Радиоэлектронный шпионаж - Анин Борис Юрьевич - Страница 10

Атташе вышел в соседнюю комнату, убедился в подлинности шифров, сфотографировал их, а потом возвратил незнакомцу и стал выгонять его из посольства, крича, что пришедший — мошенник, что проверка доказала негодность его материалов и что если он не уйдет подобру-поздорову, то будет вызвана полиция. Незнакомец был поражен, пожал плечами и сказал: «Вы обокрали меня на двести пятьдесят тысяч франков. Для одного человека такая потеря велика, для большой страны такое приобретение — пустяк. Но вы сами отказались от редкого по своей ценности источника и тем самым доказали, что вы не разведчики, а крохоборы, мелкие плутоватые лавочники без государственного кругозора».

В Москву фотокопии были посланы с победной реляцией об удачной операции, открывшей советской разведке тайны политики Муссолини, и о сбереженной для Советского государства большой сумме денег. Атташе получил орден за хорошую работу, а итальянцы немедленно сменили шифр, и весь успех лопнул, как мыльный пузырь.

Прочитав эту историю в изложении Беседовского, Сталин пришел в ярость. Его отметка «Возобновить» в книге предателя означала для КГБ приказ, выполнить который следовало любой ценой. В результате из Норвегии в Москву срочно был отозван Быстролётов.

По прибытии в Москву Быстролётов получил в руки злополучную книгу Беседовского с пометкой вождя вместе с распоряжением найти человека, посетившего парижское посольство со столь необычным предложением. Ему открыли неограниченный кредит на очень ограниченное время и приказали выехать из Москвы в ту же ночь. Пункт назначения оговорен не был — его оставили полностью на усмотрение Быстролётова.

Это было любопытное задание — найти на земном шаре неизвестного человека, который один раз показался на глаза советскому военному атташе в Париже и про которого только и известно было, что он маленький, с красным носиком. Поэтому и выполнять его Быстролётов, как следует из его воспоминаний, стал не менее любопытным образом. Он сидел на берегу Женевского озера и кормил белых лебедей. Обратите внимание — именно Женевского, а не Чудского там или Ладожского, и только белых лебедей, а не черных. Вероятно, это и помогло ему, исключая одну страну за другой, одно посольство за другим, одного человека за другим, одну должность за другой, найти того, с красненьким носиком — отставного офицера швейцарской армии Росси, итальянца по национальности, с большими связями в Риме. Дальше Быстролётову предстояло рискнуть, поскольку признаться Росси, что перед ним — советский разведчик, было невозможно. Оскорбленный до глубины души приемом, оказанным в советском посольстве, он доверял агентам разведки СССР меньше, чем кому бы то ни было. И Быстролётов решил выдать себя за японского шпиона. Ведь японцы не могли сами вести свои тайные дела в Европе из-за разреза глаз и цвета кожи и поэтому делали это через белых наемников, прославившись щедростью оплаты их шпионских услуг.

Росси рассказал, что торговлю шифрами наладил сам министр иностранных дел Италии граф Чиано, женатый на Мафальде Муссолини, дочери итальянского диктатора. По его поручению Росси объезжал все великие державы и, собрав пару миллионов, переходил на средние по величине государства, которым продавал те же шифры дешевле, тысяч по сто, а объехав средние, опускался до мелких и загонял им шифры за пустяки, тысяч по десять. Когда весь земной шар читал итальянскую дипломатическую переписку, граф Чиано менял шифр, и Росси пускался в новый обход клиентуры. После опубликования книги Беседовского Чиано организовал провокацию с исчезновением шифровальных книг в одном из итальянских посольств, нагрянул туда с ревизией и обвинил в краже случайного человека. Невиновный был уничтожен, а Чиано прослыл неукротимым борцом с коррупцией и изменой.

