоро объявят посадку.

Бегло просмотрев вещи Гермионы, служащая пропустила и её.

— Зачем ты разыграл эту маглу? — недовольно спросила Гермиона, когда они отошли от стойки регистрации. — А вдруг она бы догадалась, что это за указка?

— Как? — пожал плечами Гарри, — самая обычная девица, без намёка на магические способности. Я просто пошутил…

— Ох, Гарри… шутки у тебя… — покачала головой Гермиона.

— Да что ты, в самом деле! Ну, улыбнись, прошу тебя!

— Тревожно мне, Гарри… А вдруг действительно случилось что-то плохое?

— Давай-ка присядем, вот здесь уютно и никто нас не видит. Послушай меня, Гермиона. Я не чувствую смерть Рона, понимаешь? Я не хотел произносить это слово, чтобы не дразнить судьбу, но вижу, что ты себя уже вконец извела. Если бы он погиб, я сразу же почувствовал бы это, ведь Рон мне не чужой, мы столько лет были вместе!

— Как это почувствовал?

— А так. Есть у меня такой дар, или проклятье, не знаю, как лучше сказать. Я чувствую, понимаешь? Ну вот католики почитают святого Маврикия, он был командиром Фиванского отряда, состоявшего из одних христиан. Его казнили, вспоров живот и намотав кишки на ворот.

— Фу, ну и фантазия была у составителей Житий святых! — сморщилась Гермиона.

— Постой, я просто хочу сказать, что когда я за кого-то волнуюсь, у меня ощущение, будто из живота кишки тянут, можешь себе представить!

— Да уж… Так ты можешь любого волшебника чувствовать?

— Нет, слава Мерлину. Только Джинни, детей, тебя и вот теперь, оказывается, ещё и Рона. Он жив, понимаешь? Я не знаю, что с ним и где он сейчас, но он жив, поверь мне.

Лицо Гермионы просветлело. Она знала, что Гарри, во-первых, никогда не станет лгать ей, а, во-вторых, что бы там ни было, он — один из самых сильных волшебников Британии, может быть, самый сильный после гибели Дамблдора и Волан-де-Морта, и его словам стоило верить.