Быстролётову скучать с Росси не приходилось. Однажды, получив пачку денег, тот понюхал их и поинтересовался, настоящие ли. После заверений в подлинности банкнотов Росси неожиданно заявил: «Ну и дураки же вы, японцы! Напишите, чтобы они поскорее сами начали печатать доллары, с их тонкой техникой это получится великолепно. Платите мне не двести тысяч настоящих Франков, а миллион фальшивых долларов — и мы квиты!»

Росси отличался изворотливостью и сообразительностью. Пользуясь географической удаленностью Японии и обширностью своих связей, он сначала продавал итальянские шифры японцам в Токио, а затем — их «агенту» Быстролётову в Берлине. Когда по списку купивших государств Росси все-таки понял, что Быстролётов — советский разведчик, он побелел от злобы: выходило, что его перехитрили во второй раз! Злоба взяла в нем верх над разумом, и под фальшивым предлогом Росси заманил Быстролётова к себе на виллу, чтобы расправиться с ним. Но в самый критический момент на соседней улице коротко и сильно рявкнул автомобильный гудок — город просыпался, начиналось движение. Быстролётов быстро сориентировался и сказал: «Это мои товарищи подъехали и дали мне сигнал: если через десять минут я не выйду, то они ворвутся сюда и без лишнего шума сделают из вас отбивную котлету. Мы сильнее. Поняли? Повторяю, не валяйте дурака! А еще разведчик! Даже не заметил, что за нами от самого Берлина шла вторая машина!» Росси растерялся и забормотал что-то насчет нехватки денег. Быстролётов пообещал ему добавку и без промедления выбрался из особняка, запомнив попутно его номер и улицу. Так особняк стал исходной точкой для более детального выяснения связей Росси.

В дальнейшем, в качестве компенсации за случившееся, Росси познакомил Быстролётова с матерым французским шпионом, зловещего вида стариком, торговцем чужими шифрами. Старик развлекал советского разведчика рассказами о том, как во время Первой мировой войны он заманивал через франко-испанскую границу и собственноручно расстреливал всякую подозрительную мелюзгу. При этом француз щедро угощал Быстролётова вином и приглашал посетить в своей компании Францию. Нехотя, ради установления дружеских отношений с японской разведкой, старый шпион передал ее «агенту» несколько очень нужных шифров — австрийских, итальянских, немецких и турецких.

Работа Быстролётова с источником, получившим псевдоним Арно, явилась еще одним захватывающим сюжетом в истории советской радиоразведки. Местом действия вновь стала французская столица. К советскому военному атташе в Париже явился скромно одетый человек, представившийся наборщиком типографии Форин Офис в Лондоне. Он предложил покупать у него копии ежедневных шифрованных депеш, слетавшихся во внешнеполитическое ведомство Англии из разных стран. Эти депеши размножались в его типографии после расшифровки. Незнакомец пообещал, что если все пойдет хорошо, то впоследствии, кроме депеш, он сможет передавать и дипломатические шифры Англии. Он назвался просто Чарли и поставил одно непременное условие: сотрудничество с советской разведкой будет немедленно разорвано, если он заметит за собой слежку или попытку установить его подлинные имя и адрес.

Сначала «наборщик» исправно поставлял обещанные материалы, и его условие беспрекословно соблюдалось. Но затем агент стал работать все хуже, и было принято решение установить личность этого человека, чтобы заставить его действовать активнее.

Быстролётову отвели в предстоявшей операции роль венгерского графа, запутавшегося в сетях «коварной» советской разведки, а другой наш разведчик должен был изображать безжалостного чекиста. Требовалось создать видимость союза двух запутавшихся порядочных людей против общего жестокого «хозяина».

Первые же контакты с Арно показали, что он был далеко не дилетантом, а профессиональным шпионом, великолепно обученным уходить от слежки. Только с большим трудом, после множества ухищрений наша резидентура смогла установить подлинное лицо «типографского наборщика». Им оказался высокопоставленный чиновник Форин Офис, являвшийся специалистом по разработке шифров и криптоанализу. К сотрудничеству с нашей разведкой его подтолкнули долги. Арно сильно пил и время от времени даже проходил курс принудительного лечения от алкоголизма.